– Ты ведь с тех пор ее еще не видела, не так ли? – продолжал Брэнд. – С тех пор, как стащила ожерелье и обвинила ее в воровстве...

Шарлотта вскинула голову и встретилась с ним взглядом; в ее глазах сквозила боль.

– Да, я понимаю, что ничем не могу загладить свой проступок, но не хочу упускать шанс попросить прощения.

– Сделай это в другой раз, Шер. Ты не должна обременять их своим присутствием.

– Я не собираюсь устраивать сцену. Обещаю.

– Да, кстати... Майкл ведь женат. У них с Вивьен трое детей. Я не позволю тебе ходить за ним и разбивать его семью.

Это был удар ниже пояса, и Брэнд тотчас же пожалел о произнесенных им словах. Да, конечно же, говорить об этом не следовало, потому что он знал: Шарлотта не опустится столь низко. По крайне мере он так считал. За прошедшие пять лет она многое поняла и испытала. Стала разумнее и взрослее. Возможно, самостоятельная жизнь сделала ее ответственнее и искоренила, наконец, былую недоброжелательность.

Она стояла, глядя прямо ему в глаза. Наконец проговорила:

– Пять лет назад я поступила... отвратительно. И теперь должна открыто и смиренно принять то, что меня ждет, а не прятаться трусливо по углам.

Отвернувшись от него, она устремилась вверх по лестнице – несгибаемая и решительная, исполненная чувства собственного достоинства. И снова он поймал себя на том, что невольно любуется ее фигурой, ее соблазнительными бедрами. Шарлотта могла бы предпочесть более простой для себя выход – избежать встречи с Майклом и Вивьен, – однако она выбрала путь примирения.

О Господи, какая упрямица! Да, упрямица. К тому же она слишком умна и наблюдательна, чтобы оставаться в стороне. Интересно, видела ли она в ящике его стола ту миниатюру?

Брэнд взбежал по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. «Не приведи Господи, чтобы она узнала правду об Эми», – думал он.

В спальню Розочек Шарлотта вошла вместе с Брэндом и в нерешительности замерла у дверей. Старушки возлежали на своих кушетках, морщинистые лица светились радостью. Майкл расположился в кресле около леди Стокфорд, Вивьен же сидела рядом, на полу. Из-под подола ее голубой юбки выглядывали маленькие ножки, обтянутые чулками. Их старшая дочь Эми, примостившись рядом с прабабушкой, развлекала взрослых рассказами о своих домашних кроликах. Все вместе они составляли безоблачную семейную идиллию.

Шарлотта не имела сил ни пошевелиться, ни сделать шаг вперед. Брэнд был прав: она чувствовала себя лишней в этой уютной семейной компании. Она утратила привилегию быть в их кругу пять лет назад. Ее присутствие грозило разбередить старые раны, с таким трудом затянувшиеся.

Внезапно Брэнд тоже остановился. Он стоял рядом с ней, и казалось, что он тоже чувствовал себя здесь чужим. Шарлотта вспомнила, что несколько лет назад между Брэндом и Майклом пробежала черная кошка, так что теперь они перестали общаться. Они больше не были закадычными друзьями, хотя в детстве были неразлучны. Она не знала, что именно послужило причиной их размолвки, знала только одно: это случилось в годы первого брака Майкла. Судя по всему, примирение так и не наступило.

В этот момент Шарлотта вдруг подумала о том, что они с Брэндом в каком-то смысле очень похожи – оба стыдились своего прошлого. Осознав это, она больше не чувствовала себя одинокой.

Первой их заметила ее бабушка; она с улыбкой проговорила:

– Вы только посмотрите, кто пришел...

Увидев их в дверном проеме, малышка Эми воскликнула:

– Дядя Брэндон, ты дома! Где ты пропадал так долго? Я не видела тебя целую вечность!

Девочка бросилась к графу; ее карие глаза лучились весельем. Брэнд просиял и, наклонившись, заключил малышку в объятия.

Шарлотта же сразу поняла: Брэнд любил эту маленькую девочку, любил по-настоящему. Как странно, ведь он никогда не упоминал о ней, хотя и хранил в столе ее миниатюру...

Овладев собой, Брэнд улыбнулся и сказал:

– В чем дело? Ты кто? Что случилось с малышкой Эми?

Девочка подбоченилась и смерила графа негодующим взглядом:

– Я и есть Эми. Разве ты не помнишь?

– Как не помню, конечно, помню. – Брэнд улыбнулся. – Но ты очень выросла. Когда мы виделись в последний раз, ты едва достигала моего локтя.

– Да, верно. Но теперь мне уже девять с половиной лет, и я почти что леди. Мама говорит, что по росту я скоро догоню ее.

Граф рассмеялся и, наклонившись, взъерошил волосы девочки.

– Обязательно догонишь ее и перегонишь. И еще: готов держать пари, что ты станешь такой же хорошенькой. Очередь разбитых тобой сердец будет тянуться... с одного края Англии до другого.

Эми просияла:

– Я привезла тебе подарок, дядя Брэндон. – Малышка запустила ручку в кармашек своего белоснежного передника. – Посмотри, я сама это нарисовала.

Брэнд развернул сложенный листок бумаги.

– Твой кролик? Очень красиво нарисовано. Я помещу его в рамку и поставлю на стол.

«Если он так любит Эми, то почему не выставит ее портрет на всеобщее обозрение?» – подумала Шарлотта. Но внезапно возникший вопрос тотчас забылся, ибо навстречу им вышли Майкл и Вивьен.

Вивьен с улыбкой обняла Брэнда и поцеловала его в щеку. Они были братом и сестрой по отцу, хотя Вивьен родилась вне брачных уз. С Майклом они обменялись сдержанными рукопожатиями, и Майкл проговорил:

– Прошло уже много времени, Брэнд. Тебе следовало бы наведываться в Девоншир почаще.

– Лондон устраивает меня больше, – ответил граф, пожимая плечами. – В Девоншире мне было бы скучновато.

– Думаю, ты ошибаешься. Всегда есть чем заняться, когда тебя осаждает стайка ребятишек. К счастью, двух младших мы оставили в моем лондонском доме. – Тут Майкл взглянул на Шарлотту и, нахмурившись, изрек: – Мое почтение. Рад видеть.

Шарлотта невольно потупилась; в этот момент ей хотелось сквозь землю провалиться. Когда они с Майклом в последний раз встречались, ей казалось, что она любит его. Но он никого, кроме Вивьен, не замечал. Тогда в приступе бешеной ревности Шарлотта решила дискредитировать соперницу. Она украла дорогое ожерелье и спрятала его у Вивьен под подушкой в надежде, что девушку обвинят в воровстве.

Однако дело приняло неожиданный оборот – Брэнд вовремя обо всем догадался и спас сестру.