И девушки были правы. Тимур не так прост, как кажется. На следующий день, конечно, Оля пошла к бабушке Тимура, но парня одного она там не застала. В сборе была «вся семья».

Настойчиво звонив в квартиру, девушка придумывала план Мести. Но дверь открыл не кто иной, как сам Тимур.

– Олька? Что ты здесь делаешь? – по-настоящему удивился парень, который был одет в... да, блин, он был завёрнут просто в полотенце. С его волос стекали капли воды. Видимо, парень принимал душ. Только вот чего к двери кто-нибудь другой не подошёл.

– Милый, кто там? – послышался из какой-то комнаты взрослый женский голос. Парень, понемногу отходя от шока, начал соображать, что к чему, но девушку в квартиру не пригласил.

– Милый, – съязвила черноволосая Оля, волосы который были небрежно заплетены в пучок, – поговорить надо! – зло проговорила девушка.

– Оль, что случилось? Чего ты не на практике? Что с тобой? – завалил вопросами девушку парень, подходя ближе, покусывая губу – волновался.

– На месте стой! Ещё раз повторю. Нам надо поговорить! Срочно! – ещё больше попыталась добавить в голос злобу девушка, но это выходило с большим трудом. Так хотелось уткнуться в плечо парня носом и крепко-крепко обнять.

– Милый, чего ты дверь держишь открытой? Кто там пришёл? – спросил ещё раз женский голос.

– Оль, солнце, ты сейчас не вовремя. Извини, но я не могу сейчас тебя пустить. У меня тут.… Прости, – проговорил Тимур. Парень хотел обнять девушку, но она быстро отстранилась.

– Ладно! Сам этого захотел! Не хочешь никуда идти, будем здесь разговаривать. Хотя, мне не очень-то и хочется.

– Оль, что произошло? Тебя кто-то обидел? Кто это? – немного злым баритоном проговорил парень, который не смущался того, что он стоит в одном полотенце.

– Жизнь меня обидела. А ещё и ты сам.

– Что? Что произошло? – с виноватыми глазами спросил парень, прикрывая дверь квартиры.

– А ничего не произошло! Ничего! Не считая того, что ты мне врал...

– Милый, кто тут.…Ой, здравствуйте! А я думаю, с кем мой Тимка болтает тут в таком виде, что не может пойти и одеться, а тут вы. Я мама этого милого юноши – Кира Васильевна. А вы, скорее всего Ольга! – слегка смущённо проговорила женщина лет 35. Невысокого роста, с каштановыми, слегка завитыми волосами длинной до плеч. Глаза её были зелёного цвета, как и у Тимура, а на щеках красовались ямочки, когда она улыбалась. Женщина будто сияла изнутри, когда улыбалась. Девушка слишком долго смотрела на мать своего парня, а та подмигнула Оле.

– Здравствуйте! – смущённо проговорила Оля, не ожидая так познакомиться с мамой своего парня. – А я больше не смею задерживать Тимура. Приятно было познакомиться, Кира Васильевна! – искренне заулыбалась Оля, спрятав подальше злость, на время, пожала руку матери парня. И хотела было уйти, как её остановила эта красивая женщина.

– А чего это вы так быстро уходите? – с обидой в голос проговорила мама парня. – У нас сейчас ужин будет, присоединяйтесь к нам. Вите и Илонке, думаю, будет очень интересно с вами познакомиться. Да и мама уже все уши прожужжала про очень хорошую девочку, которую нашёл себе Тимурка. Шалуун!

– Мам! – закатил глаза парень и умоляюще произнёс. – Не надо!

– Тим, что может быть ещё хуже? Только лучшее! Ой, у меня же курица в духовке! Вы проходите, молодая леди, не обращайте внимание на Тимура, бывают у него завихрены, проходи и не стесняйся, только никому не говори, что я употребляю такие слова, – прошептала последнее предложение девушке Кира Васильевна. – Будьте как дома, – с этими словами женщина упорхала на кухню, но успев протолкнуть нас в квартиру и запереть дверь.

– Оль, прости меня, но тебе лучше уйти. Это будет лучшее, что ты можешь сделать. Мои родственники помешаны на официальных приёмах, красоте и бизнесе, – проговорил немного зло Тимур. Но девушка знала, что ему каждое слово даётся с болью и трудом, как и ей. Но девушку задело и то, что он прячет её от своих родственников. Зачем? Он стесняется её показать? Потому что она не достаточно хороша, или сыграл тот факт, что она не из города?

– Нооо...

– Уйди! – крикнул Тимур, отчего Оля вздрогнула как от укола, а глаза стали наполняться слезами.

– Милый! Можно тебя на минуточку! – крикнула с кухни Кира Васильевна, явно слышала наш мини-диалог.

Оля прикрыла глаза и, прикусывая губу, села на пуфик, который стоял в прихожей около вешалки для курток. Ха! Вот те на! Девушка пришла потребовать правды, а её выгоняет её же парень. Чушь какая-то! Неужели у Тимура кто-то есть? Или он так не хочет, чтобы наивная дурочка-Оля не узнала правду?

За такими долгими мыслями, черноволосая девушка не услышала хлопка входной двери.

– Девушка, добрый день! А вы кого-то ждёте? Ой, вы, наверное, Марина? Хотя... Марина была тёмненькой и с длинными волосами. А! Вы, скорее всего, Мария? К Тимуру пришли? Так я его сейчас позову. Я, кстати, отец Тимура – Роман Тимурович, – проговорил статный мужчина.

– Приятно познакомиться! А я Оля, – пожала я руку Тиминому отцу. Круто! Теперь девушка стала Мариной. И даже догадываюсь, что это за Мария такая.

– Так вы не Марина? И не Мария? – удивился обиженно Роман Тимурович. Пока отец Тимура о чём-то задумался, Оля нацарапала на клочке бумаги, которую узрела на тумбочке, записку Тимуру с содержанием того, чтобы тот забыл её бедную и шёл к своей Марине или Маше. А так же успела нацарапать пару слов и о его княжеской семье. И приписала что-то вроде полного имени с фамилией.

– Роман Тимурович, я очень рада была познакомиться, но мне надо идти. Можете ли вы передать эту записку Тимуру. Я была бы вам очень признательна, – девушка всучила в руку мужчине клочок бумаги и поспешила выйти из квартиры, не желая узреть своего уже Бывшего парня, как она думала.

Позвонив Артуру, которого она год назад не пожелала ни видеть, ни слышать, попросила у него одобрения перекантоваться пару дней на его даче, которая сейчас пустует, и попросила никому не говорить, а особенно Тимуру.

***

– А что было дальше? – спросила Ангелина, которой надоела затянувшаяся тишина.

– А что дальше? – спросила саму себя рассказчица. – А дальше этот козлик меня нашёл у Артура, объяснился. Про Марину, про какую-то там Машу, про его царский род, про тройную фамилию и про завещание прапрапра-какой-то там бабки. Оказывается, что Марина и Маша – девушки, которым помогал в учёбе Тимка. А я придумала себе всякую ерунду.

– И что? Ты его простила? – спросила Ангелина, а Таня тихонько уже вовсю посапывала, как младенец.

– Конечно, простила. Если любишь, то простишь, – проговорила задумчиво Оля.

– Философ, блин! А чего ты тогда его трубки не берёшь? Я подсчитала. Он тебе уже пятнадцатый раз звонит. Не надоело?

– Ну, я же тебе историю нашу рассказываю. И как-то некрасиво получается, если я ща подниму трубку и буду болтать с ним перед тобой. Не этично.

– Ой, сказала та, которая чуть ли кипятком не писала, когда ей предложили поехать вместе в Париж. Да и не на неделю, а на целый месяц, – проговорила сонная Таня, которую девчонки явно разбудили своими шушуканьями.

– Но не поехала же! – проговорила Оля, запустила в Таню подушкой, а та не успев увернуться, получила прямо по лицу.

– Ах ты! Да если бы не я, ты бы уже давно в подушку ревела. А хуже то, что довело бы и до суицида!

– Хэй! Не путай мазохиста и самоубийцу. Но что-то в это есть, – сказала Оля, отчего Таня рассмеялась.

– Девчонки, а вы заметили, что уже никто в дверь не скребётся? – спросила Ангелина и все сразу же переключились на дверь. Девушки решили проверить так ли это или всё-таки кто-то пробрался в дома, а они сидят и шушукаются, как ни в чём не бывало. Удостоверившись, что это был котик, которому было одному холодно на улице, девушки заржали на весь дом, как коники, перепугав этим собаку и того самого котика, которого хозяйка дома сразу же запустила, как только узнала, кто их напугал.