– С сим врач – психолог, – закончил я.

В кабинете главврача, куда мы собрались на летучку, воцарилась тишина. Все в упор смотрели нам меня, будто ожидая продолжения. Продолжения не было. В подтверждение енда я закивал головой и развел руками: чем богаты! Шеф, видимо не решив сразу, как отнестись к моему творению, отвел от меня глаза и зашелестел у себя на столе бумагами.

– С кем врач – психолог? – проснулась наша пенсионерка Полина Петровна – эндокринолог.

– С симом, то бишь с текстом.

– Аа…

Полина Петровна укоризненно покачала головой. Вероятно, подумала: вот негодник, смеется надо мной. Я в ответ сделал круглые глаза и удивленно приподнял плечи. Кто – то захихикал. Заведующая роддома одобрительно закивала головой. С чего бы это? Может для диеты и укрепления духа беременных? Двое врачей о чем – то заспорили.

Шеф оценивающе оглядывал всех, вероятно решая как отнестись к услышанному, в зависимости от реакции коллектива.

– Полная белиберда! Бред неудачно спрыгнувшего с бронетранспортера! – это реплика рентгенолога Семена. Он откинулся на спинку стула и заржал как идиот. Когда-нибудь дам ему в морду. Толстый ограниченный амбал. Обидно за армию, ну и за себя конечно. Не дышать, дышать, – почти весь его словарный запас. В разговоре двух слов связать не может. А еще врач! Нет, скорее санитар – рентгенолог. И откуда он только взялся?

– Очень даже неплохо! – похвалила меня заведующая неврологическим отделением, – продолжайте в этом же направлении. Методика повысит самодисциплину человека. Заставит укрепить свой моральный дух. И что особенно важно – люди перестанут болеть так часто! Я рада за вас. Вы на правильном пути.

Наступила тягостная пауза. Кое-кто еще не въехал в смысл, решая: что это шутка или всерьез – опасался высказать свое мнение, молчал. Часть врачей перешептывалась. Толстая Маша из родильного загибала пальцы на пухлой руке, наверно подсчитывала, сколько кусочков колбаски ест по утрам. А случайно попавший на совещание завхоз Илья Ефимович улыбался, он то часто общается с Отцом небесным, когда просит сил добраться домой после очередного перебора. Везде ходит только ногами, мало ест. Правда зубы не чистит. Но в основном моя методика ему видно по душе.

А вот интересно что думает Сергеич. Наш патологоанатом. Сидит с непроницаемым лицом. Говорят ярый атеист. И не мудрено – душу человека при вскрытии так и не нашел. Наверно против любой методики. Его можно понять: больше здоровых – меньше вскрытий. А там и до сокращения должности недалеко! Патологоанатомов двое в штате. Он пожилой. Коллега молодой. Оставят молодого. Ну, да каждому свое.

– Я поддерживаю мнение заведующей, – поставил точку главврач, есть в ней рациональное зерно, но требует доработки. А вам Семен Михайлович нужно держать себя в руках – вы на совещании. Ваш коллега пытается улучшить здоровье населения, а следовательно и наши показатели, а вы позволяете себе смешки. Лучше подумайте об экономии реактивов у вас в лаборатории, а то после обработки одного – двух снимков все сливаете в канализацию. А там серебро! И на этом все. Сейчас все дружно встаем и один час убираем территорию. Заведующие отделениями оставляют по одному врачу на приеме, а сами со своими коллективами выходят на закрепленные участки.

Но уборку пришлось отложить – пошел мелкий дождик. Тихий, незаметный. Слабый ветер задувал маленькие капельки на окна. Солнце не зашло за облака, и вскоре появилась радуга. Одним концом она уходила вглубь леса, что неподалеку от больницы, второй терялся среди многоэтажек.

Кто заметил ее, приник к окну, с удивлением любуясь чудом природы.

– Встань и подойди поближе к доктору, пусть посмотрит в твои бесстыжие глаза!

Мамаша с формами перевернутой трапеции привела свое чадо.

Чадо – девочка лет 10, маленькая ростом, с косичками, но по-модному подстриженной челкой, смотрела вверх, наблюдая за поединком мухи, попавшей в паутину, и пауком. Сидя на стуле, болтала ногами, недостающими до пола, что – то напевала себе под нос.

– Я кому сказала: быстро встала и подошла к доктору.

Никакой реакции.

Я поднялся со своего места и примирительно сказал: – Не будем торопить события. Ребенок должен освоиться в новой обстановке. Привыкнуть к новым людям. К тому же девочка…

– Яна!

– Думаю, захочет поделиться своими переживаниями с врачом.

Яна, была полностью поглощена созерцанием баталической сцены двух насекомых. Не обращала внимания ни на меня, ни на распинающуюся в доводах мамашу. Иногда смотрела на мать, кивала ей головой и шевелила ушами.

– Этот ребенок КУРИТ! Врет мне на каждом шагу! Спуталась с компанией таких же, как она непутевых девчонок. Пропускают уроки. Прячутся за туалетом, думают, никто не знает чем они там занимаются. Чеснок едят, чтобы запаха сигарет не было слышно. Подойдешь поближе к ней – вонь похуже, чем от ханыги. Грубит мне на каждом шагу!

Я подошел к Яне. Она набрала воздух и разом выдохнула в мою сторону.

– Ха!

– Вот видите! И выходки бандитские приобрела! Уж что мы с мужем ни делали: и беседовали с ней не раз и ремнем лупили по голой заднице и к гадалке водили – все бестолку!

– Бе бе бестолку! – перекривила мать Яна.

– Прекрати, я сказала!

– Доктор, сделайте с ней что – то. Я вас умоляю.

Да, действительно, мамаша права: есть и запах и поведение. Что можно сделать в этой ситуации. Девчонка уже вышла из детского возраста, мои игрушки в шкафу ей не помогут. Как мычит коровка и поет петушок, она знает. Тлетворное влияние «запада», так сказали бы в ситуации с этим ребенком при СССР. Телевизор, компьютер, назойливая реклама на каждом шагу, продвинутые дети в школе.

– Послушай Яна, нехорошо не слушаться родителей. Они любят тебя, хотят чтобы ты выросла здоровой девочкой. Высокой, с румяными щечками, длинными волосами, белыми ровными зубками.

– Когда я выросту я и так буду высокой, с длинными ногами. У меня будут белые зубы, волосы до талии, большая грудь – как у Семенович. Мы с бой-френдом сядем в БМВ и укатим куда-нибудь на побережье. А там на берегу моря будем пить виски и курить мальборо, а моя мамка будет сидеть дома с папкой и трескать вареники на кухне! Жиропузы!

Да, тяжелый случай. Моральная акселератка. Обычные приемы и доводы не пройдут. Нужна шоковая терапия.

– Привет Игорек! – это сестра – хозяйка Лора, заглянула ко мне. Сколько раз просил ее стучаться или хотя бы заглядывать в кабинет. Если у меня прием – не заходить.

– Привет! – про себя подумал: очень к стати.

– Огонька не найдется!

Лора – разведенка лет тридцати. В непонятных джинсах и несвежем халате. Полное отсутствие внешности. Низкого роста, короткие кавалерийские ноги, плоская как доска с длинными желтыми зубами, демонстрируемыми частой лошадиной улыбкой, редкими белыми волосами, завитыми под барашек и громким хриплым голосом.

Но человек с большим самомнением. Взяла себе в голову, что она мне нравится.

– Ой! пепел упал на пол. Я сейчас замету Игорешка.

– Не надо! У меня прием. Ты разве не видишь! И сколько раз просил – не кури в моем кабинете!

– Ой! Ой! Ой! Какие мы нежные! Прием? Вот эта красивая девочка? И что она натворила? Маму не слушается?

С этими словами Лора подошла к Яне, на ходу закурив еще одну сигарету.

– Бе…бе…, – заблеяла Яна.

– Что это с ней? Она не может разговаривать?

– Ты овца, – изрекла Яна, – обкуренная.

– Игорешка! Что за тон ты допускаешь?

– И ты Яночка будешь точно такой! Как эта тетя. Твои зубки из белых превратятся в желтые, вырастут и станут длинными как у лошадки. Рост прекратится. Ноги будут толстыми и короткими. Грудь засохнет. Волосы вылезут и ты станешь лысой. А твой бой-френд повезет на БМВ твою подругу, которая не курит.

– Ты издеваешься да Семенов. Я к тебе как человеку. С этими словами Лора выбежала из кабинета.

Яна сначала побелела, а потом заревела: – Не хочу короткие ноги и желтые зубы! Я больше не буду курить! Меня тошнит от тетиной сигареты! Мама, пошли домой!