Человек религиозный замашет после этих слов руками и воскликнет: «Какая чушь! Зачем понадобилось выдумывать какого-то «орла», если всем известно, что Бог порождает все живое?» Но покажите хоть одного верующего, который видел, как Бог вдувает жизнь в ребенка или растение! А воины выходят в Астрал и буквально видят, как похожая на орла немыслимая громадина порождает разноцветные струи, которые высекают яркий свет осознания из полос излучений. Воины видят, что жизнетворные излучения «орла» окрашены либо в розовый, либо в персиковый, либо в янтарный цвет. Человек, кстати, порождается как раз янтарными излучениями. Струя особой энергии розового цвета, пересекаясь с большой полосой излучений человеческого мира, пробуждает осознание в энергии растений, а персиковая струя оживляет насекомых. В других больших полосах эти разноцветные энергетические струи порождают разные виды неорганической жизни. Словом, астральная вселенная представляется воинам своеобразной луковицей, состоящей из множества очень близких, но не пересекающихся между собой чешуек. Это в буквальном смысле параллельные миры, которые охватывают друг друга. Привычный нам мир – лишь одна такая «чешуйка». Она не более реальна, чем все прочие, однако представить себе другой мир обычному воображению не под силу. Находится он не на небесах и не в центре Земли, а в ином измерении, куда можно перенестись по бесконечным энергетическим волокнам Астрала. Это под силу только Воину.
Глава 1.6.
За стеной разума
Древняя поговорка гласит: мы видим вещи не такими, какими они являются, а такими, какими являемся мы сами. Мудрость древних вызывает восхищение: мир, который нас окружает, существует лишь в нашем воображении! Однако рождается человек на свет свободным от сковывающих описаний мира. Младенец видит мир гораздо более похожим на Реальность, чем взрослые. Однако начинается процесс воспитания, и ребенку внушают готовые описания всего, что он видит, слышит, чувствует... Ребенка словно окружают отовсюду зеркалами: очень быстро он перестает видеть мир, а видит лишь отражения собственных (внушенных взрослыми) представлений о нем. Внимание младенца в этой «зеркальной шкатулке» искажают стереотипы: вот это сочетание звезд называется Большой Медведицей, в вареное яйцо нужно макать ложку с крупинками соли, голову нужно класть на подушку и так далее. В первые же годы жизни искажения почти полностью скрывают от нас подлинный облик мира. Взамен ребенок получает лишь описание мира, рожденное разумом и речью взрослых. Мы все пленники нашего ума, замечает опальный гарвардский йог Рам Дасс. Осознание этого первый шаг на пути к свободе. Чтобы понять, насколько состряпанный нашим разумом мир отличается от подлинника, взгляните на рис. 2, Вверху прямоугольник обозначает некий реальный объект (шкаф, ночное небо или собаку – неважно), который объективно, независимо от нашего желания, подает какие-то сигналы. Часть из них, например, в ультрачастотном диапазоне звука или инфракрасном диапазоне тепловых волн, человек не замечает вовсе – это и есть «невоспринимаемое». Невоспринимаемое пронизывает весь мир и самого человека, но никак им не улавливается. Для «отлова» невоспринимаемого изобретаются все более хитрые приборы и делаются все более хитрые расчеты, но в тех и других изначально заложены стереотипы «зеркальной шкатулки». Другие сигналы «сенсорные». Они прекрасно воспринимаются человеческими органами чувств. Но наше внимание фокусируется не на всей информации, нам доступной, а лишь на том, что представляет в данный момент для нас интерес, как бы на «сливках». Все прочее оказывается «сенсорным шумом», который попросту не доходит до нашего сознания. Например, шум и частота собственного дыхания человека обычно являются сенсорным шумом, однако в случаях заболеваний дыхательного тракта это уже самый что ни на есть «полезный сигнал».
Рис. 2. Механизм человеческого мировосприятия
Далее полезный сигнал преобразуется в некую привычную, нам смысловую картину: в конце концов весь наш мир состоит из таких картин. «Смыслообразующий блок» может, например, сложиться из поскребывания и мяуканья за дверью. Теперь смыслообразующий блок следует оценить, сравнить со стереотипами, сидящими в наших головах. При этом мы в первую очередь услышим, увидим и почувствуем то, что хотим услышать, увидеть или почувствовать. Уже никаких сомнений: за дверью просится в дом сбежавший котенок. Сигналы, которые противоречат такой надежде, безжалостно нашим вниманием отбрасываются, они «избыточны». Мы ведь ох как не любим работать с противоречивым, полным внутренних конфликтов материалом. Обратите внимание: как бы ни вел себя человек, который вам не нравится, вы склонны видеть в его поведении только плохое и игнорировать все хорошее – часто помимо собственной воли. Мы все жертвы собственных сценариев. Стоит женщине решить, что ее муж неудачник, как весь мир только и станет подтверждать этот вывод. Даже сигнал, который мы вполне могли бы оценить, мы оцениваем не полностью, отчасти игнорируем. Эта информация смыслообразующего блока оказывается просто лишней и вытесняется в подсознание. Итак, после процедуры оценки смысла мы получаем «подтверждающий сигнал», который, как вы видите, очень мало соответствует той изначальной информации, какую передает о себе реальный объект. Однако люди воспринимают эти изуродованные до неузнаваемости сигналы, как нечто нормальное. Просто мы привычно и умело «достраиваем» до нормы сей жалкий продукт: мы «галлюцинируем». Особенно склонны к галлюцинированию маленькие дети, ребенок боится идти спать, потому что в его комнате «спрятался волк». Отцу достаточно пообещать, что он прогонит волка, как ребенок успокоится. Но отец может прикрикнуть: «Хватит городить глупости, марш в кровать!» И ребенок осознает, что придется остаться наедине с волком: для него волк в комнате – реальность. Взрослые недалеко ушли от своих деток. Хотя поскребывание котенка нам прекрасно знакомо и несколько отличается от того, что слышим сейчас мы, да и скребется котенок всегда пониже, а не в районе дверной ручки (как дотянулся-то?), нам уже совершенно ясно, что за дверью именно наш Черныш. Целостная картина? Целостная. Мы ее сделали таковой. И смело распахиваем дверь. А на пороге что за зверь? Банда налетчиков. В черных чулках на головах. А ну живо мордами к стене, руки за голову, – негромко произносит главарь и приставляет ствол «беретты» к затылку хозяина. Другой бандит аккуратно прикрывает за собой дверь и стоит на стреме, не отрываясь от глазка. Еще двое расползаются по квартире, распахивая на ходу дорожные баулы. Черныш вернулся... Люди галлюцинируют сплошь и рядом, потому они с ослиным упрямством так стоят на своем даже тогда, когда совершенно очевидно неправы. Если человек почему-то случайно решил (просто перепутал), что в лифте красная кнопка – ход, а зеленая – стоп, он будет отстаивать эту галиматью с убежденностью пациента психбольницы. Процесс человеческого восприятия протекает вне области ясного сознания, и переубеждение упрямцев является делом почти невозможным. Заточенные в свои зеркальные шкатулки, мы видим лишь то, что хотим видеть. Причем весь этот громоздкий механизм ошибочного восприятия требует на свое функционирование огромное количество психофизиологической энергии. Еще больше энергии требует наша эмоциональная реакция на галлюцинаторное восприятие Реальности. Представьте старушку с тяжелыми сумками на автобусной остановке. Ей кажется, что идет нужный автобус. Нет, номер автобуса на таком расстоянии не виден даже зоркой молодежи, но вот эта красная полоса на желтом фоне – определенно то, что нужно. Старушка вскакивает со скамейки, подхватывает авоськи и мечется по остановке, пытаясь определить, где лучше занять исходную для штурма позицию. Старушка. очень нервничает: как она с четырьмя сумками протиснется на площадку, не застрянет ли в дверях? Автобус проходит мимо «Заказной»! Полоса на нем действительно есть, правда, не красная, а синяя, но это не имеет значения, поскольку на маршрут автобусы выходят вне зависимости от цвета и даже наличия полос. У бедной бабушки внутри все клокочет от обиды: поистине бабушка стала жертвой собственного описания мира. Действительность, которую мы ощущаем посредством органов чувств, назовем миром привычного восприятия. Это очень широкое понятие: оно включает в себя все материки и государства, все науки и религии, полеты в космос и компьютеры. В этом мире и загулявшие котята скребутся и мяучат, и лифты подчиняются разноцветным кнопкам, и бабушки с тяжелыми авоськами штурмуют автобусы. Собственно, мы даже не имеем здесь дело с восприятием как таковым, потому что большая часть нашей памяти набита прежними восприятиями: в прошлый раз у автобуса была полоса! И, конечно же, красная. Мир не отдается нам прямо, – замечает старый маг по имени Хуан Матус. – Между нами и ним находится описание мира. Поэтому, правильно говоря, мы всегда на один шаг позади, и наше восприятие мира всегда только воспоминание о его восприятии. Мы вечно вспоминаем тот момент, который только что прошел. Мы вспоминаем, вспоминаем, вспоминаем...
