Армянская легенда
САСУНЦИ ДАВИД (I)
1
Мир господень тебе, - Абамэлик,
Мир господень тебе, - Санасар,
Мир господень тебе, - Багдасар,
Мир господень тебе, - Мэликсет,
Мир господень тебе, - Дзенов-Ован, Мир господень тебе, - Цыран-Вэрго, Мир господень тебе, - Тырлан-Давид, Матерям и отцам тех, пред кем я пою.
2
Скончался когда Давида отец,
С Мысрамэликом мать пошла под венец, Остался Давид и сир и млад,
Дядья собрались, промеж себя говорят.
Ован говорит:- Цыран-Вэрго,
Ты ль Давида возьмешь, или я возьму? -
Вэрго говорит: “Есть сын у меня,
Ты возьми, содержи, сделай сыном его”.
Взял Давида Ован и его содержал,
Был Овану Давид как духовный сын.
3
Только месяц прошел, стосковалася мать, Послала она за сыном гонцов.
И в дому у нее поселился Давид.
Каждый день булаву Мысрамэлик метал, И Давида мать ему говорит:
- Мое дитя с собой возьми. -
Мысрамэлик в ответ: “Я его не возьму.
А ну как в него попаду и убью?
Люди скажут, что я дитя волей убил”.
Но Давида мать опять говорит:
- Чтоб не плакать ему, ты возьми, пусть убьешь. -
Мысрамэлик с собой Давида повел,
Поставил его вдалеке на лугу.
И пошли удальцы метать булаву.
Мысрамэлик свою метнул булаву,
Давид привстал,
Руку простер, булаву поймал.
Мысрамэлик тогда прогневался, сказал: “День придет, на меня он войной пойдет!”
Мысрамэлик домой, разгневан, пришел, Принахмурил бровь, сидит и молчит.
Тут жена говорит:
- Почему ты молчишь, разгневан сидишь? -
Он жене в ответ: “Да мне что ж сказать?
Пред людьми твой сын меня осрамил”.
Говорит жена: - Да что сделал он? -
“Как я нынче свою метнул булаву,
Давид привстал,
Руку простер, булаву поймал”.
Та в ответ: - Он же мал, еще несмышлен. -
Мысрамелик тогда жене говорит:
“Коли мал Давид, еще несмышлен,
Ты со златом прибор поставь перед ним
И с углями прибор поставь перед ним.
Коли мал Давид, еще несмышлен,
Красный угль он возьмет, злата он не возьмет”.
И со златом прибор и с углями прибор
Был поставлен тогда пред Давидом на стол, Руку поднял Давид, хотел золото взять, Руку ангел отвел, положил на огонь.
Палец к углю прижал и палец обжег, Палец в рот положил и язык обжег, Как язык он обжег, мало - он онемел.
И его стали звать - заика-Давид.
4
Мысрамэлик не стал Давида держать, И к дяде назад вернулся Давид,
Из железа Ован сапоги заказал,
Из железа Ован посошок припас,
И стал Давид с той поры пастухом.
Из железа Давид надел сапоги,
Из железа Давид захватил посошок, И в поле Давид ягнят погнал.
Оставил Давид среди поля ягнят,
Сколько было волков, зайчат и лисиц, И всяких в окружных лесах зверей, К себе притащил, со стадом смешал, Под вечер погнал и в город привел.
Как увидел Сасун, испугался весь град, Все - врата на замок, из домов нейдут.
Давид положил на камень лицо,
На земле сырой среди поля уснул.
На заре Ован сам к нему пошел.
Видит: много тот по горам гулял:
Износился его из железа сапог,
Изломалась его из железа клюка.
Говорит: - Давид, как твои дела? -
Тот в ответ: “Любо мне стадо черных ягнят, Но не любо мне стадо серых ягнят, Было трудно мне их в лесах собирать”, Ован говорит: - Ты серых оставь,
Они - прокляты,
Тех, что сами пойдут, ты гони домой!
Стал на день еще Давид пастухом.
По горам опять погнал ягнят.
Сколько тигров нашлось, медведей и львов, К себе притащил, со стадом смешал, Под вечер погнал и в город привел.
Как увидел Сасун, испугался весь град, Все - врата на замок, из домов нейдут.
Давид на-земь лег, до утра проспал.
а заре сошлись горожане все,
Говорят: - Слушай нас, Дзенов-Ован!
Этот мальчик твой весь наш град разбил, Боимся мы его волков,
И зайцев тех, и медведей. -
Ован говорит: “Коль боитесь вы,
Пойду, приведу Давида домой”.
Пошел, привел Давида домой,
От хлеба ключи, от еды ключи
Давиду отдал и ему сказал:
- Коль гости придут, ты хлеба им дашь, А хлеб как съедят, до ворот проведешь.
5
Так месяц прошел, и другой прошел…
Ована тогда жена, Сариэ,
Ибо мальчик Давид красивым был,
Заглядясь на него, ему говорит:
- Ты должен ко мне в опочивальню прийти. -
Но ей в ответ Давид говорит:
“Ведь ты - моя мать, а я тебе - сын”.
Сариэ говорит: - Пойду голову мыть, А Давид пускай на меня воду льет, Как тело мое увидит Давид,
Так в сердце его и грех войдет. -
И Давида зовет, пусть он воду льет.
Но глаза свои Давид прикрыл,
Чтобы наготы не видать, греха не принять, Так, глаза закрыв, он и воду лил.
Как помылась тогда Ована жена,
Повернулась она, увидала она,
Что плотно закрыл Давид глаза;
Зарыдала она, стала волосы рвать, Все лицо свое разбила в кровь,
Домой пошла и села там,
Пока ее муж не пришел домой.
Ован говорит: - Что с тобой, жена? -
Та ему в ответ: “Как иначе быть?
То-то верила я, ты сына дал,
И не знала я, ты мне мужа дал”.
Ован говорит: - Эй, смотри, жена!
Быть не может так, говоришь ты ложь. -
Жена в ответ: “Говорю я не ложь.
Давид на меня сам руку занес,
Но я тогда ему не далась”.
- Коль так, к вечеру я прилажу дверь. -
Ован к вечеру приладил дверь,
Пришел Давид, увидал, говорит:
“Мог бы, дядя, я ударить ногой,
И дверь и ты сам провалились бы вдруг, Но как же мне быть, не ты виноват, Но злая жена обманула тебя”.
6
Сделал Давид себе стрелы и лук,
На охоту пошел за город в поля,
То ли каждый день охотится он,
Убивает он перепелов, воробьев,
К старухе одной под вечер идет,
Той, что милой была его отца.
Старуха та ему говорит:
- А зачем ты, Давид, по моей грече ходил!
По грече ходил, мою гречу помял. -
Давид говорит: “А как же мне быть?”
Старуха тогда Давиду в ответ:
- Ведь был твой отец могучим царем, И много имел скота и добра.
А как помер отец, и по сей самый год
Мысрамэлику Ован податей не платил.
Мысрамелик теперь за ними пошлет, И заплатит Ован подать за семь лет.
Уснул Давид и спал до зари:
На рассвете встал, лук и стрелы взял, На гречу пошел, перепелку убил.
Мысрамэлика ж посол, именем Козбадин, Пришел, отворил ворота казны,
И казну считал, унести хотел.
Старуха пошла, увидала посла
И что в грече Давид перепелку убил, Говорит: - Давид, чтоб тебе да пропасть!
Только есть у меня, что греча моя, Хлеба куска ты лишаешь меня.
Если ты удалец, так поди, посмотри, Мысрамэлика посол, именем Козбадин, Там отца твоего уносит казну. -
Давид ей в ответ: “А где он? Покажи”.
Старуха тогда Давида повела,
Вернулась сама, а Давид увидал,
Что посол Козбадин считает казну.
Как завидел Давид,
Кровью взор налился,
Рассердился, сказал:
“Ты встань, Козбадин, а я буду считать!”
Не встал Козбадин.
Занес руку Давид, его за руку взял
Да как бросит его до самых дверей.
А сам присел и меру - вверх дном, Палкой дно высадил,
Золото высыпал,
Не оставил ни денежки,
Пустую меру повернул, сказал: “Это - раз!”
Козбадин говорит:
- Ован, отгони мальчишку прочь,
Надо платить, так плати подать за семь лет, Коли нет, так пойду, Мысрамэлику скажу, Он придет и Сасун разгромит, разобьет, За Мысыром другой он построит град. -
Рассердился Давид, он на ноги встал, Козбадина в лоб он мерою - хлоп,
И губы прочь отрезал ему,
И зубы в лоб ему вбил да сказал:
“К Мысрамэлику ступай, ему дай ответ, Пусть, что хочет он, то теперь и творит”.
