— Кто идет? — пропел над самым ухом гнусавый голос.
— Где-то я это уже слышал, — усмехнулся Фокдан, поднимая глаза на направленную ему в лицо из очередного пропила в стене стрелу арбалета. Снова арбалета. Да у них тут и вооружение под стать укреплениям! — Я иду, не видишь? К Тэрлу к вашему. А где пройти, не пойму — все калитки позакрывали.
— По делу, что ль? — недоверчиво поинтересовались с той стороны.
— Да нет, просто прогуляться решил. Погода хорошая. Слушай, приятель, прекращай эту вашу игру в допросы. То мальчишка до меня допытывался, теперь ты еще.
Фолдит ответил не сразу. Похоже, он шепотом с кем-то советовался.
— Из леса я, — нехотя добавил Фокдан. — С заставы. Новости важные несу.
— Твои «важные новости» давеча попытались нас штурмом взять, да мы их не пустили. Ладно, двигай дальше — там стена еще местами открыта, пройдешь.
Фокдан кивнул и пошел быстрее.
Правда, фолдиты оказались еще расторопнее. Пока он терялся в догадках насчет того, что бы могла значить «открытая стена», ему навстречу из-за угла частокола вышли двое неказистых молодцев с топорами наперевес и остановились, поджидая. Позади них до самого Пограничья простиралась еще одна диковина, вид которой заставил Фокдана невольно замедлить шаг: совершенно выжженная, еще кое-где слабо дымящаяся земля, бывшая некогда полем. В воздухе еще витал запах пожара. И это при том что совсем недавно шли дожди. Да что здесь, в конце концов, творится?
Именно этот вопрос он не постеснялся задать встречавшим. Те переглянулись и в свою очередь поинтересовались, кто он, собственно, такой. Ответ их как будто не удивил.
— Ступай за нами, — бросил старший. — Если Квалу не боишься, можешь пригодиться.
— Я думал, вашего аола зовут Тэрлом.
Фолдиты неожиданно громко загоготали, превратившись на миг в обыкновенных простоватых пареньков, какими им и следовало быть. Топоры в руках и воинственный вид им не шли.
Загадка «открытой стены» разрешалась очень просто: подходило к концу основательное латание не менее основательной дыры в частоколе, судя по обугленным краям, сожженному. Место черных бревен заняли новые, свежеструганые, если верить следам на земле, волоком доставленные прямиком из леса. Не хватало одного-единственного бревна, и именно через этот проем Фокдан следом за спутниками протиснулся внутрь туна. По ту сторону их поджидала добрая дюжина разгоряченных работой дровосеков, среди которых он с изумлением заметил людей, облаченных в настоящие доспехи сверов, разве что без громоздкого вооружения. Высокий щуплый фолдит сделал знак остальным, чтобы ставили последний кол, и гостеприимно протянул Фокдану руку:
— Я Струн, помощник аола.
— А я Фокдан.
— Знаю. Ты приходил к нам пару зим назад с Шиганом. Ты ведь его сын?
— Готов поспорить, что ты никогда не жаловался на память, Струн.
— Я вообще не жалуюсь. Идем, думаю, ты хотел бы в первую голову повидать Тэрла. Он ждет тебя. Может, если повезет, еще к ужину поспеешь.
— Слушай, объясни, почему у меня такое противное чувство, будто о моем приходе здесь знали еще до того, как я сам на него отважился? — за спиной снова раздалась топорная дробь.
— Тэрл никогда бы не взял меня в помощники, если бы я выбалтывал первому встречному наши секреты. — Струн внимательно, хотя и украдкой, приглядывался к необычному ножу за поясом человека из Пограничья. — Тебе не обязательно все знать.
— Тогда попробую догадаться сам. — Фокдан прищурился. — Неужели мальчишка? Как его там… Таффи, что ли? Опередил меня, видать, прохвост!
Спорить Струн не стал. Тем более что они уже подходили к высокому терему, в котором их с отцом как почетных гостей встречали и в прошлый раз. Расположенная здесь же под раскидистой вишней беора почему-то напомнила ему о доме, которого ему так и не суждено было узнать. Незатейливая, но зато разборчивая надпись на каменной луковице свидетельствовала о том, что здесь поклоняются духу некоего Лаирта. Он собрался было поинтересоваться у провожатого, чем так знаменит этот самый Лаирт, однако ему помешал вышедший на крыльцо терема седобородый свер. Это был Лин по прозвищу Трехпалый, виггер, известный своей доблестью и неувядающей с зимами силой, человек, судя по всему, вполне достойный. Однако все эти качества были хороши там, в Малом Вайла’туне, а здесь… что он делает здесь, среди фолдитов, которых и он и ему подобные всегда открыто презирали? К тому же он один из приближенных Ракли. Тэвил, он не должен меня заметить! Иначе я зря проделал весь этот путь. Неужели, спеша к друзьям, я попал в засаду?
Свер смотрел на них. Смотрел и ничего не говорил. Они не были знакомы лично, но несколько раз виделись на заставе, куда Лин наведывался в свите Локлана. Знает ли он, где сейчас должен быть Фокдан? Пошлет ли гонца к Ракли с донесением о дезертирстве? А может, мелькнула тошнотворная мысль, здесь уже нет тех, к кому спешил Фокдан? Может, теперь тут всем заправляют прихвостни из замка?
Он уже приготовился было пойти на крайнюю меру и сделать, как говорится, ноги, а там — будь что будет, когда в дверях терема появился широко улыбающийся карлик. Не замечая Лина, он махнул Фокдану рукой, приглашая подойти. На пленника он похож не был.
— Не стой как вкопанный, если Тэрл зовет, — заметил над ухом Струн, подталкивая гостя вперед. — У нас у всех мало времени.
Фокдан невольно послушался и даже не стал уточнять, для каких именно нужд им не хватает времени. Вероятно, они ждут нового штурма, решил он и приблизился к крыльцу.
— Приветствую тебя, Фокдан, сын Шигана, да смилостивится над ним Квалу! — высокопарно произнес карлик, снизу вверх оглядывая лысого бородача. — Что бы тебя ни привело к нам, ты — желанный гость. Заходи.
Струн, посчитав поручение выполненным, собирался вернуться к отложенному на время топору и помочь товарищам восстанавливать частокол, но Тэрл сделал ему незаметный знак остаться. Это могло означать, что, несмотря на потрепанный вид новоприбывшего, разговор ожидается важный и ему лучше все видеть и слышать самому. Насмотревшись за последние дни предостаточно, Струн перестал чему-либо удивляться, нервничать и пытаться разобраться в происходящем, а потому покорно прошел следом за Фокданом в главную залу терема, где за широким столом их уже поджидала вся честная компания, сплоченная пережитыми ужасами кровавой бойни и общими заботами короткого затишья.
Он пропустил вперед что-то бурчащего себе под нос Лина и остался стоять возле подпиравшего крышу бревна, некогда расписанного разноцветными узорами. Краска теперь местами повыгорела, а местами — облетела. Отсюда он наблюдал, как бородач, забыв всякую учтивость, горячо обнимается с поднявшимися ему навстречу Фейли и Мадлохом, которые тоже выглядели немало обрадованными, хотя и удивленными этой неожиданной встречей. Все расселись по местам. Струн был вынужден занять положенный ему стул рядом с Тэрлом, а тот, до краев наполнив чашу гостя дорогим вином из Айтен’гарда, принялся знакомить его с остальными.
— Наш тун всегда отличался гостеприимством, — заявил он, обведя собравшихся за столом мужчин хитроватым взглядом, — однако стольких гостей, сколько мы тут с вами перевидали за последние несколько дней, я что-то не припомню. Притом я считаю только гостей добрых, от которых нам делалось приятно и радостно, и не считаю назойливых вроде шеважа. — Струн присоединил свой голос к остальным, самодовольно посмеивающимся. — Мне остается разве что надеяться на добрую молву о нашем с вами доме, которая привлекает к нам этих достойных людей и не позволяет им сразу нас покинуть.
— Мы бы рады уйти, но обстоятельства… — пошутил Лин. Вышло, надо признать, не слишком ловко, но и его поддержали жиденькими смешками. Сказывалось всеобщее приподнятое настроение.
— Для тех, кто еще не знает, — продолжал Тэрл, указывая кончиком ножа, которым он продолжал кромсать краюху душистого хлеба, на новоприбывшего, — это сын моего доброго друга, ныне, увы, покойного Шигана. Тебе так и не удалось отыскать отца, Фокдан?