Который был старше, мудрее, и знал намного больше.

Летиция понимала, что он представляет большую угрозу для нее и ее чувств.

Но она всегда любила играть с огнем.

Кристиан был прав. Он понятия не имел, было ли это мудрым или нет, но он сделал первый шаг и теперь не мог отступить назад. Не мог загнать своего джинна – собственника обратно в бутылку, пока не заплатит цену.

Пока полностью не удовлетворит его требования.

Таким образом удовлетворит свои чувства. Наслаждаясь ее сладким ртом, он полностью уступил своему требованию, ощутил торжество от того, что она рядом с ним и будет делать все, что он пожелает, вплоть до последнего стона, который сорвется с ее губ сегодня вечером.

В прошлом между ними никогда не было преград. Но недавно он провел несколько лет в убеждении, что она предала его, только, чтобы узнать, что это не так и во всем был виноват он один. Только для того, чтобы узнать, что она еще не готова простить его. Приветствовать его своими руками, своим телом. Открыть ему свои сердце и душу.

Кристиан был воином, скрывая свою сущность под маской цивилизованного джентльмена. Но сегодня вечером ей нужно было отвлечься, сегодня вечером ей нужно больше, чем цивилизованный джентльмен, и то, что он мог ей предложить.

Кристиан сбросил щиты, которыми научился отгораживаться от всех, и выпустил джина и воина на свободу.

Теперь он должен был удовлетворить их голод.

Летиция должна была успокоить его.

Дать то, что ему нужно, то, что ему необходимо.

Отдать то, в чем была необходимость.

Все.

Не выпуская ее из объятий, он отправился не в сторону кровати, а несколько дальше. К окну, из которого лился лунный свет. Мужчина остановился, когда они попали в полосу серебристого света, прижал ее к себе еще сильнее, повернул голову и углубил поцелуй, пока она не начала задыхаться. Пока мысли ее не смешались. Пока слишком была занята, чтобы отрицать его.

Подняв голову, Кристиан обхватил руками ее талию и развернул к себе спиной. Повернул лицом к окну, затем снова прижался к ней. Накрыл своими руками ее грудь и почувствовал, как она задрожала.

Мужчина наслаждался тем, как у нее перехватило дыхание, как бешено стало стучать ее сердце. Наклонил голову и его губы прижались к чувствительной выемке под ее ушком. Вздрогнув, Летиция откинулась на него. Он ласкал ее грудь, уже твердые соски, которые напряглись под лифом. Слушал ее стоны, чувствовал, как она напряглась, когда удовольствие стало граничить с болью.

Выпустив тугие бутоны, Кристиан стал расстегивать пуговицы на ее лифе. Его губы прокладывала дорожку поцелуев по ее шее, слегка прикусывая кожу зубами.

Мужчина освободил ее грудь из плена одежды.

Распахнув ее лиф, развязал завязки ее сорочки и опустил ее. Обнажая покрасневшую кожу слоновой кости, которой коснулся прохладный ночной воздух.

Улыбнувшись при виде того, как напряглись ее соски, Кристиан поднял руки и снова накрыл их своими руками, прикасаясь на этот раз «кожа к коже».

Когда Летиция вздрогнула, положив руки на его бедра, прижавшись к нему, он опустил голову и прошептал ей на ухо:

- Ты будешь стоять здесь и позволишь мне любить тебя, позволишь мне сделать все, что пожелаю. Раздели со мной этот путь.

Мысли смешались в голове Летиции.

«Почему бы и нет?» - толкало ее любопытство.

С сумасшедшей страстью, бегущей по ее венам, с затуманенным разумом, она не смогла найти достойный ответ.

Кристиан не встретил никакого сопротивления и принял ее молчание за знак согласия, когда начал спускать вниз ее платье и сорочку, остановившись только затем, чтобы развязать ее юбки. Затем спустил платье, нижние юбки о сорочку так, что они соскользнули с ее бедер с мягким шорохом на пол.

Его руки прикоснулись к ее нежной коже, но его прикосновение было другим, легче, откровеннее. Он исследовал ее, как будто никогда не видел ее обнаженной, как будто она была призом, подарком, который он разворачивал впервые.

Летиция задержала дыхание, чувствуя, как приподнимается ее грудь и сжимается живот, осознавая, что он это видел. Обнаженная, не считая черных кружевных подвязок и черных шелковых чулок, она купалась в серебряном лунном свете, лаская ее длинные ноги, изгибы стройного тела.

Кристиан встал за ее спиной, большой, темный, сильный и по-прежнему одетый. Она чувствовала, как ткань его сюртука трется о ее обнаженную спину. Его руки, поймав ее ладошки, медленно пожали их, затем медленно поднялись вверх по ее рукам, накрыли на мгновение ее плечи, и так же медленно стали опускаться по ее телу.

На ее грудь, которая болела все сильнее и сильнее, требуя больше, чем просто ласки; на ее талию и упругий живот; на бедра и ниже, на ее лоно.

Мужчина склонил голову и его губы накрыли синюю жилку на ее шее.

Летиция задохнулась от этого простого огненного прикосновения. Вздрогнула и закрыла глаза, только для того, чтобы понять, что все ее чувства обострились. Ее кожа стала более чувствительной к прикосновениям.

Маркиз коленом раздвинул ее бедра. Она задержала дыхание, когда почувствовала, как его руки гладят ее бедро. Одна его рука легла на ее живот, удерживая в плену, прижимая ее к его телу так, что ее кожа терлась о ткань его брюк, напоминая, что он все еще одет, в то время как она полностью обнажена. Это внушало ей сильное чувство уязвимости.

Другая его рука скользнула вниз по ее бедру, его пальцы потрогали крошечные бантики, которые удерживали ее подвязки, затем она передвинулась выше на ее обнаженное тело. Кончиками пальцев он провел по внутренней стороне ее бедра. Выше, выше…его рука переместилась на другую сторону.

Как будто он восхищался ее кожей, как будто он был очарован ей.

Летиция напряглась и, затаив дыхание, застыла в ожидании, но он остановился…

Наконец, мужчина, с томной властностью, которая начала уже просыпаться, направил свои пальцы на следующую точку на ее теле по пути его завоевания, слегка погладил, поиграл с темными кучерявыми волосками, покрывающими ее лоно.

Маркиз явно никуда не спешил; все ее тело было напряжено – она уже была готова закричать – когда он, наконец, раздвинул темные кудряшки и прикоснулся к ее плоти.

Кристиан гладил и ласкал уже опухшую плоть, скользил пальцами по лону, которое было уже влажным от его предыдущих ласк. Он усмехнулся от осознания насколько мокрой она была, в его груди зародилось чисто мужское удовлетворение.

Руки девушки поднялись и вцепились в его руку, лежащую на ее животе. Он продолжал ласкать ее плоть, как будто узнавал ее заново. Она задрожала, когда после мучительно долгих ласк ее плоти, он, наконец, скользнул пальцем в ее лоно.

Медленно, дразнящее, глубоко.

Испытываемое ощущение заставило ее встать на цыпочки.

Откинув голову на его плечо, плотно закрыв глаза, девушка ахнула.

Кристиан прижимал ее нагое тело к своему, ее ноги в шелковых чулках соприкасались с его брюками, его твердый стержень упирался ей в спину, заставляя ее извиваться.

Хотя ее глаза все еще были закрыты, перед ее мысленным взором моментально предстала картина – она увидела себя в его объятиях, находящейся в ловушке его рук; ее покрасневшая кожа переливается в лунном свете; ее волосы выбились из прически, длинные пряди лежат на его плечах; ее тело беспомощно сдалось под его напором.

У нее больше не было сил сопротивляться. Она была схвачена, завоевана, но не им, а этой другой его стороной, другим любовником, которого она никогда не знала.

Темный любовник, который удерживал ее перед собой, и дарил ей изысканное удовольствие. Он был не только старше, но и опытнее, покрытый шрамами воин, который участвовал во многих сражениях и наконец-то вернулся домой, чтобы заявить права…на нее.

Его награда. Его милость.

Без сомнения, его.

Не спрашивая ни ее согласия, ни ее разрешения, после того, как жар разлился по ее телу, и огонь страсти грозил поглотить ее, Кристиан, вместо того, чтобы дать ей разлететься на тысячи осколков и найти облегчение, отдернул руку от ее бедер, подождал, пока сердце начнет биться ровнее, схватил ее за руку и потянул к кровати.