Гарри тоже пребывал в приятном оцепенении, вытряхивая банкноты из кассы себе в карманы.

— С Новым годом, Марв!

— С Новым годом, Гарри!

От счастья они долго не могли прийти в себя. Это превосходило все их ожидания. Марвин сразу принялся размышлять, как лучше их потратить и на какой курорт предпочтительнее поехать. Ведь они теперь богачи и могут позволить себе самые сумасбродные затеи.

Гарри очнулся быстрее и принялся торопливо и небрежно запихивать остальные купюры в карманы сумки. Он даже вспотел, испытывая неуемную жажду обогащения. Наконец он станет богатым и сможет позволить себе то, что раньше было ему недоступно.

— Боже мой, я эти деньги даже пересчитать не могу, — Марвин хватал пригоршнями хрустящие долларовые бумажки, распихивая по карманам, в сумку и даже за ворот пальто. — Я не понимаю, зачем мы грабили этих несчастных людишек в их домах.

А между тем Кевин уже давно наблюдал за ними сквозь стекло витрины. С улицы было хорошо видно этих двух негодяев, копавшихся в кассе. Он уже подготовился достойно их встретить.

Он положил банку из-под краски, а на нее широкую доску, соорудив таким образом качели для своих «приятелей».

А те продолжали сладостно мечтать о том, как прекрасно заживут в Аризоне.

— Представляешь, мы увязаем по локоть в деньгах, а никто об этом не знает.

Марвин мечтательно закрыл глаза, пытаясь представить счастливую картинку.

Но его сладостные грезы прервал стук в окно. Оба вздрогнули и вскочили. Увидев насмешливую мордашку Кевина, они затряслись от гнева. Второй раз он появлялся, чтоб сорвать их планы. К тому же они никак не думали встретить его здесь.

— Он вернулся, — прошипел Гарри сквозь зубы.

Кевин щелкнул своим «Поляроидом».

— Он нас фотографирует!

Вместо того, чтобы отвернуться, отскочить в сторону, великовозрастные недотепы словно застыли на месте, будто собрались сделать семейный портрет.

— Интересно, как я выгляжу на этой фотографии? — подумал Марвин, высказав свою мысль вслух.

Они растерялись. Оба знали Кевина. От него всего можно было ожидать.

— Как я хотел бы его задушить, — прошипел Гарри Томсон.

— Ну вот, теперь обратной дороги нет, — сказал себе Кевин.

Он взял в руку камень, завернутый в бумагу, и размахнулся.

— Не надо! А-а-а! — мошенники истошно заорали.

Камень полетел в окно. С хрустом и звоном посыпалось стекло. Сработала сигнализация.

Марвин и Гарри попадали на пол, прикрывая головы.

— Деньги, деньги собирай, — зашипел Гарри.

— Я убью этого негодяя!

Они принялись лихорадочно запихивать деньги в сумку. Было опасно, но жадность брала вверх даже над угрозой налета полиции. Затолкав последние купюры в карманы, они ринулись бежать.

Первым выпрыгнул из окна Гарри и сразу попал на приготовленный капкан. Увидев, что стоит на одном конце доски, он заорал:

— Осторожно, Марв!

Но тот с размаху попал обеими ногами как раз на другой конец доски, подбросив приятеля метров эдак на семь вверх.

— А-а-а!

С бешеным криком Гарри приземлился прямо на крышу стоявшего рядом «форда», проломив его крышу своим стокилограммовым весом.

— Гарри! Гарри! — Марвин бросился к другу.

Тот лежал неподвижно, закатив глаза. Марвин перепугался. Он подумал, что друг разбился.

— Гарри! Гарри! Это ужасно, — он пытался растормошить приятеля, оглушенного падением.

Он стал его приподнимать, но толстяк оказался таким тяжелым, что дохлому Марвину было трудно справиться с ним. От отчаяния он едва не заревел. Сколько лет они работали с Гарри плечом к плечу.

Марвин тормошил «полумертвого» приятеля.

— Очнись, Гарри, да очнись ты, черт возьми! Марвин стаскивал друга с проломанной крыши. Наконец тот открыл глаза.

— Гарри! Ты жив? Вот здорово, — Марвин хлопал толстяка по щекам.

— Где он? — простонал Гарри, закатывая глаза. — Я себе подвернул колено…

— Я тут, ребята!

Оба резко обернулись. Кевин сделал еще несколько кадров, запечатлев на проломанной крыше «форда» легендарную парочку.

— Хватай его, — проскрипел Гарри осипшим голосом.

После столь крутого прыжка он повредил себе голосовые связки. И не только их. Болела поясница, а голова и вовсе не могла двигаться. Наглость мальчишки перешла все границы. Он уже не знал, какую кару ему приготовить, когда они изловят его.

— Хватай его! Хватай! — хрипел Гарри, тыкая пальцем в убегающего Кевина.

Марвин ринулся за ним. Скорчившись и хромая, Гарри поковылял следом.

Керри Маккальстер остановила такси и вскоре была уже у дома Боба. В окнах не горел свет. Керри позвонила несколько раз. Никто не открывал. Постояв на крыльце пару минут, она решила, что оставаться здесь больше не имеет смысла. Боб с семьей уехал в Париж. Но где же Кевин? О Боже! Это было ее единственной надеждой!

Куда же он мог пойти? В том-то и дело, что ему некуда деваться. В гостиницу его не пустят. Несчастный ребенок! Один слоняется по ночному городу. Это ужасно!

— Такси! Такси!

Машина остановилась.

— На Таймс-сквер, пожалуйста.

Заревел мотор, и такси исчезло в глубокой темноте слабоосвещенных улиц.

В это время Кевин подбегал к дому, где обитал дядя Боб. Подожди миссис Маккальстер пять минут, то непременно встретилась бы с сыном. Но в жизни, как и в кино, происходят самые невероятные случайности.

По трубе Кевин залез в квартиру своего дяди.

Марвин и Гарри следовали за ним, но угнаться за быстрым и ловким мальчишкой им было не под силу.

— Куда он подевался?

Злодеи остановились возле дома. Только что они видели его, но в одну секунду мальчишка словно провалился сквозь землю. Вокруг стояла тишина. Не было видно ни души.

— Странно, — Марвин расхаживал взад-вперед, оглядываясь по сторонам.

— Гаденыш, — шипел Гарри, волоча побитую ногу с ушибленной коленкой.

— Я здесь, хватайте меня!

Кевин сидел на крыше.

— Давай убьем его! — от злости Марвин подскочил на месте, сжав кулаки.

— Тихо, тихо, дубина, — прошипел Гарри. — Ты помнишь, прошлый раз мы недооценили этого маленького негодяя.

Он знал, а вернее, догадывался, что малыш приготовил новые штучки.

— Но теперь это не его дом, — возразил Марвин.

У него чесались руки пристрелить хитроумного юнца.

— Ну могу я думать? — Гарри приструнил неразумного дружка.

Марвин кивнул. Он привык подчиняться, потому что своего ума никогда не хватало, чтобы самостоятельно предпринять какой-нибудь шаг.

— Спасибо, — сказал Гарри.

Он подошел ближе к дому и, задрав голову, ласково обратился к Кевину.

— Сынок! Я с удовольствием убил бы тебя. Убить такого малыша, как ты — раз плюнуть, понимаешь? Но поскольку мы торопимся, я готов с тобой договориться. Бросай свой фотоаппарат, и мы тебе больше ничего плохого не сделаем.

— Обещаете?

— Клянусь Богом, — Гарри неумело перекрестился.

Еще ни разу в жизни он не переступал порога церкви.

— Ну ладно!

Мошенники самодовольно захихикали. Малыш глуп, как и все дети, и быстро попался на удочку.

— Ну давай! — помахал ему Гарри, заискивающе скалясь.

Но они, как всегда, ошибались. Кевин уже знал их «честность». Да к тому же не был настолько доверчив и глуп, как им казалось.

Вместо обещанного фотоаппарата с крыши пятиэтажного дома на них полетел… кирпич. Ворюги не успели опомниться, как он стукнул по башке и без того твердолобого Марвина. Взвыв от боли, тот зашатался, перед его глазами все поплыло, и он шлепнулся на асфальт.

— Прямое попадание! — прокомментировал Кевин свой успешный бросок.

Марвин приподнял голову. В глазах помутнело и все двоилось.

Гарри высунул палец.

— Сколько я тебе показываю пальцев, Марв?

Приятель смотрел на него отрешенным взглядом ударенного по башке человека. А Гарри все тыкал у него перед носом своим пальцем.