Перед ней открылся чудесный вид. Зал был огромен и воистину впечатляющ, его стены покрывали невообразимого вида рамы от рассыпавшихся картин и странные длинноносые гравюры, с потолка свисали вычурные птицы-люди, у стен возвышались пугающие бесформенные статуи. Разбитая ими казалась самой безобидной и крохкой. Рассматривать это чудовищное великолепие можно было часами. Каринка поднялась, чтоб выбраться из своего убежища. Тогда девочке открылась и причина столь мягкого приземления: под ней лежал Лоран с окровавленной головой и отвратительным обломком "скорлупы" торчащим из груди.
Первой реакцией девочки, как ни странно, было не падение в обморок, как поступила бы матушка, и даже не причитающийся девице крик. Сначала Каринка ещё раз проверила себя, словно от увиденного в ней могли оказаться такие же осколки. Потом уже она очень-очень постепенно осознала случившееся, подтянула к подбородку колени, подумала поплакать, не получилось. Она абсолютно не знала, что нужно делать в таких ситуациях. Правильно было бы позвать на помощь, постараться собрать костёр для захоронения или камни.
- Лоран, - Каринка не нашла ничего лучшего, как пнуть мужчину в коленку, - что мне теперь с Вами делать?
"Вот и получил он своего второго. Всё правильно, сначала дядька, потом Лоран... Интересно, Владомир с Кирхом одновременно умрут, или у меня всё-таки есть предпочтения? Мне показалось или он действительно дёрнулся? Может, он живой? Ой, что же мне делать?"
Девочка подползла к гроллину и постаралась определить, есть ли у мужчины дыхание. Она не знала, как это делается, помнила что-то про прикладывание рук к горлу, только, по её представлению, это скорее окончательно прекращало дыхание. Наконец, собравшись с духом, Каринка подползла к предположительно мёртвому и не без брезгливости оттянула веко. Красный зрачок с благородным рубиновым оттенком выскользнул сверху.
- А-а-а, - злобно ударил её по руке неполучившийся мертвец, когда девочка выпустила кожу. - Чтоб ты...
- Ой, - Каринка совсем растерянно отстранилась назад и съехала по осколкам на пол.
Ей тут же стало очень неловко, что пришлось столь хамским образом лезть человеку почти в душу, да ещё с немытыми руками. Юная Корсач так и просидела бы без действия, если бы мужчина с лёгким стоном не стал проявлять больше признаков жизни. То, что невурлока не расплющило от падения и не убило осколками, было настоящим чудом, и как всякие чудеса это могло быть очень мимолётным.
- Подожди, подожди, - подскочила с места девочка, проникшись идеей спасения хрупкой человеческой жизни храброго, хоть и не шибко дальновидного гроллина, пожертвовавшего своей жизнью во имя её спасения. - Я сейчас, сейчас помогу тебе. Не двигайся. Подожди немного. Постой. Тебе очень больно? Нет, не говори, не трать силы. Главное сейчас остановить кровь и не занести заразу... Ой, главное не потерять сознание. Нет, спокойно. Я спокойна. Сейчас нужно перемотать, а потом тебя Люпин починит. А-а чем же здесь перематывать... Ты не против той гардины... Фу, она ещё гаже чем Владькины портянки...
Легче всего было решить, что тебе нужно кому-нибудь помочь, значительно тяжелее что-либо сделать. Вот и Каринка прекрасно справилась с первой частью работы и самоотверженно решилась, во что бы то ни стало, спасти раненого гроллина. Она даже мысленно повторила всё, что помнила из краткого курса медицины в изложении престарелого учёного, подсмотренного у городского лекаря во время визитов и выученного по походным пометкам отца. Представила, как будет накладывать повязки и пережимать артерии, но стоило ей увидеть сочащуюся кровь, как все хорошо утрамбованные знания тут же мешались какой-то невообразимой кашей, из которой пробиться могла только паника. Раньше она не замечала за собой такой растерянности и безалаберности. Девочка митусилась, не знала, за что хвататься первым делом, то бралась отрывать от рубашки лоскутки, то кидалась стирать кровоподтёки, то пыталась обломать осколок, чтоб уложить больного поудобнее. При этом, чтоб придать себе смелости продолжала быстро и бессвязно лепетать что-то, вызывая мигрень даже у себя. Лоран был слишком слаб, чтобы постоять за себя, и смело терпел заботу охраняемой.
- Этим ты мне не поможешь, - прохрипел мужчина, не выдержав очередного приступа гениальных идей девочки.
- Да, - Карине тоже слабо верилось, что можно будет через рычаг поднять гроллина и оттащить в другое место. - Что же мне делать? Почему всё так? Почему? Вы не должны умирать, это не правильно, это не честно! Только в трагедиях главные герои погибают, в жизни они должны жить. Но такая потеря крови. Я не смогу Вам её остановить, замедлить, возможно, и то, если бы мы были на улице. Здесь вода слишком трусливая. Я Вас даже дотащить не смогу. Но здесь умирать нельзя. Должно быть какое-то средство, способ мгновенного излечивания. Чтобы раз и всё. Конечно!
Так неожиданно и так своевременно она вспомнила о чудесном средстве. От возбуждения и волнения руки у неё перестали слушаться, и всё выходило ужасно неловко. Руны запутались в кармане нижней рубашки, потом просыпались за пазуху. Девочка старалась действовать быстрее, от этого становилось лишь хуже.
- Где же, где же она? - едва не рыдая, Каринка вытряхнула палочки на Лорана и принялась истерично копаться в них, за ранее понимая абсурдность своих действий. - Она должна, должна быть здесь! Всё же правильно, когда Лоран станет на грань, нужно разломить над ним "запрещено это действие на плоть". И все хвори сойдут. Это должно быть так. По-другому просто никак. Где же... Ой нет. Я же тогда в спешке отдала её Владьке. Точно этот грубиян исцелился от укуса оборотня. Что же я наделала? Глупо, как глупо. Лучше бы он умер, а не Вы!
Каринка с криком сгребла оставшиеся руны в пригоршню и в сердцах зашвырнула бесполезные палки подальше. Она не могла больше сдерживать себя и рыдала в голос. Ведь смерть невурлока теперь точно будет на её совести, если бы она не была так небрежна в рыбацком домике, что отдала относительно здоровому командиру последнее спасение. Благородная дама не должна принимать таких решений, о которых позже может сожалеть. А Каринка сейчас жалела и ей было стыдно от таких неблагородных мыслей.
- Тише, барышня, - Лоран попытался толи погладить девочку, толи стряхнуть с живота. - Не делай больших глупостей, чем уже успела. Просто не мешай мне.
Мужчина был очень слаб, но даже в таком состоянии смог дотянуться до осколка и с какой-то ненормальной лёгкостью сломать его. Кровь потекла сильнее, а выражение лица гроллина даже не изменилось. Каринка смотрела на него, как зачарованная, и так же ошарашено помогла Лорану сняться с "булавки" и спуститься на пол, где прислонила с ближайшей скульптуре, напомнившей продавленную и вытекшую дыню. Увиденное настолько не вязалось с её представлениями о ранах, строении человека, что какое-то время девочка не могла вымолвить и слова.
- Но как? - Каринка осторожно, словно к ожившему божеству, подсела к гроллину.
- Это магия, - мужчина был бледен и слаб, к тому же не видел в темноте, но улыбался предположительной собеседнице. - Магия может стянуть и не такое. Жаль только я в ней никогда талантом не отличался. Мне бы лучше оружием махать, а искры и молнии не по моим способностям. Так что это займёт больше времени, чем у хорошего чародея. Ты не волнуйся, барышня, просто не отходи далеко пока. Договорились?
- Вы же умирали, - девочке безумно хотелось стащить с него рубашку и посмотреть, как таинственная магия будет заживлять.
На её замечание Лоран вдруг расхохотался. Получилось так искренне и задорно, что девочка не смогла ни удивиться, ни обидеться.
- От такого умереть очень сложно, - дыхание сбивалось, что говорило о сложностях с восстановлением, но голос мужчины оставался уверенным и почти звонким. - Одному из наших вспороли шипом грудную клетку, пробили насквозь, сердце чудом не развалили. И он ничего, заживил. Отвратно, правду, вылечил, схалтурил прилично. Но это понять можно, дети ещё слабо могут контролировать токи силы, да и времени у него не было. Обидно, что технология отращивания конечностей утеряна.