- Мама, это я, Валера…Из Москвы…Какой Валера?...Сын твой…Давно не звонил?...На прошлой неделе же звонил. Мам, как у вас дела? Как отец?...Хорошо?..Сестра звонила?...Нет, не видел…Мам, ты не можешь мне срочно пять тысяч рублей выслать… Надо…Ну, никак нельзя…Да, срочно…За аренду помещения одного надо заплатить…Дела? Блестяще…Данила?... Хорошо…Полина на юрфак поступает. Есть надежды. Мы не ссоримся…Ма, лучше телеграфным.… Да, в последний раз…
В холле послышались шаги. Стефан напрягся:
- Мам, ну я заканчиваю. Надо деньги экономить. Целую всех. Пока. От Пинкертона привет, - "всем сукам",-хотел добавить Стефан, но вовремя сдержался.
Стефан положил телефонную трубку, вышел в холл. Там появился Данила с какой-то пожилой женщиной в белой вязаной шали, красной болоньей куртке.
- А Стефан, привет! – не очень дружелюбно приветствовал партнёра Данила.- Знакомься, это Антонина Николаевна, она меняет меня на дежурстве.
Стефан стоял на том же месте, где до этого возвышался Горький, от унесённого пьедестала остался след, пыльный квадрат.
- Стефан? Очень приятно…Я в этом институте пятьдесят семь лет уже работаю. Это Данила у нас новенький. Я ещё помню, когда Платонов тут дворником работал, а Цветаева посудомойкой в столовку устраивалась.
- И нечего не изменилось с тех пор, Антонина Николаевна?- спросил Стефан.
- А чего тут изменится?!
- Всё на своём месте?
Антонина Николаевна огляделась, развела руками:
- Данила, ты ещё тут побудешь?
- Побуду, Антонина Николаевна.
- А я в магазин сбегаю, на вечер себе чего-нибудь куплю… А швабры, они найдутся, швабры, - продолжала она с Данилой понятный им разговор, по поводу чего они, вероятно, и выходили из института в какое-то строение во дворе.
Антонина Николаевна ушла. Её сменили появившиеся у памятника Герцену Полина и Рита.
- Вот и Полина какую-то блядь ведёт,- заметил Данила, оценив лицо и вытравленную химией причёску Риты.
- Знакомьтесь, это Рита – подруга Ады, - представила Полина. – Данила, Стефан. Рита может рассказать много интересного об Аде.
- Конечно, мальчики, - воодушевилась Рита. – Только пойдемте, посидим где-нибудь в неформальной обстановке. Сегодня суббота.
- В кафе " Пушкин" и "Тамерлан" мы вас не поведём, - напрягся Стефан, ощущая недостаток наличности.
- Тогда хотя бы в " Макдоналдс", - протянула Рита.
- Пойдёмте, - согласился Данила. – Подождём только Антонину Николаевну. Я ей дежурство сдам.
Стефан насмешливо прищурился:
- Скажи-ка, Данила, дежурство прошло успешно?
- Отчего же нет?
- Ректорским компьютером пользовался?
Данила покраснел.
- Да я не к тому…Ничего не упёрли?
Данила спохватился. Он, верно угадал, что Стефан думает о письме с рекомендацией Полине поступать в любой вуз страны с поддельной подписью оставленном на столе в кабинете. Но Данила думал ещё об одном, куда менее безобидном, о чём Стефан и не догадывался. Полина и Рита переглядывались, не понимая сути интриги. Данила весь в своих мыслях растерянно огляделся:
- Нет… Вроде ничего не пропало.
- Ты здесь сколько работаешь?
- Полтора года.
- Холл знаешь, как свои пять пальцев?
-Конечно… Хотите диван в деканате покажу на котором Герцен родился?
Стефан боялся тянуть дальше. В любой момент могла явиться Антонина Николаевна, он не хотел подставлять друга.
- Бюст Горького где?
Данила побагровел, как рак.
- Да …где? – пробормотал он.- Всегда здесь стоял…
- Эх ты, сторож! Не заметил, как двухметрового Горького уперли. Теперь воры сдадут его под пресс, заработают на ценном металле.
Догадка озарила Данилу.
- Ах ты, Стефан! Ах, негодяй! – налетел он на Стефана. – Сейчас же отвечай, где Горький?
- В туалете, пойдём принесём…
Рита и Полина захохотали. Данила и Стефан тащили Горького из туалета.
- Что, великим сыщиком себя вообразил?! Тоже мне Шерлок Холмс! Найдите семь отличий! …И ещё при посторонних.
- Данила, ну прости мой дурацкий характер, - оправдывался Стефан. - Сам не знаю, откуда у меня эта скрытая агрессия, постоянно подмывает делать близким людям гадости.
- Нет, не прощу, Стефан, как не проси. Я тебя на этом деле Ады Цукерман обставлю. Я докажу, что ты не только не сыщик, ты…
-… не человек, - подсказал Стефан.
- Смейся! Смейся! Весело смеётся тот, кто смеётся последним. Ты никогда не узнаешь об Аде Цукерман одной вещи, в которой скрывается ключ к разгадке истории.
- Так ты знаешь её?
- Догадываюсь, - стемнил Данила.
- Ну мы ведь работаем вместе?
- После твоих гадостей, Стефан, с экзаменом Полины, с бюстом…
- Осторожно не урони.
- Я держу… Мы работаем раздельно, то есть вместе и раздельно. Я докажу тебе, что ты никто.
- Да, извини меня ради Бога. Я не знал, что такой обидчивый, шуток не понимаешь. А если ты такой тщеславный, я готов, будь ты директором "Пинкертона". Давай подзаработаем денег и перерегистрируем фирму. Мне станет легче. Ответственности меньше. Или ты меня уволишь?
Бюст Горького установили на прежнее место. Он стал выглядеть лучше, Данила протер его мокрой тряпкой.
- Нет, Данила, так не честно, - не унимался Стефан. – Скажи мне, что ты знаешь об Аде, чего я не знаю.
Данила молчал. Рита и Полина наблюдали, как Пинкертон с волочащимся по полу поводком гоняется по коридору за кошкой.
Данила зашёл в кабинет ректора, забрал письмо для Полины, выключил компьютер. Ключ от кабинета он повесил на гвоздик в дежурке, где висели ключи от других кабинетов и аудиторий. Скоро пришла Антонина Николаевна. Стефан, Данила, Полина и Рита направились в "Макдоналдс" .
В" Макдоналдсе" Рита заказала самое дорогое, что там было. Стефан переглянулся с Данилой, скривил губы, и заплатил за всех четверых. Рита ела жадно, большими кусками поглощая "Рояль-де-люкс", запивая спрайтом.
- В принципе, только я знала, что Ада болеет СПИДом, - сообщила Рита.
Полина поперхнулась, метнув огненный взгляд на застывшего в изумлении Данилу. Половина бигмака Стефана упала на пол, её мгновенно сожрал Пинкертон.
- Что ты сказала? …- переспросил Стефан. – Ада болела СПИДом?
- Не совсем, - уверенно повествовала Рита с видом человека, рассказывающего о вещах обыденных. – Ада была спидоноской, носительницей вируса.
- Она сама тебе об этом рассказывала? – осторожно спросил Данила.
- Судя по квартире Ады, это могло быть и самооговором, - добавила Полина.
- Конечно, - продолжала Рита, - Ада была странная девушка. Но мне кажется, она не была сумасшедшей. Я много вращалась в светских тусовках, и знаю людей много круче помешанней Ады, а все считают их просто творческими личностями. Ада увлекалась теософией и буддизмом и свою квартиру оформила соответственно. Она считала, что чёрный цвет привлекает нечистую силу, поэтому она побелила квартиру, наклеила белые обои, покрыла пол и задрапировала мебель белыми простынями. Ада и ходила во всём белом, белый брючный костюм, белые сапоги, белая соболья шубка, белая шапка, белая сумка. А на потолок квартиры она наклеила оранжевый квадрат. Ада во всём белом, у неё был такой байковый халатик, ложилась на пол, включала энигму, смотрела на оранжевый квадрат и медитировала…
- Ты так подробно рассказываешь про это, будто тоже участвовала, - заметила Полина.
- Мы вместе медитировали, - просто отвечала Рита. – Сейчас это модно… А что касается СПИДа, то Ада показывала мне анализы.
- А ты не боялась заразиться, общаясь с ней? – спросила Полина.
- Зараза к заразе не пристаёт, - ответила Рита. Она засмеялась. Полина, Стефан и Данила переглянулись, а Рита продолжала,- На сколько, я знаю, при СПИДе бывают худоба истощение, у Ады ничего подобного не было, она скорее полная, чем худая. У неё был отменный аппетит, она постоянно сидела на диетах, пила зелёный чай, сенну, " ласточку". Потом, если б Ада была больная, её держали бы в клинике, а она ходила по улицам, - Рита опять как-то странно засмеялась.- Ребята возьмите мне, пожалуйста, "Филе-о-фиш" и мороженное с клубникой. Я вас не объела? У меня с похмелья всегда зверский аппетит. Это радует, говорят, алкоголики с утра не могут есть…
