Активные действия Красной Армии на воронежском направлении

В сентябре 1942 г. грозным предупреждением немецко-фашистским захватчикам является всеобщая забастовка греческих рабочих и служащих столицы. Бастующие выходят на улицы города, протестуя против ухудшения условий жизни. В толпе раздаются призывы к восстанию. Напуганное «правительство» Чолакоглу в страхе обещает участникам забастовки удовлетворить их экономические требования.

Вспомним как это было…

«Помню – вспоминает участник боя за элеватор, командир пулеметного взвода 92-й морской стрелковой бригады Андрей Хозяинов – как в ночь на 18 сентября, после жаркого боя, меня вызвали на командный пункт батальона и дали приказ: добраться с пулеметным взводом до элеватора и вместе с оборонявшимся там подразделением удержать его в своих руках во что бы то ни стало.

Той же ночью мы достигли указанного нам пункта и представились начальнику гарнизона. В это время элеватор оборонялся батальоном гвардейцев численностью не более 30–35 человек вместе с тяжело и легко раненными, которых не успели еще отравить в тыл.

Бои за элеватор. Сталинград. Сентябрь 1942 г.

Память сердца: Памятник воинам, сражавшимся за городской элеватор

Элеватор. Сталинград. 1942 г.

Гвардейцы были очень рады нашему прибытию, сразу посыпались веселые боевые шутки и реплики. В прибывшем взводе было 18 человек при хорошем вооружении. У нас имелись два станковых и один ручной пулемет, два противотанковых ружья, три автомата и радиостанция.

18-го на рассвете с южной стороны элеватора появился фашистский танк с белым флагом.

«Что случилось?» – подумали мы. Из танка показались двое: один фашистский офицер, другой – переводчик. Офицер через переводчика начал уговаривать нас, чтобы мы сдались «доблестной» немецкой армии, так как оборона бесполезна и нам больше не следует тут сидеть. «Освободите скорее элеватор, – увещевал нас гитлеровец. – В случае отказа пощады не будет. Через час начнем бомбить и раздавим вас». «Вот так нахалы!» – подумали мы и тут же дали короткий ответ фашистскому лейтенанту: «Передай по радио всем фашистам, что бы катились на легком катере… к боговой матери… А парламентеры могут отправляться обратно, но только пешком».

Фашистский танк попытался было ретироваться, но тут же залпом двух наших противотанковых ружей был остановлен.

Вскоре с южной и с западной сторон в атаку на элеватор пошли танки и пехота противника численностью примерно раз в десять сильнее нас. За первой отбитой атакой началась вторая, за ней – третья, а над элеватором висела «рама» – самолет-разведчик. Он корректировал огонь и сообщал обстановку в нашем районе. Всего 18 сентября было отбито девять атак.

Мы очень берегли боеприпасы, так как подносить их было трудно и далеко.

В элеваторе горела пшеница, в пулеметах вода испарялась, раненые просили пить, но воды близко не было.

Оказание помощи раненому во время боя

Так мы отбивались трое суток – день и ночь. Жара, дым, жажда, у всех потрескались губы. Днем многие из нас забирались на верхние точки элеватора и оттуда вели огонь по фашистам, а на ночь спускались вниз и занимали круговую оборону. Наша радиостанция в первый же день боя вышла из строя. Мы лишились связи со своими частями».

18 сентября 1942 г. Пятница. Готовится новый контрудар смежными флангами 1-й гвардейской и 24-й армий из района Котлубань в общем направлении на Гумрак. Силы 62-й армии надломлены в предыдущих боях. Требуется срочное усиление армии свежими дивизиями, чтобы остановить противника, не сдать город и вывести из него многие штабы частей и соединений, которые потеряли полностью боеспособность. Это учитывает командование Сталинградским фронтом и направляет в распоряжение 62-й армии одну бригаду морской пехоты и одну танковую бригаду. 92-я морская стрелковая бригада укомплектована хорошо, личный состав – североморцы – народ исключительный. Она получает задачу занять участок обороны по железной дороге в границах: с севера – река Царица, с юга – треугольник, образуемый железными дорогами.

Танковая бригада имеет в своем составе только легкие танки с 45-миллиметровыми пушками. Ей ставится задача: занять круговую оборону в районе железнодорожной петли в полукилометре восточнее Мамаева кургана и не пускать противника к Волге (к. 40).

Танковая бригада в бою с легкими танками Т-70, верткими и проходимыми, на тихом ходу

Утро 18 сентября. Чуть взошло солнце, появляется авиация противника и начинает бомбить и штурмовать боевые порядки наших частей. Основной удар наносится по вокзалу и Мамаеву кургану. Вслед за авиацией открывают огонь артиллеристы и минометчики противника.

В ответ загремела советская артиллерия. После полуторачасовых залпов нашей артиллерии, на передовую выдвигаются советские танковые бригады. Бой закипел с нарастающей силой.

Постепенно небо над городом очищается от фашистских бомбардировщиков. В. И. Чуйков утверждал: «Мы поняли, что войска Сталинградского фронта, действующие севернее города, перешли к активным действиям. Там началась разведка боем.

Сталинград, разрушенный фашистскими бомбардировками

В 14 часов нам стало ясно, чем она кончилась: над нашими головами снова появились сотни «юнкерсов». С ещё большим ожесточением они продолжали начатую утром бомбежку боевых порядков 62-й армии. Это означало, что разведка боем на севере прекратилась или, по крайней мере, приостановилась. Авиация противника чутко реагировала на каждое проявление активности наших частей, особенно с севера. По её поведению мы разгадывали положение дел на других участках нашего фронта. Мы были благодарны соседям уже за то, что шестичасовая передышка между бомбежками позволила нам улучшить свои позиции.

В небе фашистская авиация

Авиация противника чутко реагирует на каждое проявление активности наших частей, особенно с севера. По ее поведению советские воины разгадывают положение дел на других участках нашего фронта. В. И. Чуйков утверждал: «Мы были благодарны соседям уже за то, что шестичасовая передышка между бомбежками позволила нам улучшить свои позиции» (к. 40).

В передышке между боями: красноармейцы у землянки в Сталинграде заняты чисткой оружия, пистолетов-пулеметов ППШ-41 и пулемета ДП-27. Осень 1942 г.

День 18 сентября. Гитлеровцы не терпят ближнего боя. Стреляют для поддержки своего духа и стремятся запугать наших бойцов. Они не выдерживают нашего сближения при контратаке, немедленно залегают и даже отходят назад. У них хорошо отработана связь пехоты с танками и авиацией, особенно при помощи ракет и радио. Свою авиацию они встречают десятками и сотнями ракет и тем самым обозначают себя и свой фронт. Советские бойцы и командиры, разгадав эту сигнализацию, используют ее в своих целях, чем вводят противника в заблуждение.