— О Господи нет дружище я чую запах святой воды не сжигай меня не делай мне больно...
Брайен испуганно вскинул голову.
— Это Терри.
— Там, в спальне.
— Да. — Брайена трясло. Он быстренько заглотил пару таблеток и как будто слегка успокоился. — Хочешь?
— Нет, спасибо. — Пауза. — Я завязал с наркотой в любом виде.
— Пи-Джей неееееет...
— Господи, мы же не будем его убивать? — сказал Пи-Джей. — То есть... я его столько не видел, и только вчера вот увидел... и он был мертвый, лежал в гробу, и вот теперь мы его просто...
— Ты мне сам позвонил, Пи-Джей. Хотя однажды ты мне сказал, чтобы я никогда тебе не звонил. Помнишь, через что мы прошли? Помнишь...
Брайен вдруг понял, что плачет. Неужели все началось сначала?! Пи-Джей осторожно открыл дверь в спальню. Терри по-прежнему стоял на балконе, и его бледное лицо как будто мигало в отсветах от вспышек неона — то синим, то розовым.
— Ладно, Пи-Джей, хватит уже, надоело, просто впусти меня, то есть мы же знаем друг друга с детства, и... Брайен! Какой сюрприз! Встреча старых друзей. Наш бесстрашный убийца вампиров. Но ты же не будешь в меня этой хренью тыкать, правда?
Брайен сказал Пи-Джею:
— Нельзя, чтобы он там торчал всю ночь. И ты знаешь не хуже меня, что мы не будем вколачивать эту штуковину ему в сердце.
— Хорошо. Дай мне святую воду. — Пи-Джей забрал флягу у Брайена. Смочил пальцы водой и начертил круг вокруг футона. Телевизор в спальне работал. Показывали какое-то голливудское новостное шоу.
— Это поможет?
— Не знаю. — Пи-Джей тихонько запел заклинание — слова защиты, которым его научил его дед-шошон.
— Поставь по углам распятия, — сказал он Брайену. Брайен сделал, как сказано. Они вошли в круг. — Что у тебя еще есть? Чеснока нет, случайно? А то у меня весь закончился.
Брайен покачал головой.
— Входи, Терри, — сказал Пи-Джей.
И уже в следующую секунду Терри был в комнате.
— Как, блядь...
— Мы можем проникнуть в замочную скважину, — сказал Терри. — Можем превращаться в туман... и в диких животных... мы великие и ужасные. — Он встал у самого края круга, очерченного святой водой. — О Пи-Джей, Брайен, неужели вы не доверяете старому другу? — Во рту у него были клыки. Как положено.
Брайен спросил:
— Терри, что с тобой произошло? Почему?
Терри рассмеялся. Его глаза засверкали. На секунду он стал прежним Терри, но Пи-Джей знал все эти уловки.
— А ты как думаешь, дружище? Может, ты думаешь, что я кололся одной иглой с каким-нибудь неумершим джанки и подхватил от него вампиризм, вроде как СПИД или другую какую хрень? Да пошел ты в жопу.
— То есть что получается... тебя укусили... еще в Узле... но не сильно, не до смерти... не так, чтобы ты превратился... и эта гадость была в тебе, и никак себя не проявляла... но когда ты умер, она проявилась.
У Пи-Джея никак не укладывалось в голове, как Брайен может вот так вот спокойно сидеть и беседовать с неумершим мертвецом. Должно быть, это из-за колес.
— Безупречная логика, — сказал Терри. — Выходит, ты не такой тупой, каким хочешь казаться. Но пора к делу. Я голодный, и вы мне поможете. Мне нужна кровь, и мне нужно место, где можно укрыться. У меня даже постель с собой. — Он достал из-под фрака пластиковый пакет. — Земля из Вайоминга. Вообще-то я из Айдахо, но похоронили меня в Вайоминге. Так что дай-ка я это рассыплю в сортире. Или нет, лучше в ванной... хотя у тебя же они совмещенные, ну да ладно... я просто тут поживу. Ем я мало, и вообще — я тихий и незаметный... как мышка... днем я не буду тебе мешать, а по ночам меня дома не будет. Так что я тебя не стесню.
— Ну у тебя, блядь, и шутки, — сказал Пи-Джей.
— Я же твой лучший друг, Пи-Джей! Ты что, в самом деле?! Я не кусаюсь. То есть я не кусаю своих друзей.
Пи-Джей посмотрел в глаза мертвого мальчика. Ему вспомнился зал игровых автоматов в Узле... старуха в доме на холме... как она кормила грудью волка... как Терри бежал в темноте, чуть ли не наложив в штаны... ему было так страшно, Терри. И где теперь этот Терри?
— Боже, Пи-Джей, мне так холодно, мне так страшно... Я не хочу быть мертвым. — Его дыхание пахло протухшим мясом и какими-то химикатами. Наверное, формальдегидом. Но в его немигающих глазах Пи-Джей увидел... или ему показалось, что он увидел...
— Не смотри ему в глаза! — закричал Брайен.
Слишком поздно. Пи-Джей уже протянул руку своему мертвому другу. Холодные пальцы сомкнулись на его руке.
— Господи Боже, я чувствую, как течет твоя кровь, — прошептал Терри. — Иди ко мне, перешагни эту линию, будь со мной, друг. Я один, я единственный... больше нет никого. И не будет, пока он не вернется... — Пи-Джей почувствовал, как его тянет за пределы защитного круга. Как память о Терри зовет его из глубины этих мертвых глаз. Он всегда любил Терри. Любил и стеснялся своей любви. Терри смущал его — и именно поэтому он никогда не пытался его разыскать после того, как они расстались на автобусной станции. Терри будил в нем чувства, которые стали ему понятны только после того, как он совершил свой обряд поиска видений.
— Кто должен вернуться? — спросил Брайен.
— Тимми. — Терри прищурился и потянул Пи-Джея к себе. Пи-Джей почувствовал, как потусторонний холод изливается из мертвой руки и проникает ему в кровь. Кровь как будто застыла в жилах, сердце вдруг прекратило биться, но он ничего не мог сделать...
Но тут Брайен резко подался вперед, подхватив флягу. Плеснул на них с Терри святой, водой, и Терри с воем отшатнулся, выпустив его руку. Пи-Джей увидел, что лицо его друга дымится, а сам он отступает к балкону. Все происходило как будто в замедленной съемке. Раздался звон бьющегося стекла, осколки вонзились Терри в лицо, в глаза, в шею... но крови не было. Крови не было вообще. Только вязкие струйки бальзамирующего состава и...
— Я бы вам ничего не сделал, — тихо сказал Терри. — Просто мне нужно было где-то остановиться. — Он смахнул с лица осколки битого стекла. Стекло было повсюду: на ковре, на балконе, на черных кожаных туфлях Терри.
Пи-Джей отступил обратно в защитный круг. Брайен выставил перед собой серебряное распятие.
— Я бы вам ничего не сделал, — повторил Терри, но теперь его голос звучал едва слышно. А сам он уже растворялся туманом в воздухе. — Мои друзья. Я просто хотел, чтобы мы были вместе. Снова и навсегда.
Прошло две-три секунды.
— Он забыл свою землю, — сказал наконец Пи-Джей. Мешок лежал на полу в куче битого стекла. Сквозь разбитую балконную дверь с улицы доносился шум машин. Ветра не было. Воздух снаружи был плотным от дыма.
— Парень, даже когда умер, не научился за собой убирать, — сказал Пи-Джей. — Теперь, наверное, он найдет кого-нибудь... ну, ты понимаешь. Он голодный. Господи, все у него через задницу. Как всегда. Хоть бы что-нибудь сделал нормально. Но я его не боюсь. Теперь, когда мы с ним поговорили.
— Он вернется за землей, — сказал Брайен.
— Пусть возвращается. По-моему, мы в безопасности. Если не выходить из круга. А потом, утром... мы его прикончим.
— Я думаю, что нам лучше не спать, пока он не вернется.
— Ага.
Брайен положил на пол свои инструменты для уничтожения вампиров.
— Как будто и не было всех этих лет.
— Ага. Прошло несколько лет, все вроде бы успокоилось — и вот мы опять возвращаемся в старый кошмар. — Пи-Джей вдруг понял, что он всегда это знал: что именно так все и будет, что этот кошмар никогда не закончится. Годы, которые он провел в резервации, стараясь найти там защиту, его поиск видений с невразумительными посланиями из мира духов, его решение перебраться в Калифорнию... это были всего лишь попытки к бегству.
— Что у нас там по телику? — Пи-Джей потянулся за пультом. — Смотришь MTV?
Брайен покачал головой.
— У нас с тобой мало общего, правда?
Вдали, за окном — вой сирены.
— Брайен, поскольку нам, похоже, придется просидеть тут вдвоем всю ночь, я должен тебе сказать... может быть, ты не захочешь спать рядом со мной, потому что... в прошлом году я совершил обряд поиска видений. Ну, знаешь... строгий пост, уединенная хижина, в общем, все как положено... это такой обычай, на самом деле я не ожидал ничего особенного... многие из парней... они видели кто медведя, кто волка или орла, и это дало им силу... но я видел другое. Я видел священного мужа, который и жена тоже, из тех времен, когда мир был юным, и он-она дал... или дала... мне корзину с кукурузой, но в корзине была змея. Дедушка перед смертью сказал мне, что это значит. Это значит, что я как бы святой, священное существо, ма'айтопс. — Он не знал, стоит ли об этом рассказывать, но у него было чувство, что Брайену можно довериться. — Иногда это слово имеет еще одно значение... не то чтобы я голубой, но...
