Он обнял ее за талию и приподнял с дивана. Пытаясь идти ровно, Роберта одновременно осмысливала слова Эндрю Чиверса.

– Какая к черту миссис Стокман! Никогда больше не называйте меня так. Отныне я – мисс Уоллер, понятно?

– Ладно, как скажете, – добродушно согласился Эндрю.

С некоторым трудом ему удалось уложить Роберту на кровать прямо в одежде и поверх покрывала. Чиверсу пришлось накрыть ее клетчатым мохеровым пледом, лежавшим на диване в гостиной.

Когда Роберта задышала ровно и глубоко, он со спокойным сердцем вернулся к своим обязанностям. По пути к входной двери ему попадались под ноги разбросанные всюду вещи, но это было уже не по его части. Хозяйка сама займется ими, когда проснется.

Чиверс осторожно захлопнул за собой дверь и спустился в вестибюль здания. По дороге он обдумывал, куда именно позвонит, чтобы выполнить просьбу мисс Уоллер. При мысли о ее новом имени Чиверс невольно улыбнулся. Решительная все же женщина, эта мисс Роберта! Он просто обожает таких!

А та, о ком он думал с большой симпатией, спала сейчас без всяких сновидений. Через три часа она проснулась и, вспомнив о том, что случилось, поняла, что нуждается в совете подруги. Роберта набрала номер и с нетерпением ждала, когда же та подойдет к телефону.

Услышав голос Синтии, она неожиданно залилась нервным смехом и выплеснула на ошарашенную подругу новости. Та долго возмущалась поведением Ланса и собралась было немедленно примчаться к Роберте домой, бросив все дела на работе. Но Роберта облегчила ее участь, попросив не суетиться понапрасну, а приехать к ней вечером. Пока же она собиралась навести в доме порядок, а заодно выяснить, что с компьютером. При этом она суеверно скрестила пальцы, надеясь, что это поможет и сам процессор окажется невредимым.

На ее счастье, Ланс или поленился раскурочить его, или забыл о нем, отвлеченный чем-то другим. Как бы то ни было, Роберта воспрянула духом и отправилась в кухню готовить ужин для двоих. Она разморозила говяжью вырезку и достала из холодильника овощи. На ужин у них будет превосходное тушеное мясо со специями и черносливом и салат.

Для гостьи Роберта извлекла из своих запасов бутылку хорошего красного вина – сама же она пить не собиралась. Голова до сих пор побаливала после недавних алкогольных излишеств.

Звонок в дверь заставил хозяйку бросить все дела и поспешить навстречу подруге. Та влетела в квартиру и повелительно махнула рукой. В ответ на ее нетерпеливый зов через порог шагнули двое мужчин. Оба работали в том же отделе, что и Роберта. Но в отличие от нее, проводили на фирме весь рабочий день.

Будь Роберта красоткой, ей бы не избежать негативного к себе отношения со стороны коллег. Но она была настолько тихой и незаметной, что почти не вызывала пересудов в отделе из-за исключительных привилегий, предоставленных только ей одной. К тому же, не видя месяцами, сослуживцы иногда просто забывали о ее существовании…

Хозяйка начала прикидывать, хватит ли приготовленной еды на четверых, но мужчины, установив принесенный с собой монитор и убедившись, что компьютер находится в рабочем состоянии, удалились. Оба куда-то страшно торопились.

Повеселевшая Роберта вознесла благодарственную молитву небесам. А Синтия, видя ее просветлевшее лицо, облегченно вздохнула. Она готовилась к истерике, но, поскольку ее не последовало, тут же перестроилась и решила отвлечь подругу от грустных мыслей.

За ужином закадычные подружки предались воспоминаниям о самом хорошем, что когда-либо случалось в их жизни. Все, что угодно, только не разговор о том, что в действительности волновало сейчас обеих. Однако помимо их воли в разговоре то и дело мелькали слова, которые напоминали Роберте о крушении всех ее иллюзий. Наконец она не выдержала и во всех подробностях рассказала Синтии, как оскорблял и унижал ее Ланс этим утром.

– Вот негодяй! – вынесла свой вердикт Синтия.

Она сидела с покрасневшими глазами и изредка шмыгала носом, расчувствовавшись от переживаний за Роберту. Но при этом не могла не испытывать облегчения. Разве не говорила она, что муж Бобби абсолютное ничтожество?

Что ж, она оказалась права. Однако это не особенно радовало.

Тем не менее Синтия полагала, что нет худа без добра. Может, хоть теперь Бобби изменит стиль жизни, займется своим внешним видом и выползет из норки, в которой так удобно устроилась!

– Знаешь, мне кажется, все к лучшему, – заявила она. – Ты жила слишком замкнуто. Кроме работы и Ланса, тебя ничто не интересовало. А после развода поневоле придется появляться на людях, чтобы завести новые знакомства, отвлечься от неприятных мыслей. Да и гардероб обновить необходимо.

– До гардероба ли мне! А что касается того, что мой развод к лучшему, то я и сама пришла к такому же мнению. Удивительно, не правда ли? Только не говори мне о новых знакомствах – я к ним еще не готова.

На протестующий возглас Синтии Роберта не обратила внимания. Она смотрела перед собой, но видела не обстановку кухни, а перекошенное злобой лицо мужа.

– Ланс сказал, что я не способна надолго увлечь мужчину. С его точки зрения, я умна, но холодна как лед.

– Не повторяй эти глупости. Надо же было ему как-то отыграться за свою обиду.

– Но ведь это правда! Я до него ни с кем не встречалась, да и в браке не смотрела по сторонам. И сам он у меня особых эмоций не вызывал. Может, со мной что-то не так? Тебе как кажется?

– Я вижу, что именно с тобой не так. Тебе нужно сменить обстановку. Не возражай, слушай, что я предлагаю: ты на недельку-другую отправишься на побережье. Помнишь, как нам было хорошо в домике моего деда? Правда, сейчас уже холодно. Но там чудесный воздух, сосны, море и абсолютный покой. За квартирой присмотрит твой незаменимый Чиверс. Счета буду оплачивать я. Можешь ни о чем не беспокоиться.

– А вдруг я понадоблюсь адвокату? Вдруг нужно будет подписать какие-нибудь документы?

Роберта с сомнением посмотрела на подругу, но та уже была захвачена своим планом. По своему опыту Роберта знала, что, когда та в подобном настроении, лучше со всем соглашаться. Завтра она позвонит Синтии на работу и откажется от радушного приглашения, а пока послушно покивает головой, от нее же не убудет.

– Пустяки, пара недель ничего не изменит. После отдыха мы вместе займемся приведением твоего внешнего вида в соответствие с общепринятыми нормами. Я тебя люблю, поэтому терплю и космы, и эти жуткие балахоны. Но другие не обязаны испытывать такой дискомфорт. А когда я буду тобой довольна, ты станешь ходить на работу каждый день. Хватит отшельничать!

– Боже, какая обширная программа! – Роберта пригорюнилась: похоже, за нее примутся всерьез. – Я бы возмутилась тем, как ты распоряжаешься моей жизнью, но у меня просто нет на это сил. Почему все сегодня только и делают, что учат меня жить? Разве нельзя оставить меня в покое?

В кухне стало тихо. Синтия не осмеливалась прервать повисшее над столом молчание, видя, что Роберта прикрыла веками глаза, обведенные синеватой тенью. Как же бедняжка устала! На нее разом свалилось столько всего. Но нельзя снять с ее плеч даже часть груза, ей придется справиться с бедой самой.

Роберта внезапно открыла глаза. Синтия права: хватит сидеть дома, нужно общаться с людьми. Принятое решение было неожиданным для нее самой. Но она сделает так, как задумала, обязательно сделает!

Ее решительный вид несколько успокоил Синтию: отчаявшиеся люди так не выглядят. Она поднялась со своего места и стала прощаться. Роберта не стала ее задерживать – силы были на исходе, а на следующее утро она наметила несколько дел.

После ухода подруги она легла на диван в гостиной, собираясь немного отдохнуть, но сон мгновенно сморил ее.

Утром Роберта прежде всего поинтересовалась, удалось ли Чиверсу договориться о смене замков и номера телефона. Он успокоил ее: уже днем все будет сделано. Правда, за срочность придется доплатить, но спокойствие дороже.

Роберта согласилась с этим утверждением и вышла на улицу. Ей необходимо было пополнить запас продуктов. Можно было, конечно, заказать готовую еду. Но она захотела приготовить какое-нибудь из любимых блюд.