прямо до аллергии, еле успели его доставить в больницу. И с

тех пор так в Стрюково и не показывались. Самые дотошные —

краеведы, их ничего не берёт, ни алкоголь, ни молоко, ни сало с

зелёным луком. Они выпьют, встанут утром, и снова какие-

нибудь документы, фотографии, письма выпрашивают. Всё го-

товы взять и унести, прочитать и сделать свои выводы. Но и их

хитрому Илье удаётся провести. Он даёт им какие-то ошмёточ-

ки, совсем не то, что можно читать и делать выводы. Например,

однажды исследователи из Великого Устюга получили кипу

бумаг и поскорее поехали домой, довольные. В городе открыли

папку, начали листать — а это «Слово о полку Игореве», пере-

писанное детской рукой. Паста гелевая, то есть совсем недавно

было.

Невидимый город Луза

I

Вот что, мы отправимся в невидимый город Лузу. А заод-

но побываем в старинном городе Лальске, в деревне Папулово,

в деревне Озёрской, а если повезёт, когда-нибудь заедем в Хри-

стофорово и Заборье.

По железной дороге доберёмся до Лузы, смотри, не про-

пусти её, когда поедешь. Поезд приходит поздно ночью. Со

многими, кто ехал в Лузу, случалось это — они проезжали ми-

мо. Просто засыпали, и всё. Просыпались утром где-нибудь на

севере. Проводники привыкли к этому, не ругаются, подсказы-

вают, как быть. Советуют забыть про Лузу — вот же перед то-

бой Великий Устюг, или Вологда, или Архангельск. Или даже

Североморск — всё интереснее. В Устюге три реки встречаются

в одном месте, в Вологде большая автомобильная трасса и

вкусное масло, в Архангельске море. В закрытом Североморске

— подводные лодки. А что там Луза? Дрова в поленницах, ули-

ца Мира, улица Маяковского, библиотека. Ну, пропустил, про-

воронил, проехал, да и ладно. Проводники и сами часто пропус-

кают эту маленькую станцию. Держатся, помнят, что им нужно

открыть вагон, чтобы пассажиры вышли и зашли, но перед са-

мым городом их одолевает сон. Вот скоро покажется река Луза,

мост, но в вагоне так тихо, только что перестали стонать рель-

сы — и приходит сон, сон. Что поделать — это такой город. По-

этому надо стараться не заснуть, не заговориться с соседом по

вагону, растолкать проводника.

II

Город встречает поезд. Да, думают жители, конечно же,

наш город почти никому не виден, но это не повод пропускать

поезд. Это повод его встретить. У нас не так уж много событий,

порой бывает скучновато, так что надо сходить посмотреть на

поезд. Заодно посветим машинисту, чтобы он не пропустил

станцию, бывает же, что он обо всём забывает, тогда пассажир-

ский состав пролетает мимо, не снижая скорости.

На вокзале много людей — все они приходят встречать

поезд. Нет, никто не машет рукой машинисту, пассажирам и

проводникам, никто не приносит цветы, не играет на трубе.

Просто приходят, смотрят на поезд, убеждаются, что всё в по-

рядке, и снова сидят на железных в дырочку сиденьях, кто пьёт

чай, кто пьёт пиво, а кто-то просто зевает и уходит домой. Лю-

ди улыбаются друг другу, но не очень часто. Поговорят, посме-

ются и расходятся по домам — некоторым из них завтра рано

вставать, вот и приходится расставаться, они и так сильно за-

держались с этим поездом. Завтра не пойду, думает кто-нибудь.

И не приходит. Но через два-три дня ноги сами его приводят.

Серёжа, — весело встречают его друзья, — мы думали, ты про-

пал. Нет, — говорит Серёжа, — так, дела были. А некоторые,

хоть и думают, что не придут, что больше их не увидят на вок-

зале, что нечего встречать поезд, смысла никакого нет — при-

ходят. Что ж это такое со мной? — думают они и не могут

найти ответ. Это любовь к поездам, к своей Лузе, к вокзалу с

железными сиденьями в дырочку, а может быть, это просто

привычка. Вот и всё.

III

Когда строили железную дорогу, произошла такая вот

история. Это было очень давно, может быть, 116 лет назад.

Приехали рабочие, построили себе теплушки — маленькие до-

мики, чтобы было где греться и ночевать. И начали вырубать

деревья — освободить место для железной дороги. Лес рядом с

Лузой, тогда это был маленький посёлок, но так получилось,

что в нём решено было устроить станцию. На станции машини-

сты из дальних городов ночевали бы, рабочие осматривали бы

составы — всё ли в порядке, нет ли каких-нибудь поломок, бы-

вает же.

Вырубили лес, положили шпалы, потом рельсы. Дошла

очередь прокладывать дорогу в Лузе, по краю посёлка. Всё бы-

ло хорошо, но вдруг обнаружилось, что на пути стоит дом ба-

бушки Дарьи. На карте нарисовано, что тут должна быть доро-

га, а на самом деле на этом месте стоит её дровяник и хлев для

коровы Милки. Вот что, бабушка Дарья, — сказали ей железно-

дорожные строители, — мы твой дом сейчас перенесём, соби-

рай вещички. Где ты хочешь жить — с той стороны или с этой?

Выбирай. Но бабушка им ответила вот что: я никуда не поеду. И

Милка не поедет. Мы тут и останемся, на своих местах. Мне сто

лет в воскресенье, малы мне говорить такое. И Милке моей лет

восемьдесят, вам и до неё далеко. И переселять её не дам —

сердце у неё слабое, затрепещется, того гляди молоко пропа-

дёт. Уводите в сторону свою дорогу, а нас не тревожьте.

Рабочие ушли, думают, что же теперь говорить началь-

ству? Оно строгое. Поглядели на карту. И ничего не стали ме-

нять. Проложили рельсы между домом и дровяником. Только

своим машинистам скажите, чтобы не шибко тут ехали, поти-

ше, Милку бы мне не пугали, — сказала бабушка Дарья, когда

увидела. С тех пор она ходила за дровами и к Милке через же-

лезную дорогу. Сама так выбрала. Расписание поездов под неё

подстроили. После утренней дойки приезжал состав из Архан-

гельска. После вечерней — из Вологды. А совсем поздно ночью,

когда Милка и бабушка Дарья уже спали — из Вятки.

IV

Не все тут любят железную дорогу, а автобусы и того

меньше. К автобусам нет никакого доверия. В них такие тороп-

ливые водители, что не все успевают выйти на своей останов-

ке, в своей деревне. Увезёт такой водитель тебя вместо Алёше-

во в Папулово, как потом идти назад? Водитель долго будет

морщиться, прежде чем доставит тебя обратно в Алёшево, да

ещё запросит денег за лишние десять километров. И от Папу-

лово до Алёшева снова десять километров, получается два-

дцать. Да не забудьте, что Алёшево в стороне от дороги — это

ещё один крюк. Конечно, жизнь водителей автобусов нелегка,

вот они и переживают, раздражаются, теряют бдительность, не

смотрят лишний раз, сколько там желающих выйти. Кажется, в

деревнях живёт не так много людей, могли бы уже запомнить,

кто и где выходит, но у них не получается. Попробуйте-ка жить

в постоянном волнении и нервничаньи, много ли сможете за-

помнить? Вот в том-то и дело.

Они бы и рады, наверно, но дорога тут как стиральная

доска, пока доедешь хотя бы до Лальска, вытрясется часть па-

мяти. Только возле Учки вспомнишь, что в Лальске хотел зайти

в музей, купить настоящий глиняный кувшин жене — придёт

же блажь держать в нём молоко — не купил. Не зашёл даже.

Забыл сразу, едва доехали до Ефаново, только-то восемь кило-

метров, всё из головы вылетело. Вот так ездить в окрестностях

Лузы. Как тут запомнить всех в лицо, когда смотришь только

на дорогу, чтобы не попасть колесом в яму или не подпрыгнуть

на горке? Жители Учки, Алёшева, Слободы, Лопотова, Патраки-

ево, Моисеевой Горы, Старомонастырской деревни Субботино,