Александр об истинной причине столь пристального внимания к себе со стороны прекрасного пола даже не догадывался. Правда, он обратил внимание, что ребята стали ему немного завидовать и даже подшучивать.

– В какой постели сегодня ночуешь, Дон Жуан?

– Да вроде как дома, один…

– К нему вон какая очередь стоит, а он один…

– Ребята, я не пойму, чего они за мной бегают, что во мне такого особенного? Может, вы в курсе?

– Ты что, на самом деле не знаешь или прикидываешься? После тебя девчонки с нами уже и не хотят…

– Да в чем дело-то?..

– Спроси девчонок, с которыми ты переспал.

Спрашивать он, естественно, не стал, и так бы и оставался в неведении, если бы не случай. Он познакомился с двумя подружками и, после того как переспал с одной из них, сразу; на следующий день, встретился с другой. На попытку затащить себя в постель он стал нести что-то типа того, что ему неудобно, ведь они подруги.

– Успокойся, – засмеялась она в ответ. – Подружка знает, что мы сейчас вдвоем. Это она мне и посоветовала тебя.

– Посоветовала? – удивился он. – Но почему?

– Она, конечно, сказала, почему; но давай сперва проверим…

Через несколько часов, расставаясь, она все-таки ответила на его вопрос:

– А подружка-то была права. Ты действительно хорош в постели.

– Что значит «хорош»?

– Ты что, действительно не знаешь, почему девчонки сходят по тебе с ума? Ну ты даешь. Ладно, сам напросился. Ты сильнее, чем многие другие мужчины.

– Это как? – вырвался у него вопрос, хотя он уже догадался, в чем дело.

– Член у тебя побольше, потверже и стоит подольше, – цинично ответила она, – да и пользуешься ты им умело. Только не зазнавайся, найдутся мужики и посильнее тебя…

Следующие полгода прошли как в тумане. Девчонки сменяли одна другую. Часто он даже не знал, как их зовут. Появились и женщины, лет на десять старше него. Стал больше пить. Попробовал водку.

Однажды, проснувшись в постели сразу с двумя девчонками, он очень удивился. Групповухи он не признавал, и даже на любовь втроем его было не подбить. Позже девчонки раскололись и сказали, что не смогли его поделить и решили, что он справится и с двумя. Они просто менялись в темноте, а он этого даже не заметил.

…Он проснулся от какого-то надоедливого шума. Голова и так раскалывалась ужасно, а этот шум просто добивал его. Встать сил не было, и он опять погрузился в беспамятство. Когда боль и шум стали невыносимы, он заставил себя открыть глаза и присесть. Он лежал на угольной куче, а шум издавали носившиеся по небольшой площадке мотоциклы. Денег при себе не оказалось, но, посмотрев на себя, он понял, что в таком виде в транспорт лучше не соваться. Сдадут в милицию на следующей остановке. Отправился домой пешком. От свежего воздуха в голове стало проясняться. Он вспомнил, как ему стало плохо от выпитого прямо в метро. Как его вырвало. Потом милиция, от которой удалось откупиться. Вот только как он оказался здесь, так и осталось загадкой, но это был последний случай, когда он напился до бессознательного состояния.

Полночи он ворочался во сне, а под утро ему приснился зловещий сон. ИСПЕПЕЛИТ. Эта надпись со стекающей с огненных букв кровью стояла у него перед глазами весь день. Это не был библейский ад. Какие-то уродцы стегали плетьми мужчин и женщин. Стекающая с них тонкими ручейками кровь сливалась в одну большую надпись – ИСПЕПЕЛИТ. Потом людей на ржавой лопате засовывали в огненную печь, но они там не сгорали, только корчились от боли. Едкий дым поднимался высоко вверх, образуя то же слово – ИСПЕПЕЛИТ. Корчащиеся от боли тела валялись на грязном полу вперемешку с экскрементами. Даже с зажатыми ушами были слышны пронзительные крики и глухие стоны – ИСПЕПЕЛИТ.

Придя в себя, Александр выдернул из розетки надрывающийся спозаранку телефон. Принял душ и вместо пива выпил молока. Сон явно был вещим, а его смысл очевиден. Вести дальше такой образ жизни – просто безумие.

Нет, он не собирался уходить в монастырь. Разве что в женский, как он любил шутить. Просто он ввел для себя жесткое ограничение – не больше трех девчонок в неделю. Жизнь сразу обрела другой смысл. Появилось время для чтения, театров и прогулок по любимому Питеру, как тогда многие стали называть Ленинград.

Покалывание в затылке отвлекло его от воспоминаний, вернув к действительности. На белоснежной простыне, которую он мысленно представил, сменяя друг друга, стали возникать изображения космических кораблей неизвестной конструкции. Они выходили из подпространства и окружали станцию «Пионер-4». В общей сложности Стратег принял около двадцати мыслеобразов. Для него это было несложно, но он прекрасно понимал, что другой, передавая ему без ментального усилителя такое количество сообщений за столь короткий промежуток времени, совершал подвиг, рискуя своей жизнью, чтобы предупредить об опасности. События стали развиваться по наихудшему сценарию. Стратег знал, что у него в запасе не так много времени, но не предполагал, что его уже почти совсем не осталось. Вражеский флот расположился на территории, которую еще недавно контролировало человечество. Сомнений в намерениях противника не было. Теперь оставалось только дождаться транспортного корабля с мини-зондом, который исследовал внутренности захваченной станции. Неужели ему не показалось и взрыв действительно произошел изнутри? Как такое возможно? Диверсия? Но как удалось незаметно проникнуть на объект, чтобы заложить радиоуправляемую мину? Предательство? В это Стратег отказывался верить.

В любом случае он не имел больше морального права скрывать от остальных грозящую человечеству опасность. На его запрос компьютер ответил, что из всего руководства Земли в здании сейчас находился только Первый советник Штольц. Стратег для себя решил, что это тревожное сообщение должен сделать один из членов Совета, а не военные. Так оно будет воспринято более спокойно гражданским населением. Советник Штольц, по мнению Стратега, годился только на то, чтобы трепать языком, а сейчас как раз был такой случай. Военные будут проинформированы по своим каналам, а для остальных Штольц произнесет патриотическую речь.