Разговор с генералом выдался нелегким. Стратег решил его оставить на прежней должности по нескольким причинам. Хозяйство базы достаточно обширно, и пока новый человек войдет в курс дела, пройдет время. Кроме того, у любого будет оправдание, что за месяц он просто не мог сделать большего. У генерала эта отговорка отсутствовала. Из личного дела следовало, что он достаточно исполнителен и, скорее всего, просто от сытой мирной жизни и всеобщей успокоенности потерял бдительность. Если его в меру припугнуть, то лучше него никто не сможет исправить положение дел на базе.

Стратег покидал Луну – делать здесь было больше нечего.

– Летим на Землю? – радостно спросил сержант Петров.

– С чего это ты взял? – устало бросил в ответ Стратег.

– Но вы же сами об этом всем объявили!

– Какой же ты наивный. О своих истинных намерениях я никогда никому не рассказываю. Мне надо, чтобы все так думали. Ты же видел, какой бардак творится на этой базе. Уверен, что и на других объектах не все благополучно. Существует чиновничья солидарность. Они обязательно предупредят другие базы о моем визите в надежде, что в следующий раз те проинформируют их. После этого там успеют навести марафет, а теперь, зная, что я держу курс на Землю, они не станут никому сообщать о своем позоре.

Две «ласточки» покинули лунный космопорт и устремились прочь от Земли, в район Сатурна, на секретную базу Стратега.

База эта создавалась, как говорится, на всякий случай, Стратег побывал на ней один раз, во время приемки в эксплуатацию, и до сих пор с трудом представлял, как она может пригодиться. Уже минуя орбиту Марса, он принял очередное интуитивное решение – спрятать одну из «ласточек» на этой базе. Теперь спонтанный вылет с околоземной орбиты на двух кораблях нашел свое логическое объяснение. «Ласточка», ведомая сержантом Петровым, понеслась в сторону Плутона, а Стратег, комфортно расположившись в кают-компании, попивал кофе, но не бездельничал. Он просматривал отчет о состоянии дел на военной базе «Форпост», расположенной на Плутоне, впрочем, уже не сильно доверяя написанному.

Плутон – это уже ближние подступы к Земле. Корабли врага именно на этих рубежах выйдут из подпространства и встретятся с тремя звеньями «пантер», скоростных и чрезвычайно маневренных космических истребителей. Согласно расписанию, одно звено должно патрулировать космическое пространство, другое находиться в резерве, в постоянной готовности, а третье – отдыхать. Отряд «пантер», всего порядка ста кораблей, базировался отдельно, подчиняясь военному коменданту Плутона. Планета была полностью отдана в распоряжение военных.

Сержант Петров, с соответствии с планом, разработанным Стратегом, запросил разрешение на посадку, но ему отказали. Не помогли даже ссылки на неисправность корабля. Ему предложили выйти на орбиту Плутона и дожидаться, когда прибудет помощь. Стратег подал знак, чтобы сержант соглашался, ему понравилось начало – диспетчерская служба была начеку и не допустила корабль на поверхность планеты.

Плутон имел особое стратегическое значение. Именно отсюда начиналось большинство космических маршрутов, здесь стартовали звездолеты Глубокой Разведки. Орбита Плутона являлась конечной точкой для всех грузовых кораблей, следовавших в Солнечную систему, дальше их не пускали. Корабли разбирали на отдельные секции, и до адресата грузы доставляли космические буксиры. Здесь находился оживленный перекресток космических дорог.

Совершив один оборот вокруг Плутона, Стратег вышел на связь с военным комендантом, генералом Ван Тиссеном.

– Доброе утро, генерал. Здесь Стратег, – и послал свой опознавательный код.

– Военный комендант Плутона генерал Ван Тиссен, – представился тот в ответ и отдал честь.

– Обеспечьте мне посадку в отдаленной части космопорта и встречайте лично на своем катере, а также потрудитесь сохранить мое присутствие на базе в тайне.

Как только Петров посадил «ласточку» на самом краю космопорта, катер коменданта немедленно пристыковался к кораблю, и Стратег, одетый в военную форму, вместе с сержантом перешел на катер, не надевая скафандров.

– Курс на командный пункт отряда «пантер», – прервал приветствия Стратег, – свяжитесь с ним и обставьте все как обычный визит. О моем присутствии на борту ни слова.

Катер отшвартовался от «ласточки» и, набрав высоту, устремился в нужном направлении. Через двадцать семь минут, после того как катер достиг цели и к нему был подведен герметичный приемный рукав, Стратег буквально ворвался на командный пункт:

– Учебная тревога! Немедленно поднять резервное звено! – и с этими словами включил секундомер.

– Дежурный по командному пункту капитан Заваров, – объявив тревогу, представился офицер, – патрулирование осуществляет звено «Петербург», в резерве… – последовала заминка, которая вызвала у Стратега первые подозрения, – звено «Вашингтон». Контрольное время взлета по тревоге – пятнадцать минут.

В отряде несли службу выпускники трех военных училищ Земли: Санкт-Петербургского имени адмирала Рочева, которые и составляли основу звена «Петербург», Третьего Североамериканского имени Вашингтона, которое располагалось в одноименном штате, но не имело никакого отношения к городу Вашингтону, бывшей столице США, округ Колумбия, и «Фудзи», названное в честь остывшего вулкана, одного из символов Японии.

– Командир отряда «пантер» контр-адмирал Уилсон, – прибыв на командный пункт через пять минут после объявления тревоги, представился грузный мужчина средних лет.

Стратег ничего не ответил, демонстративно посмотрев на секундомер. Через восемнадцать минут, то есть с трехминутным опозданием, последовал доклад, что звено «Вашингтон» взлетело и ожидает дальнейших указаний, которые незамедлительно были выданы Стратегом. Три минуты задержки – это, конечно, плохо, но он прогнозировал гораздо худшие результаты. Впрочем, что-то по-прежнему его во всем этом настораживало.

– Включите громкую связь, я хочу слышать все переговоры пилотов, – обратился он к дежурному.