Эмиль пошатнулся, бросив напряженный взгляд на пространственно-временной разрыв. Через мгновение он столкнулся глазами с прототипом, и Максим готов был поклясться, что если бы существовал взгляд, который и впрямь мог уничтожать, он выглядел бы именно так.

          Морган зарычал, словно дикий зверь.

     - У меня больше нет на тебя времени! – выплюнул он, бросившись на юношу. Максим успел лишь вздрогнуть, однако заставил себя собраться, призвал потенциал и бросился на нож врага.

          Лишь в последний момент Эмилю удалось разгадать план своего прототипа и отвести лезвие чуть в сторону. Болезненный вздох обжег легкие, и Максим по инерции довершил движение, начатое врагом, нанеся полосную рану собственному телу в правый бок. Не смертельную. Но болезненную и достаточно глубокую. Эмиль поднял на противника стремительный взгляд и также ответил ему прыжком.

           Оказавшись вновь в собственном теле, Максим охнул от боли, приложив руку к правому боку. Горячая кровь заструилась между пальцев. Эмиль оказался близко и, воспользовавшись промедлением юноши, снова попытался нанести удар. Максим рванулся в сторону и тут же размахнулся, когда рука оригинала опустилась ниже. Точным ударом юноше удалось выбить нож из руки убийцы. Эмиль зарычал от боли и сумел сделать прототипу подсечку, заставив его неуклюже распластаться на полу.

          Перед глазами Максима заплясали цветные пятна, из груди вырвался сдавленный кашель. Сквозь звуки расширяющегося портала до юноши доносилось тяжелое дыхание убийцы. Морган вновь оказался рядом, навис над своим врагом. Полные холодной ярости глаза создателя опаляли юношу. Казалось, на мгновение время замерло, и тут же возобновило ход, когда Эмиль подпрыгнул и всем весом опустился на голень противника.

          Юноша не услышал, но почувствовал гулкий хруст ломающейся кости, и уже через секунду боль затопила все вокруг. Максим запрокинул голову и заорал, словно это могло помочь уйти от реальности, раствориться в звуке собственного голоса. Ему вторил испуганный вопль Насти.

          Эмиль качал головой, почти сочувственно глядя на своего поверженного врага. Теперь исход схватки можно было считать предрешенным. Со сломанной ногой Максим не сумеет помешать Эмилю.

     - Веришь ты или нет, мне жаль, что все так вышло, - хрипло произнес Эмиль, криво ухмыляясь и вытирая рукавом лицо, - пожалуй, придется мне довольствоваться собственным телом. Твое теперь никуда не годится.

          Стискивая зубы от боли, Максим посмотрел в глаза своему создателю. Усмешка не покидала лица убийцы.

          Его замысел удался...

          Юноша умоляюще посмотрел на свою ногу, будто бы мог таким образом заставить ее восстановиться. Но чуда не произошло: кость сместилась, нога застыла в неестественном положении. Максим прерывисто вздохнул от боли.

          Это конец...

     ***

          Шамир напряженно прислушивался к Потоку и с ужасом понимал, что нестабильность, причиной которой, судя по всему, являлся открытый Эмилем Морганом портал, не исчезает, а лишь усиливается с каждой минутой. Кусая губу от волнения, медиум метался из стороны в сторону по комнате, не в силах найти себе места.

          Большую часть своей жизни Шамир провел в четырех стенах. Как только он нашел свое призвание, работа с Вихрем стала для него превыше всего, и именно ею он жил все эти годы. Никогда прежде ему не приходилось чувствовать себя беспомощным и бесполезным – опытный медиум, он всегда находил ответы на вопросы своих учеников, его сил хватало, чтобы обеспечить им длинные, полные эмоций путешествия на просторах Потока. Однако теперь... теперь Шамир впервые чувствовал себя ни на что не годным трусом, который только и знает, что отсиживается в безопасном месте, пока другие (в том числе и его родная дочь) пытаются спасти множество миров. И, похоже, попытки невольно избранных героев не приводили к успеху. Вихрь становился все более нестабильным. Неизвестно, сколько должно пройти времени, прежде чем он начнет поглощать Красный мир, а за ним по цепной реакции накинется и на другие близлежащие реальности.

          Нет, я не могу остаться в стороне сегодня. Значит, вот, что Поток готовил для меня...

          На лице медиума появилась печальная смиренная улыбка. Любой человек, имеющий хоть малейшее представление о Вихре, поначалу интересуется собственной судьбой. И Шамир не был исключением. Его судьбу укрывал лишь один «узел», и тот не был таким тугим, какие затягивались группами вокруг Эмиля Моргана. Медиум сумел приоткрыть завесу и узнать, как будет развиваться его дальнейшая судьба. Уже много лет он жил, зная, что день, когда он осуществит переход потенциала самостоятельно, станет последним днем его жизни. Шамир был уверен, что этого никогда не произойдет, потому что знал, что таит в себе переход потенциала. Чтобы осуществить его, нужно отнять жизнь другого путешественника. По крайней мере, так медиум думал до сегодняшнего дня, и другие варианты попросту не приходили ему в голову.

          Столько лет я работал с Потоком, и надеялся обмануть его? Я ведь знал, что это невозможно! Всегда знал...

          Шамир неспешно проследовал к своему столу и открыл средний ящик, где в специальном отсеке стояла пробирка с кровью.

          «Эксперименты Ирвина», - с досадливой улыбкой подумал медиум, - «мой любознательный ученик всегда хотел выяснить, чем потенциал отличает путешественников от обычных людей с точки зрения физиологии. Добраться до сути, понять, что именно позволяет Мастерам перемещаться сквозь Вихрь, открывать порталы... знал бы мой ученик, что подтолкнет меня к самоубийству своими изысканиями, наверное, никогда бы не оставил мне свою кровь. Близко бы к ней не подпустил. Но он не знал».

          Шамир тяжело вздохнул и извлек из ящика пробирку. Немного поводив ей перед глазами, он пригляделся и убедился в собственной правоте – от крови Ирвина исходило заметное сияние, становившееся ярче с каждой секундой, пока кровь нагревалась до комнатной температуры.

          Этого точно хватит, чтобы открыть портал и приблизиться к нестабильному разрыву.

          Оставив пробирку нагреваться на столе, медиум взял в руки небольшой электронный прибор, размером со спичечный коробок и нажал единственную едва заметную клавишу, под которой тут же начал мигать красный огонек.

          Уставившись в неизвестную точку пространства перед собой, Шамир тяжело вздохнул и заговорил:

     - Ирвин, - начал он, - к моменту, когда ты обнаружишь и посмотришь эту запись, я однозначно буду мертв. Я знал это заранее, так предрекал мне Вихрь, и я много лет старался избежать смерти, прячась здесь, однако Поток, похоже, предугадал и это, - досадливая улыбка вновь тронула губы медиума, - однако сейчас я не могу поступить, как прежде. Эмиль Морган открыл нестабильный разрыв, и скоро реакцию уже невозможно будет остановить. Я должен помочь юноше, о котором тебе рассказывал, чью кровь ты изучал. Максиму. И сейчас я отправлюсь к месту разрыва, чтобы закрыть его. Ирвин, ты давно просил меня рассказать тебе о сути перехода потенциала. Твоя догадка верна, он возможен, притом не только при переливании крови путешественника другому человеку. Можно сделать проще...

          Продолжая записывать, Шамир взял со стола пробирку, потер ее в руках, давая крови дополнительные секунды, чтобы согреться, затем открыл крышку и вылил содержимое себе на ладонь.

     - Достаточно просто омыть руки кровью путешественника, и процесс перехода будет запущен. Ирвин, ты мой лучший ученик. Ты дорог мне как сын, которого у меня никогда не было. Я надеюсь, что рано или поздно ты перестанешь возвращаться в Красный мир и продолжишь жить в лучшем месте, чем то, где нам суждено было родиться. Береги себя. А я вынужден попрощаться и отправиться на помощь Максиму.

          Помедлив, Шамир закусил губу и добавил:

     - Если увидишь Сабину... – он качнул головой, - скажи ей, что мне жаль. Скажи, что я бежал от смерти, а не от семьи. И что действительно был трусом. Она была права насчет меня…