«Если только с первого сентября следующего учебного года… - развела руками сотрудница деканата, - Мы возьмём вас с распростёртыми объятиями! А сейчас, увы…»

По всему выходило, что учёбу она сможет продолжить лишь на следующий год, практически заново поступив в новый ВУЗ – первую сессию Аня сдать не успела. Она очень переживала по этому поводу, и даже корила себя, что сама своими руками разрушила своё будущее – девушке казалось, что она уже никогда не сможет получить высшее образование. Елена Ивановна, как могла, поддерживала и успокаивала дочь.

На следующий день после её звонка Семёну Ильичу раздался ответный звонок – от него самого.

«Я провёл собственное расследование, - голос мужчины был строгим, даже суровым, - и выяснил, что ваши сведения неверны. Либо ваша дочь сгустила краски, либо это сделали вы. Думаю, что вы сами разберётесь в своей семье, кто из вас больше обманывает. Я не буду упрекать вас в клевете, я тоже человек, родитель… Всё понимаю. Но ваша дочь вас явно обманула. При желании, она всегда может вернуться и продолжить учёбу. Никто и ничто ей не угрожает. До свидания».

«Он не поверил… мама, он, конечно, не поверил! Если я вернусь, будет то же самое!..»

«Ничего, мы всё переживём, - вытирая слёзы и себе, и Анечке, Елена Ивановна привычно приподняла подбородок, - наши предки и не такое пережили. Справедливость всегда восторжествует!»

Чтобы не сидеть дома, на шее у матери, Аня устроилась на работу в школу, где училась сама, и где преподавала Елена Ивановна – простой лаборанткой. Первое время она с ужасом ловила на себе недоумённые взгляды своих бывших учителей и учеников, но вскоре её история, по секрету рассказанная Еленой кому-то из педагогов, разошлась из уст в уста, обрастая романтическими подробностями, и над Анютой навис ореол таинственности. Старшеклассники глаз не сводили с красивой девушки, роняя на практических занятиях колбы с реактивами… Старшеклассницы, которым вот-вот предстояло шагнуть во взрослую жизнь, старались запомнить «на будущее» и её причёску, и всегда свежий, аккуратный маникюр, и манеру одеваться. Ведь настоящие принцы выбирают именно таких, как она – Аня Свиридова.

Вела себя Анечка всегда с достоинством, даже будучи простой лаборанткой, она готовила класс химии к очередному уроку с присущим ей аристократизмом: она так изящно вешала плакаты, что они казались гербовыми флагами, а колбы и пробирки в её руках превращались в богемное стекло…

«Это у нас природное, - отвечала Елена Ивановна на комплименты химички в адрес Анюты, - вы ещё не видели Анину бабушку! Это была настоящая царица!»

Дальше этих слов женщина не распространялась, оставляя в тайне истинное происхождение своего рода, но, даже просто взглянув на неё саму и на Анюту, можно было сделать неоднозначный вывод: по их венам течёт кровь с голубым оттенком.

Встреча с бывшей одноклассницей, приехавшей в конце января на каникулы, оказалась судьбоносной.

«Переводись к нам! – Ленка Скачкова, студентка педагогического института того же самого областного города, на рассказ Анюты отреагировала молниеносно, - У нас после первой сессии было несколько отчислений с иняза, я точно знаю!»

Снова ехать в тот же город было страшно… Но, посоветовавшись с матерью, Аня решилась на звонок в деканат пединститута.

«Хм… - декан факультета на том конце, услышав просьбу Анюты, задумчиво хмыкнул, - Перевестись вы, конечно, можете… но только после очередной сессии, а вы, насколько я понимаю, даже первый семестр не доучились?»

«Да, но я сама занималась по учебникам…»

Анюта вовсе не соврала. Она, действительно, всё это время сама штудировала учебники, дополнительно занимаясь с преподавателем английского и немецкого языков в школе после работы. Пожилая женщина, приятельница Елены Ивановны, сама предложила Анечке свою помощь, и девушка приняла её с благодарностью.

Звонок всё той же Вере Андреевне не оказался лишним: озабоченная судьбой способной ученицы, та полностью взяла на себя организацию сдачи Анечкой зачётов и экзаменов уже после сессии. Уж как договаривалась Вера со своими коллегами, никому не известно, и она сама не рассказала об этом Анюте, но, приехав в институт в начале февраля, девушка смогла сдать все дисциплины экстерном. Её поездка проходила в полном секрете, и она была рада, что многие её бывшие однокурсники, включая Нелли, сейчас разъехались по домам.

Всё произошло так быстро, что Анечка поверить не могла, что это она – именно она! – держит сейчас в руках зачётку с оценками за первый семестр!

«Как жаль, что ты не хочешь продолжать учёбу именно у нас…» - приютившая её на это время Вера Андреевна с нескрываемым сожалением покачала головой, - Может, всё-таки, останешься?»

Оставаться Аня боялась, да и не хотела. Ей всё здесь напоминало о её неудачной любви… Даже известие о том, что Александра Дзюба уже второй месяц находится в больнице не сохранении, не изменило её решения.

Сдав экзамены и получив зачётку, Аня тут же отправилась в педагогический институт. Пока она решала все свои проблемы, каникулы подошли к концу, и студенты вернулись в город.

«Золотая медаль, говорите?.. – глядя на её, усеянную пятёрками, зачётку, декан факультета иностранных языков одобрительно качнул головой, - И вот это, говорите, сдавали экстерном?.. Ну, что ж… думаю, отличная замена вылетевшему за неуспеваемость двоечнику…»

Выпорхнув из нового института, обрадованная Анечка тут же забежала в переговорный пункт, чтобы позвонить матери.

«Хорошо это, Аннушка… - Елена Ивановна от радости шмыгнула носом, - Только страшно за тебя… Не узнают ли эти подонки, что ты вернулась?»

«Вряд ли! Это совсем на другом конце города, здесь рядом военное училище и всё, больше никаких учебных заведений».

В душе Анюта и сама переживала, не узнает ли Олег о том, что она вернулась, но, поразмыслив, успокоила себя тем, что в таком огромном городе очень легко затеряться, тем более, что, кроме Веры Андреевны и кое-кого из деканата о её переводе не знает никто. А уж за Веру она спокойна – та не расскажет никогда и никому… И, уже тем более, Сандре. Але очень хотелось увидеться с Нелькой, но в целях конспирации она отказалась от этой мысли. Оформив все необходимые документы, она устроилась в новом общежитии – на её счастье, нашлось одно-единственное место в девчачьей комнате, рассчитанной на трёх студенток, но в которой жили только две второкурсницы. Девушки не очень обрадовались подселённой к ним Анюте, но под строгим взглядом комендантши предпочли на время унять свой протестный пыл.

Съездив домой за вещами, Анечка приступила к учёбе в новом институте.

***

Новое общежитие отличалось от прежнего, и было похоже, скорее, на коммунальную квартиру. Здание было пятиэтажным, с расположенными внизу столовой, душевой, прачечной и актовым залом, где проходили танцевальные вечера. Комната Ане досталась на третьем этаже, и, когда девушка впервые оказалась на своём новом месте жительства, сразу ощутила дискомфорт.

Длинный коридор с расположенными по обеим сторонам комнатами заканчивался одной-единственной общей кухней, туалетом и умывальником с несколькими раковинами. В одной из комнат жила комендантша, одинокая женщина лет пятидесяти, невысокого роста, с проницательным взглядом и чёрными усиками над верхней губой. Этот факт никак не добавлял оптимизма её молодым, предпочитающим граниту науки нектар любви и страсти, соседям по этажу. Судя по надписям на лестничной площадке, борьба между молодостью и зрелостью шла нешуточная, Анюта поняла это на личном опыте.