— Как же так, дядя? — перебила его девочка. — Ведь тетя говорит, что Михал и сейчас еще получает открытки из-за границы.
— Да, они опять приходят, — тихо подтвердил поручик. — Но это уже совсем другая история…
— Чудак этот Михал! — отозвался паренек у окна. — Вы, дядя, видели, какой замок он носит на сумке? Будто у него там слиток золотой!
— «Чудак, чудак»… — передразнила его девочка. — Много ты смыслишь! Может, в сумке этой что-то такое, что для него ценнее золота. Дядя! — вдруг осенило ее. — А может, он те открытки носит, которые будто бы от сына?
— Раньше у старого Михала никакого замка не было, хотя сумку он всегда с собой таскал. Но я хорошо помню, замка на ней не было… — сказал поручик. И прибавил: — Пока его не обокрали.
Тут и мальчику стало интересно.
— А что же можно украсть у такого вот Михала? Кто его обокрал?
Офицер пристально посмотрел на Анджея и резко сказал:
— Кто? Один такой… вроде тебя! Ребята заговорили Михала, а тот вытащил у него открытки из сумки… И знаешь зачем? Ради пары заграничных марок. Михал весь день просидел на ступеньках школы. Плакал.
— Ну, знаете, это ни в какие ворота… — начала было девушка, но офицер перебил ее:
— Тот паренек хотел потом отдать Михалу его открытки, потому что понял, чем они были для старика. Но отдать не смог — повредил их, когда отклеивал марки.
Внезапно офицер переменил тему.
— Ну, что там с Гдыней? Давно ведь ждем! — занервничал он.
Но телефонистка словно бы не слышала его. Засмотревшись на падающий за окном густой снег, она сказала:
— Как бы я хотела, чтобы и к этому празднику Михал получил свою открытку…
— Увы… К этому празднику открытка не придет…
— Как это? Откуда вы знаете, дядя? — спросила девочка.
— А может, все-таки придет, — сказал мальчик.
Поручик посмотрел на них, на еловую веточку в вазе, на девушку… И вдруг решился, вынул из кармана самописку.
— У вас есть конверты? И бумага?
Он быстро набросал несколько слов, вложил бумагу в конверт, заклеил его. Отчетливо, печатными буквами вывел адрес: «Пану Михалу Йордану, Коморовице, улица Широкая, 6, Польша».
Ошеломленные, они в полной тишине наблюдали за ним.
— Еще бы марочку. Заграничную. Может, найдется старая какая-нибудь, с письма?
Девушка отрицательно мотнула головой.
— Как же быть? Ведь без марки никак нельзя.
И тут отозвался мальчик:
— У меня марки с собой… Те, что вы, дядя, привезли мне, африканские. — И вынул блокнот.
Офицер выбрал большую цветную марку Ганы, наклеил ее и отдал письмо девушке с почты. Она подержала его в руке. Потом сказала тихо:
— Я как-нибудь размажу штемпель, чтобы нельзя было прочесть. Хороший вы человек. Я так рада, что вы это сделали. Старику будет спокойно в праздники. И адрес вы знали… на счастье. А я вот, хоть и живу здесь, не сумела бы вспомнить адрес старика. Но откуда вы знали, что в этом году открытка не придет?
— Знал.
Девочка подошла к дяде поближе, заглянула ему в глаза.
— Потому что ваш корабль уже два месяца стоит в Гдыне на ремонте, да? Потому что уже два месяца вы никуда не плавали?
Он молчал.
— Я сразу догадалась. Вы, дядя, и были тем мальчиком, который отобрал у старого Михала открытки?
— Украл, — уточнил Анджей, а офицер кивнул головой, отвернулся и медленно подошел к окну.
— И пишете ему в последние годы вы, — тихо сказала девушка с почты.
Вдруг резко зазвонил телефон.
— Дядя, идите в кабину, быстрей! — торопил мальчик.
— Алло, Гдыня? Управление порта? Алло! Да, говорим. Соединяю! — кричала в трубку телефонистка.
А когда поручик вбежал в кабину, она отложила трубку и, осторожно размазав тушь по самому краю марки, поставила штемпель на письмо, которое ожидало ее на столе.
Падал снег. Улицы маленького городка в этот праздничный вечер были тихие и совсем белые. В сторону почты медленно шел старый человек с нелепой, запертой на замок сумкой. С давних пор все звали его «глупый Михал». Мало кто помнил уже его настоящее имя и кто он такой. Известное дело — городской сумасшедший.
В маленьком городке снег — добрый волшебник! Когда он падает вечером, все становится возможным. Как в сказке. Или как в жизни.
