Очарование творений Джебрана завораживает. Это - не проза, и даже не то, что обычно называют поэзией. Это - молитвенное взыскание той горней красоты бытия, которое единственно воплощает в себе высшую правду человеческой истории. За это дерзновение подняться выше человеческих возможностей обыденного материального восприятия мира и его словесного отображения на уровень Логоса - единственно истинного слова - в страхе бросали церковники в огонь его книги (как и книги другого арабского нео-классика Амина ар-Рейхани), а на далеких островах Индокитая они до сих пор почитаются как священные откровения. И даже тогда, когда писатель рисует обычную, хорошо известную ему по периоду учебы в Бейруте (1910-е годы) среду землевладельцев, церковнослужителей, молодежи, кажущийся незатейливым сюжет отнюдь не становится обычным автобиографическим повествованием.
Многократно использованная в мировой литературе сюжетная схема - одинокое детство, мечтательная юность и несчастная любовь бедного юноши к прекрасной девушке, выданной замуж в богатую, но порочную семью, под пером Джебрана преображается настолько, что теряет практически все, что могло бы привязать ее к конкретным событиям. И образ романтического юноши становится метафорой извечного стремления человеческой души к абсолютной гармонии совершенства, образ же его возлюбленной Сельмы — идеалом Вечной женственности, Прекрасной Дамой, горней чашей Грааля, мечтой паладинов и мистиков всех времен и народов, а сады знаменитых сладких и сочных ливанских яблок превращаются в райский сад с плодами добра и зла, неведения и познания. И только сам Ливан всегда узнаваем в прозе Джебрана, потому что его величавые горные вершины и поэтические долины, возделанные сады и дикие сосновые рощи, игривые горные речушки и бескрайняя гладь Средиземноморья - это и есть та высшая красота мироздания, воспеть которую дано лишь гениальному художнику.
Живописи Джебран учился в Париже - в мастерской знаменитого французского скульптора Огюста Родена. Шокировавшие посетителей буржуазных салонов начала XX в. Картины этого ливанского Уильяма Блейка еще ждут исследований искусствоведов. Искусству же видеть и отображать в слове мир человеческой души учит нас сам Джебран. «Балагат Джебран» -«красноречие Джебрана» - в арабском литературоведении XX века появился этот термин, обозначающий тот блистательный творческий почерк, то совершенство литературного стиля, которое подарил нам этот удивительный автор. Сегодня мы можем предложить русским читателям уникальную возможность проникнуть в самые сокровенные глубины величайшего таинства - загадки творчества этого законодателя современного арабского литературного стиля: двуязычное издание повести «Сломанные крылья» представляет перевод на русский язык, выполненный одним из известных переводчиков арабской литературы.
М. Николаева
