В богато украшенной комнате, чуть больше кабинета Димитрия, было несколько человек.

У стеклянной стены стояла Винрир. Она смотрела, как стекают капли дождя по стеклу.

Димитрий сидел за роялем, черным и красивым. Он играл протяжную, полную боли мелодию.

Куколка напевала на незнакомом языке, слова легко и плавно ложились на музыку.

Диана сидела на небольшом диванчике, держа в руках чашку горячего чая. Ей нравился голос Сильфы. Он был неописуемо прекрасен.

Когда девушка приостановила песню, Диана решила спросить.

- А про что песня? О чем ты поешь?

- Это очень старая колыбельная, она полна боли и печали, в ней рассказывается про мать и ее дитя, которое она потеряла. Язык очень древний, Ундина мне пела эту песню, когда мы были маленькими, - девушка взглядом дала понять, что в это "мы" аристократ тоже входит. - Я помню только слова, а Димитрий музыку.

- Господин, - обратилась Диа к парню.

- Да, Лилиан. Я знаю, что ты хочешь спросить. Я играю с восьмилетнего возраста. За пятнадцать лет я успел отточить свое мастерство.

- Вы прекрасно играете, даже за душу берет.

- За душу? А с чего ты взяла, что у нас есть душа? Души - это привилегия людей. Так, скоро Аластор прибудет, мне пора, - произнес аристократ, взглянув на часы. - Винрир, выбери на всякий случай платье для Лилиан. А я откланиваюсь.

Парень вышел из комнаты, хлопнув дверью.

- Давай завтра? – спросила Сильфа, не оборачиваясь.

- Хорошо, - послышался рядом с ней голос девчушки. Она подошла к инструменту и села за него.

Игра Дианы была еще проникновеннее, а голос звучал чище и краше.

Велиар играла так, как будто занималась этим с рождения.

- Ты так красиво поешь. Никогда бы не подумала, что ты обладаешь таким талантом, - округлив глаза от удивления, произнесла Винрир.

Диа продолжила играть и звонко, по-детски рассмеялась. Этот смех был полон жизни и радости.