– Твоя контора максимум может отправить в Можгу.

– В Можгу, не в Можгу, но далеко, в Республику Тыва.

– Нихера! – удивился он, – на границу Монголии, я почти там был, в Абакане. Надолго едешь?

– На две недели.

– Планчику покуришь, – подмигнув, сказал он, – вся Сибирь курит Тувинский гашиш, жесткая вещь!

Он посмотрел на часы, десять минут третьего.

– Пойдем, дам тебе кое-что.

Сел к нему в машину, открыл подлокотник, достал футляр от сигарет Camel limited edition, в котором лежали два пакетика с кокаином.

– Кокс хороший, не груби.

Я убрал его во внутренний карман пиджака.

– Спасибо, Серый.

– Да не за что, отдохнешь, нужно иногда. Ладно, Колян, у меня встреча. Звони.

Мы пожали друг другу руки, и он уехал, я смотрел в след его BMW X5. Позвонил Юле, сказал о том, что не приеду в офис, она не возражала, говорила со мной очень любезно и мило.

– Готов к поездке? – спросила она.

– Всегда готов!

Она засмеялась:

– Мне как-то страшновато, они там типа китайцев или чурок, я их не люблю.

– А кого любишь?

– И еще не люблю неуместных, идиотских вопросов.

– Прошу прощения.

– Коля, не издевайся, не забывай, я твой начальник.

– Только это меня и останавливает.

– От чего это? – как мне показалось, она восприняла всерьез мою последнюю фразу.

– Юлия Николаевна, я шучу.

– Ладно, шутник! До завтра.

– До завтра.

Говорила со мной, как с бойфрендом, может быть, я об этом просто не знаю, и только сейчас она сообщила мне, уверенная в том, что я сочту это за дар судьбы. Безусловно, она красивое мясо. Идеальная, красивая грудь, которую она часто демонстрировала мне, нагибаясь над столом, говоря мне какую-нибудь чушь, а я, совершенно не слушая ее, пробирался в расстегнутую блузку, залезал под лиф и, словно альпинист, вскарабкивался на самую вершину ее холмов, впивался в соски, замирая от удовольствия. И всегда она прерывала мой полет так же неожиданно, как и возможность летать. Ее бедра, карие похотливые глаза, чувственные губы, красивая улыбка – все казалось в ней идеально. Но за идеальной оболочкой не было ничего. Лишь деньги, ложь себе и всему тому, что окружает ее, бренды, золото, черви и запах падали. Она огромная, красивая жаба, желающая съесть как можно больше.

Я насыпал немного кокаина на CD, расчертил дорожку, свернул купюру трубочкой и резко втянул. Кокаин осел на слизистой, попал в носоглотку, приятно горчил. Я ждал волну, и где в глубине меня уже появилась еле заметная рябь. Набрал номер Иры.

– Да, Коль, – весело ответила она.

– Ир, поедем сегодня куда-нибудь?

– Куда?

– В гопотеку какую-нибудь, другого нет.

– В «Шувалов»? – радостно предложила она

– Хорошо, сейчас домой, в семь заберу тебя.

– Ты не в офисе?

– Нет, я у ресторана, обедал с Серегой.

– Как он?

– Как обычно, нормально, гостинцев мне дал.

– Какие еще? – не поняла она.

– Такие, от которых я бы разорвал тебя сейчас, но сделаю это ночью.

– Правда?!

– Правда.

– Я тоже хочу.

– Вечером, – ответил я.

– Ну всё давай, заберешь меня, много не жри.

– Хо-ро-шо!

Я включил Ferry Corsten, из динамиков обрушился на меня его Radio Crush. Полон сил, я ехал дамой.

На 10 лет Октября заехал в «ИЖТРЕЙДИНГ», купил бутылку Martell. Народ кишил, тележки, корзинки, наполненные снедью. Потребительский Рай!

Дома принял еще дорожку кокаина, вспомнил сегодняшнее, вчерашнее, позавчерашнее утро, вспомнил утро, которое было месяц назад, и даже то утро, которое было один год, один месяц и один день назад! Вырвал из деки домашнего кинотеатра антенну для радио, скрутил от нее провода и все выкинул в мусорное ведро. Сел за компьютер, зашел в «Мой Мир» на Mail.ru, написал: «Спасибо радиостанции «Русское радио», продюсерам, редакторам, звукорежиссерам. Огромное спасибо ведущим утреннего шоу «Русские перцы». Также спасибо сводящему с ума меня «Радио Дача», в ротации которого вечные хиты, которые очень любит мой генеральный.

Благодаря всем вам я выкинул в помойное ведро свой радиоприемник».

Зашел на Bwin, за три часа всадил сто баксов, хотя мог снять пятьсот, нет тормозов. Вспотел, принял душ. Поехал за Ирой. Добрался быстро, позвонил ей, она сказала, через пятнадцать минут выйдет. Стуча пальцами по рулю, слушая радио DFM, ждал ее. Пятница… Люди радостно плыли мимо, держа пакеты и набитые сумки. Молодежь стекалась на площадь, беззаботные, с пивом в руках, перекрикивающие друг друга, не подозревающие, как цепкие щупальцы потребительского мира, затянут их, не оставив надежд вновь обрести то состояние иллюзорного счастья, в котором они пребывают сейчас. Щупальцы подведут их к стартовой дорожке трека, у которого нет конца, под названием всепоглощающая жадность. Где сошедшие с дистанции закапываются в землю, съедаются червями, не оставив и малейшего следа после себя.

Улыбаясь, Ира села в машину.

– Привет, зая, – поцеловала она меня в щеку.

– Привет, малышка.

– Какой ты у меня сегодня нежный, а зрачки то по пять копеек!

– Это я тебя увидел.

– Страшная сильно, испугался, бедненький, – засмеялась она.

– Нет, напротив, слишком красивая, мое зрение и сознание не было готово воспринять подобное, оттого они и расширились.

– Может быть, – смеясь, говорила она, – и мне этот чудный порошок поможет видеть иначе.

– Не иначе, – перебил я ее, – а без шелухи, реально. Будешь прямо сейчас?!

– У тебя с собой, что ли?

– Иначе зачем бы я спрашивал?

– Ко-о-оля, не умничай. Буду сейчас.

Я сделал ей дорожку, свернул купюру, прежде чем принять, она пошмыгала маленьким носиком, но невероятно жадно сосущим кокаин. Тронулся, она шмыгала носом.

– Зая, я сегодня у тебя буду сильно плохой девочкой, – через джинсы гладя мой член, говорила она, – а ты меня будешь наказывать, в киску и твою любимую шоколадно-медовую попочку.

Ее пухлые губы, язык изливали похоть в мои уши. Густым, горячим потоком она протекала в низ живота, заполнив мой член так плотно, что ему стало тесно в трусах и джинсах.

– Достань его, – попросил я.

Она расстегнула пуговицы пояса и прорехи, справилась с трусами, высвободив член и мошонку.

– Коль, мы не разобьемся? – оторвав взгляд от члена, все так же гладя его рукой, спросила она.

– Нет, я сейчас припаркуюсь, – сказал я, оторвав правую руку от руля, давая ей поглотить член жадным ртом.

Я быстро кончил, высосав последние капли семени, она высвободила член, громко чмокнув. Несмотря на меня, достала влажную салфетку, сплюнула в нее семя и выкинула в окно.

– Дай салфетку, – попросил я.

– Я вытру, – ответила она.

Нежно вытерла член и без моей помощи застегнула джинсы.

Закурил.

– Коль, поехали домой, у меня там уже потоп, – умоляюще смотрела на меня глазами с огромными зрачками.

– Поехали, – выкинув окурок в окно, я нажал на педаль газа.

– Я надену то платье, в котором мы ходили в «Звезду» в Самаре, и в котором я выглядела, как ты тогда сказал, как дорогая шлюха.

– Я сказал то, что мне виделось.

– Ты дурак, я его надевала для тебя.

– Для меня, Ир, ты лучше, когда раздета. А обнаженная часть задницы и титек в публичном месте – не для меня.

– Ты ничего не понимаешь, – изобразив обиду, сказала она.

– Возможно… Ир, ты же знаешь, меня не волнует мнение социума и каких-то сраных идиотов в отдельности. Их мысли о том, что рядом со мной такая охеренная девочка, мне не нужны.

– А мне нравится, что ты не смотришь ни на кого, кроме меня, а о тебе, я знаю, многие мои подруги мечтают.

– Ничего себе, сегодня день откровений, и кто же это?

– Не скажу, а то вдруг ты захочешь воспользоваться.

– Не захочу, и не говори.

– Платье я надену это! И буду сегодня необыкновенно красивая.

– Ты всегда необыкновенно красивая.

– А сегодня буду по-особенному.

– Ну, хорошо, – закончил я.