следовательно, не отменяет общей контекстуальной формулы

идиомы. Тождество указательного и семантически реализуемого

элемента и их равенство всему составу идиомы является

ненарушенным и в этих случаях.

76

Тем не менее, хотя такой, отмеченный изоляцией формы,

компонент идиомы не является указательным элементом в

составе данной единицы постоянного контекста, он известным

образом, действительно, отличается от других ее компонентов.

Его наличие усиливает впечатление той традиционности

формы, какая присуща вообще идиомам, и противопоставляет

данное словосочетание переменным словосочетаниям. Это

впечатление имеет реальную основу в абсолютной связанности

данного слова с рядом слов, составляющих в своей совокупности

данную идиому. Поэтому его можно признать не указательным

элементом, а лишь дополнительной приметой единицы

постоянного контекста, не формирующей, но лишь усиливающей

особую природу идиомы по сравнению с другими единицами

контекста.

Итак, в идиомах может присутствовать определенная

дополнительная контекстуальная примета. В этом — еще одна, не

обязательно наличествующая в любой идиоме, но возможная

в ряде случаев особенность идиом: наличие в них

дополнительной контекстуальной приметы, не нарушающей, но

осложняющей общую формулу единиц идиоматического постоянного

контекста.

Такой дополнительной контекстуальной приметой может

служить в идиомах и традиционная аллитерация, и рифмовка

компонентов, и их взаимное размещение, и другие внешние

особенности идиомы. Но это, действительно, не решающий и не

определяющий контекстуальный фактор, а лишь

дополнительный усилитель, приводящий к большей консолидации

формальной стороны идиомы. Что эта примета выполняет лишь

вспомогательную роль, явствует из того, что в своем подавляющем

большинстве идиомы лишены такой формально обособленной

поддержки своего идиоматического существа и от этого

нисколько не теряют своего целостного значения. Это

показывает, что наличие некротизма, изолированной формы или

эвфонической организации не является основным средством

контекстуального указания в идиомах.

Уместно будет напомнить, что изолированные слова, т. с.

слова с единичной сочетаемостью, могут встречаться и не

только в идиомах, и даже вообще не только в единицах

постоянного контекста, но и в переменных сочетаниях. Слов с

единичной сочетаемостью вообще в лексике любого языка, в том числе

и английского, по-видимому, очень немного; но для нас сейчас

несущественно, имеем ли мы дело с регулярно проявляющимися

случаями или с редкими спорадическими явлениями, поскольку

речь идет вообще о принципиально возможных разновидностях

контекстуального взаимодействия слов. В единицах контекста

иных типов слова с единичной сочетаемостью могут выполнять

указательную функцию по отношению к связанным с ними

словам. Однако закономерности взаимных отношений между эле-

ментами в различных типах контекста являются различными,

и механически распространять закономерности одного типа

контекста на другой тип было бы грубой ошибкой.

Так обстоит дело с применимостью общей контекстуальной

формулы идиомы к идиомам, обладающим какой-либо

дополнительной контекстуальной приметой.

Возьмем, однако, идиомы иного типа, в которых такой

физической, материальной приметы нет. Идиомы, которые мы

подвергнем рассмотрению, состоят из самых нейтральных,

обычных слов, способных к переменной сочетаемости в других

единицах контекста. Ни одно из них, следовательно, не может

служить само по себе даже дополнительной приметой

идиоматичное™.

При нейтральном характере каждого, отдельно взятого

компонента идиомы возможны два основных ряда случаев.

Первый ряд случаев составляют идиомы, в которых такие

нейтральные компоненты предстают в несвойственной им

в условиях переменных сочетаний связи. Таковы, например

a mare's nest, an ape's paternoster, a devil's paternoster, to gild

the pill, a grass widow, a round robin, baptism of fire и мн. др.

Каждое из слов, входящих в состав этих и им подобных идиом,

обладает достаточно широкой и разнообразной сочетаемостью

в переменных сочетаниях. Однако такой связи, какая данч

в идиоме, ни одно из этих слов вне этой идиомы не имеет по

причине несовместимости их собственных лексических значений,

исключающих потребность в их сочетании: можно встретить

и употребить в собственной речи связь существительного mare

с определяемыми stable, crib, harness, bridle и т. д., но

существительное nest в переменном сочетании не встречается в

атрибутивной связи со словом mare. To же можно сказать и о любом

из приведенных примеров. Во всех этих идиомах

контекстуальная связь между данными конкретными словами выпадает из

любого контекстуального набора, присущего им в переменных

сочетаниях. Поэтому такие идиомы не совпадают материально

ни с одним переменным сочетанием.

Нередко подобная контекстуальная несовместимость слов

обнаруживается и в многочленных идиомах. Ср., например:

to hang on by (one's) eyelashes, to have (one's) heart in (one's)

mouth, to take time by the forelock и т. д. При этом не следует

смешивать такую внутреннюю контекстуальную

несовместимость слов, составляющих идиому, с демотивированностью этой

последней. Во многих случаях именно невозможность

переменной связи данных слов служит основой для переносного,

фигурального осмысления их сочетания. Ср., например: baptism of

fire, to gild the pill, to lick into shape, mad as a hatter и т. д.

Для того чтобы изоляция представленной в идиоме связи

компонентов из контекстуальных переменных рядов их

сочетаемости могла действовать, как показатель семантического свое1-

78

образия идиомы, необходим, как это нетрудно видеть, весь

состав идиомы в целом. Поэтому и здесь остается

ненарушенным тождество указательного и семантически реализуемого

элементов единицы контекста.

Встает закономерный вопрос: не является ли указательная

контекстуальная функция сочетания нормально несочетаемых

слов общей для идиом последнего из приведенных видов и для

образных словосочетаний окказионального характера. Например,

в шекспировском выражении «I have no spur to prick the sides

of my intent», представляющем развернутую метафору,9'

сочетание spur to prick the sides of my intent реализуется как

образное также благодаря сквозной комбинаторной

несовместимости лексических составляющих. Исходная техника сдвига

содержания в обоих случаях — и в идиоме, и в одноразовом

образном выражении — одна и та же. Но фиксированное^,

идиомы отодвигает ее первичную мотивировку на задний план,

заслоняемый традиционной условностью целостного ее

значения. В свободном образном выражении мотивировка его

является, наоборот, важнейшим фактором для его осмысления.10

Наконец, второй ряд случаев среди идиом нейтрального,

состава представляют идиомы, в которых вообще отсутствует

какой-либо материальный указатель их семантической

специфики. В них нет не только каких-либо некротизмов, но нет

и отрыва от обычных возможных рядов сочетаемости каждого

из их компонентов. Поэтому такие идиомы полиостью

совпадают по своей материальной фактуре с переменными

словосочетаниями того же состава. Речь идет о таких, например,

идиомах, как: to lead ( smb.) up the garden path, to take the cake,

the thin edge of the wedge, to feather (one's) nest, sour grapes,