Жизнь прекрасна, решил он, одним прыжком преодолевая лестницу на веранду.

Никто не ответил на его стук, и он пошел к задней двери, гадая, не продолжается ли еще вечеринка. Он нашел Марию одну, собирающую грязные картонные стаканчики и тарелки в мусорный контейнер.

Он улыбнулся, глядя, как легкий ветерок играет прядями ее волос. Желание, моментальное и жадное, наполнило его. Пройдя через лужайку, покрытую мягкой травой, он подкрался к ней сзади и обнял за талию.

— Привет, дорогая, я дома, — шепнул он ей на ухо.

Мария резко повернулась к нему, ее яркие глаза вспыхнули. Он быстро наклонился и нетерпеливо поцеловал ее; его руки снова обвились вокруг ее талии.

Мария резко оттолкнула его, спасая свой рот от его нежной атаки. Дэниел удивленно посмотрел на нее.

— Дэниел, нет, — прошептала она. Ее голос слегка дрожал, но тон был решительным. Глубоко вздохнув, она отступила на шаг, отстраняясь от него.

Брови Дэниела нахмурились. Он наблюдал, как Мария демонстративно разглаживает свой трикотажный топ цвета фуксии, явно собираясь с духом. Ее глаза, когда она снова подняла их, были синими, как арктическое море, и такими же холодными.

Случилось что-то серьезное.

— Мария, мне жаль, что я опоздал, — начал Дэниел, пытаясь найти объяснение той внезапной холодности, с которой она встретила его. Когда он обнял и поцеловал ее минуту назад, она на долю секунды смягчилась, но потом солнечное тепло ее ответа превратилось в горький лед. Дэниел не мог понять, что произошло. — Я пытался вернуться как можно скорее.

— Не беспокойся об этом, — сказала Мария непроницаемым тоном, отводя взгляд. Она снова стала собирать чашки и аккуратно складывать их в мусорный контейнер.

Дэниел шагнул вперед и попытался обнять ее за талию. Она замерла, но не подняла глаз, продолжая смотреть на гору грязных чашек на столе.

Он был готов к ее разочарованию из-за того, что не приехал на день рождения вовремя. Черт, он и сам был этим огорчен!

Но он не ожидал такой реакции. Этого равнодушия. Этой отстраненности.

— Где дети? — снова попытался он.

— Наверху с Холди, принимают ванну.

Ее тон оставался холодным, осуждающим.

— Мария, мне бы очень хотелось быть здесь вовремя, но я просто не смог, — попытался объяснить Дэниел. — Я встречался с Холтоном вчера вечером и снова сегодня утром. Вторая встреча затянулась. — Мария все еще не поднимала глаз. — Черт возьми, Мария, через что я прошел сегодня, чтобы успеть сюда!

Наконец его слова достигли Марии, и она взглянула на него.

— В этом и есть проблема, не так ли, Дэниел? — спокойно спросила она, убирая его руки со своей талии. — Мы не вписываемся в твою жизнь.

— О чем ты говоришь? — спросил Дэниел, чувствуя удар ниже пояса. — Что произошло за эти два дня? Мы же договорились прояснить наше будущее…

— Будущее? — Мария покачала головой, ее глаза горели. — Дэниел, это и есть будущее. Несомненно, бизнес для тебя на первом месте.

Она снова отвернулась, собирая тарелки и чашки и бросая их в мусор. Каждая секунда, когда он смотрел на нее, разбивала ей сердце. Он был добрым человеком, потрясающе красивым, очаровательным и порядочным. Но он не подходил для нее. А она не подходила ему. Ему нужна женщина утонченная, занимающая высокое общественное положение, такая, которая тоже занималась бы карьерой и которую бы не заботило, что бумажная работа и сделки значат для него больше, чем дом и очаг.

А ей нужен мужчина, ценящий семью. Только безжалостная судьба могла позволить ей влюбиться в Дэниела.

— Я думал, ты собиралась дать нам время, — напомнил Дэниел, с трудом сдерживая напряжение в голосе.

— Время ничего не изменит, — отрезала Мария, все еще не глядя на него. Ей не нужно было смотреть. Она точно знала, как он выглядел, когда смотрел на нее.

Его темные глаза манили бы ее, его нежный рот звал бы ее, его сильные плечи поддержали бы ее, если бы она это позволила… Борясь с воображением, она скомкала салфетку и бросила ее в урну.

Дэниел вдруг подался вперед и взял руку Марии в свою, заставив ее повернуться к нему. Теперь ей пришлось посмотреть на него.

— Что происходит, Мария? — упорствовал Дэниел. — Я пропустил всего лишь один день рождения…

— Ты не хотел, — перебила она, зная, как закончится его фраза. — Ты чувствуешь себя ужасно из-за этого. Ты приехал, как только смог. — Она отступила на шаг, высвобождаясь из его рук, которые лишали ее решительности. — Понимаешь, Дэниел, я знаю все слова, которые ты можешь мне сказать. Я уже слышала их раньше. И я обещала себе, что это не повторится. Сегодня был день рождения, завтра будет Рождество. Потом будет школьный спектакль. Это никогда не кончится.

— Сделка с Холтоном очень важна для меня, ты же знаешь, — возразил Дэниел. — Но скоро все решится. Возможно, уже на следующей неделе.

— А после этого будет другая сделка, другой кризис, что-то другое, что потребует внимания Дэниела Уэстбрука, шефа компании. — Ужас нахлынул на Марию, когда она почувствовала жгучие слезы, наворачивающиеся на глаза. Она подавила их. — Квентин всегда говорил одно и то же. После продвижения по службе у него будет время. После следующей сделки у него будет время. После того или этого у него будет время.

Дэниел молча смотрел на нее. Тени деревьев упали на лужайку, протягиваясь к ним, пока они стояли в последних лучах заката.

— Ты придаешь слишком большое значение этому единственному случаю, — сопротивлялся Дэниел. — Ты делаешь из него слишком глобальные выводы. Это несправедливо — выносить приговор мне за ошибки твоего бывшего мужа. Я — не он.

Нет, кричала душа Марии. Дэниел не Квентин. Она не любила Квентина так, как полюбила Дэниела — всем сердцем, всей душой, всем телом.

Мысль, что придется переживать это несчастье день за днем, всегда быть второстепенным интересом, была для Марии невыносима. Возможно, сейчас она могла бы спасти то, что осталось от ее сердца, и продолжать жить. Как-нибудь.

Если она останется с Дэниелом, эта боль никогда не кончится.

— Это не один-единственный случай, — объяснила Мария, отчаянно пытаясь сохранить самоконтроль. — Их будет очень много, если мы свяжем наши судьбы. Я поклялась себе, что никогда не буду встречаться с человеком, для которого семья будет на последнем месте, а бизнес — на первом. Я не могу этого допустить. Лучше остановиться сейчас, до того как мы сделали друг друга несчастными.

— Ты даже не даешь нам шансов…

— У нас нет шансов! — Мария задохнулась от волнения, ее голос задрожал. Она попыталась успокоиться. — Мы никогда… — Она внезапно замолчала и поднесла дрожащие пальцы ко рту. Горячая слеза покатилась по ее щеке. Она крепко зажмурила глаза, пытаясь не зарыдать.

Дэниел почувствовал, что сердце разрывается у него в груди при виде ее слез. Он протянул руку, чтобы нежно, медленно стереть влагу с ее щек. Мария открыла глаза и смотрела на него, уронив руки. Ее глаза блестели от слез.

— Боже мой, Мария, я ведь люблю тебя, — хрипло прошептал Дэниел, прикасаясь к ее мокрой щеке.

— Не надо, — умоляла Мария. Она не могла этого вынести. — Не говори так.

Дэниел внимательно смотрел на нее в течение долгой, бесконечной минуты.

— Почему нет? — мягко спросил он. — Ты же чувствуешь то же самое, Мария. Если это не так, то тебе не было бы так больно.

— Да, — тихо выдохнула Мария, все еще не в силах лгать ему.

Она снова зажмурила глаза, отступив от Дэниела. Она сделала несколько глубоких вдохов, медленно выдыхая и собираясь с силами.

— Это ничего не значит, — произнесла Мария. Ее голос был неровным, но в то же время твердым. — Мы не подходим друг другу. Мы стремимся к разным вещам, мы живем в разных мирах, у нас разные приоритеты.

Глубокое разочарование охватило Дэниела.

— Мария…

— Я знала это с самого начала, — поспешно продолжала она, перебив его. — Я просто потеряла разум, позволив себе мечтать о другом. — Она посмотрела на него, печаль накатила на нее. У нее перехватило дыхание.