- Суди сам: очнулся после боя в непонятном месте - коридоры с дырами в стенах и решетками, потом встречаю людей, которым положено быть на том свете, и вот это вот, - взмах рукой в сторону клетки с лисом - Сулит мне силу, чтоб только я его выпустил.
Лис за моей спиной хрюкнул, видимо соглашаясь с моими словами.
- Какие еще решетки? - Намикадзе изобразил повышенное внимание - Знаешь, Штайнер-сан, мне кажется, что ты пытаешься водить нас за нос. Сначала рассказываешь совсем уж небылицы, теперь снова говоришь о том, чего не может быть.
Ну, не верит, значит, не верит. Мне все равно, хоть они и родители моего нового тела, но не мне самому. Спорить, убеждать, как по мне - нет смысла, так что, пойду я отсюда, поищу выход.
Примерно в этом ключе я и высказался.
Да, дипломатичности мне недостает, согласен. Но мне в оправдание: взяться ей было просто неоткуда, не то, знаете ли, воспитание. Безотцовщина, и все такое.
Вежливо поклонившись оторопевшим как-бы-предкам, я направился, было, в сторону выхода, ожидая, меж тем, нападения, и будучи готовым к стычке. Но нападения не последовало.
- Стой, Штайнер-сан, не уходи! - это красноволосая решила вмешаться в беседу, складывающуюся столь непродуктивно - Я... Я хотела бы...
Слушая мой рассказ, Узумаки как-то сникла, и больше не пыталась мне угрожать, или каким-то образом давить, передо мной теперь была просто усталая молодая женщина. Нет, не зря говорят - материнское сердце не обманешь. Может, и вправду почувствовала, что я не вру?
- Да, госпожа Узумаки? - мне ее, если честно, стало жалко. Самое дорогое для матери - это ее дети, а тут вот пришлось узнать, что сына она больше не увидит никогда.
- Я... Я не хочу, не могу верить тебе... Но пойми меня, попытайся понять... Пожалуйста...
Минато обнял жену за плечи и прижал к себе.
- У тебя есть какие-нибудь доказательства? - бывший четвертый Хокаге пребывал в некоторой растерянности - Просто... Ты говоришь, что могучий Ками поселил твою душу в тело нашего сына? Примерно в то время мы почувствовали, что нашему сыну очень плохо. Я не могу сказать, сколько времени длилось это состояние, но долго.
- Ками это был, или нет - я не знаю - повторять рассказ еще раз, и снова вызывать воспоминания о собственной гибели откровенно не хотелось, уж больно они были неприятные - Но, у него хватило сил отправить меня сюда.
- Мы никогда не были сильны в гендзюцу, но, наверное, могли бы попытаться...
- В моем разуме ты копаться не будешь! - резковато вышло, но это уж слишком личное - Хм, простите, Минато-сан. Я не соглашусь, - и, обращаясь к снова вскинувшейся, было, Кушине - Придумайте другой способ, если хотите проверить правдивость моих слов.
Я не был ангелом, и в прошлом у меня было достаточно грязи. Но это мое, и со мной уйдет в могилу. Выворачиваться наизнанку перед незнакомыми людьми - нет уж, увольте. Да и стандартный блок от ментального воздействия ставился всем магам на контракте еще в Академии, ломать я его не позволю (глупо ведь рушить собственную защиту), а как снять - не знаю.
- Нет другого способа!!! - проорала Кушина, у нее, кажется, начиналась истерика.
Минато крепче сжал ее за плечи, успокаивая.
- Погоди, милая - и, обращаясь ко мне - А как так получилось, что никто в деревне не понял, что наш сын так изменился?
Кажется, ему в голову пришла какая-то идея.
- А кто должен был это понимать?
Этот вопрос поставил Намикадзе в тупик.
- Как это кто? Ты что, в поместье один живешь? И никто из членов нашего клана не заметил, что мальчик так изменился?
А сейчас я его разочарую.
- Если однокомнатную конуру, в которой твой ребенок жил последние несколько лет, с тех пор, как его попросили из приюта, ты называешь поместьем - то нет. Никто не заметил. Некому было замечать.
На лице Минато проступило выражение крайнего удивления, смешанного с раздражением.
- Я вынужден снова усомниться в правоте твоих слов, Штайнер-сан. Ты хочешь сказать, что ни Сарутоби, ни Какаши...
- Про первого знаю - это нынешний Хокаге, - невежливо перебил я его - Про Какашу слышу в первый раз. Не видел ни разу.
- Какаши, - машинально поправил меня Минато - Хатаке Какаши. Мой ученик...
- А Ханаби Хьюга? - вмешалась Узумаки - Она была моей подругой, неужели ты скажешь мне, что незнаком с ней?
- Это мать моей подружки Хинаты, она нас и познакомила, еще на первом курсе академии.
Кушина ничего мне на это не ответила.
- Так вот, - продолжил я - Никто не заметил, что в теле вашего сына теперь нахожусь я, просто потому, что он практически ни с кем не общался. Немного денег мне приносили домой, а друзей не было. А если бы и были - память вашего сына досталась мне, вроде как, по наследству.
- Интереееесно, - протянул четвертый - Память, говоришь... Ты знаешь, где мы находимся? - неожиданно он решил сменить тему.
- Ну, если верить этой страшной собаке (Йааааалиииииссссс!!! - проревели из клетки) - То это Внутренний Мир Наруто.
(Внутренний Бардак Наруто, так вернее)
- А ты понимаешь, что это такое?
- Если честно - не очень, - мне начинала надоедать эта игра в угадайку - К чему вы ведете, Минато-сан?
- А к тому, - он торжествующе улыбнулся - Что Внутренний Мир - отражение твоей души в твоем же теле. И если твои слова правдивы, тебе досталось тело моего сына и его память, и ты можешь всем этим пользоваться - тогда ты сможешь найти воспоминания моего сына, до твоего, якобы, вселения. Покажи нам их, Штайнер-сан. Ты сможешь, если этот Внутренний Мир теперь твой. Ведь все, что с тобой случилось - находится здесь.
Я с трудом подавил желание послать этого проверяльщика в задницу.
Все-таки, я, в глубине души, добрый человек, мне жаль Кушину, да и Минато явно не в себе.
- И как, по-вашему, я это сделаю? - высказал я парочке свое закономерное недоумение - Я тут первый раз, если что.
- Просто пожелай. Желай сильно, и то, что хочется - сбудется. Это твой мир, здесь ты творец.
Просто пожелать, значит? Попробуем.
Я выдохнул, я сконцентрировался.
Я пожелал.
Сильно-сильно пожелал, представил, как наяву...
Мою руку оттянула прохладная тяжесть, я опустил глаза и узрел чудо: деревянная кружка, объемом в две пинты, украшенная резьбой и с шапкой пены.
Такая мне даже снилась иногда, в новом мире.
Минато отчетливо скрежетнул зубами, а Кушине явно захотелось сказать мне много слов, судя же по кашляющему рычанию, пополам с бульканьем, доносящимся из клетки, лис пытался утопиться.
Неужели?
Я отхлебнул - да, это то самое густейшее темное пиво, что варил трактирщик из корчмы, которая находилась в деревне, возле форта нашего легиона. Он был мастер, и вкуснее пива чем у него я не пробовал. А еще у него были две дочки...
Впрочем, неважно.
- Штайнер-сан - обозначил неудовольствие Намикадзе - Может быть вы...?
Хм, нехорошо вышло. Неловко, я бы сказал.
Ладно, в сторону забавы.
Воспоминания хотите, значит?
Я вновь сосредоточился, вызывая в памяти картины прошлого. Но этого мало, надо, чтобы все видели эти двое, и на стене зала начинает проявляться движущаяся картина.
Ага, вот это я, после прибытия - встаю, шатаясь, бреду к шкафу, нахожу там зеркальце, и отражаюсь в нем: лохматый пацан лет 8-10, костлявый и грязный, с растрепанными волосами цвета соломы и огромными ярко-голубыми глазищами. На лице кроме разводов грязи присутствовали тонкие шрамы, нос был явно несколько раз сломан.
