«Старший лейтенант Артуро Флорес, зам командира безопаности Роттенура,» услужливо подсветили Карлу его импланты. А сам Карл глядел на молодого офицера и в сознании всплыла память открывающейся двери лифта.

— Роттенур, подтвердить мои полномочия.

— Капитэн-цур-зи Карл фон Линденхоф, полномочия командования кораблем подтверждены кодами обьединенного штаба флотов Конфедерации и адмиралтейства Вейстляндии, — подтвердил своим грудным женским голосом компьютер корабля.

— А что касается вашего первого вопроса, старший лейтенант Флорес, аварийная разгерметизация каюты, — ответил Карл, глядя тому в глаза, а потом размеренно с напором добавил, — Вы ведь должны быть в курсе, как случайно и неожиданно случаются эти самые несчастные случаи, не правда ли?

Ядовитая улыбка заиграла на губах Флореса, но Карл не дал ему высказаться:

— К слову, капитан фон Майер был в той же каюте, так что принимайте обязанности командира безопасности Роттенура.

Удивленный Флорес уставился на него.

— Вам что-то неясно, старший лейтенант?

— Никак нет, капитэн. Яволь, герр капитэн, принять обязанности командира безопасности Роттенура.

— Хорошо, — кивнул ему Карл, удовлетворенно подумав, «Ордунг, наш непобедимый ордунг.» А затем обратился ко всем присутствующим, — Господа офицеры, сейчас наша главная задача не позволить артиллеристам открыть огонь по поверхности планеты. Как наши успехи?

— Морпехи пытаются прорваться, капитэн, но Вы же знаете, какие там бронеплиты, — ответил один из офицеров.

— У них есть шанс?

— Нет, капитэн.

— А если попробовать снаружи.

— Тоже не пробить, капитэн. Разве что попросить Люсиэль проделать нам дырку в борту. Они смогут. Вот только тогда боеприпас с хорошей вероятностью сдетонирует. Тогда и от Люсиэли мало что останется.

Карл задумался. Он знал, что решение спрятано где-то в его памяти, но с сильным не дерись, с богатым не судись, а с богом не спорь. Знание было спрятано, дразнилось и не давалось в руки, и выплывало лишь кусочками по мере надобности. Сейчас, впрочем, по мнению Карла надобность была дальше некуда, а решение все равно не давалось.

В принципе, он уже начал догадываться, что сохранение его жизни могло и не входить в решение. Ну, так он к этому был готов раньше, готов и сейчас. Жаль, конечно, что не увидит своего ребенка, но зато признал жену, проследил, чтобы без средств не остались, и за такую возможность спасибо. Карл потянулся ко второй, теперь уже сильно неполной половинке своей новой души, и встретил полное понимание. Алекс явно не был самоубийцей, но в данном вопросе он был солидарен с Карлом. А ведь он тоже был воспитан атеистом, понял Карл, боги, похоже, еще и чувством юмора неслабым обладают.

В общем, если бы можно было уничтожить Роттенур, запустив самоуничтожение, как в старых фантастических фильмах, и это было бы единственно возможное решение, Карл бы на это пошел. Но не говоря уже о том, что подобную функциональность в настоящих кораблях просто не делали, так еще и ухлопать в процессе принцессу Карлу отнюдь не улыбалось. Тут уже не Вейстляндия, а Рубрея пошлет Конфедерацию в далекие дали, так что проще уж сразу расслабиться и дать запершимся придуркам разнести планету. По крайней мере, будет в чем-то заслуженно, подумал Карл.

Тем не менее, он помнил, как эта жуткая сущность решала задачу, и помнил с каким удовлетворением она пришла к решению. И чувства эти явно не предполагали гибели людей, равно как и его самого. Вот только, что это за решение???

Молоденький лейтенант-цур-зи, сидящий рядом в рулевым, почтительно зашептал что-то сидящему за ним капитэнлейтенанту.

— Лейтенант, говорите вслух, — приказал Карл.

— Капитэн, а если эвакуировать транспортник побольше и разместить его прямо перед нами, загородив сектор обстрела?

— Не выйдет, лейтенант, — вмешался седой артиллерист, покачав головой, мол, чему их учат, молодых, — Мы же не каменными ядрами кидаемся. Заряды просто обогнут его и уйдут к цели. Тем более, что планетарные заряды пройдут через большинство кораблей как сквозь масло. Разве что Люсиэль поставить, но тогда обогнут.

— А если преграда будет большой? — поинтересовался Карл, — Скажем, размером с планету?

— Мы же над осью эклиптики висим, капитэн, — ответил штурман, — мы просто не успеем в оставшееся время загородиться планетой, разве что самой Фенекой. Слишком далеко.

— А звездой?

— Чтобы попасть в плоскость эклиптики за звездой, да еще и на безопасном расстоянии, тоже не успеваем.

— А на небезопасном?

— Если нырнуть прямо в хромосферу, капитэн, то к моменту прогрева систем успеем, — опять ответил штурман.

— Стрельба из хромосферы бесполезна, — добавил артиллерист, — Все разрушится не успев ее покинуть, а остальное не выпустит гравитация звезды.

— В том числе и нас, — уточнил штурман.

Все поняли, что решение найдено. Напряженные взгляды направились на Карла. Тот молчал.

Сказать, что скорая повторная смерть его оставила равнодушным, было бы ложью, но с этой мыслью он уже сжился. В конце концов, уже подписываясь под участием в экспедиции его das Arschvorgefühl — когда задницей чуешь — предупреждало, что добром оно не кончится. Да и когда пробрался в одиночку на Роттенур, он живым вернуться не надеялся. Но теперь, когда пришла пора отдать приказ всем этим окружающим его сейчас людям, всему экипажу Роттенура умереть, оказалось, что ему все-таки трудно на это решиться. Карл остановил взгляд на лейтенанте Флоресе, пытаясь вспомнить в деталях момент, когда открылись двери лифта, и надеясь, что его вновь, как совсем недавно, охватит гнев. И тогда он сможет отдать самоубийственный приказ. Но гнев не поднимался. Все, что он видел перед собой, это молодого, идеалистичного идиота, которому бы еще жить и жить, да детей наживать…

Под кривым взглядом нового капитэна Артуро почувствовал себя мягко говоря дискомфортно. Он отлично помнил последнюю встречу с тогда еще безопасником Люсиэли. И как сам приказал отнести труп в холодильное отделение при медотсеке. И вот теперь этот труп, ожил и теперь презрительно смотрит на него, словно сомневаясь…

— Капитэн, — прервал молчание Артуро, — Вы можете думать о нас и обо мне лично что угодно, но все мы здесь для того, чтобы они там жили, — он махнул рукой в сторону планеты, — И мы может не ваши любимые рубрейцы, но мы все знаем, что такое долг, и знали, что ради этого может придется умереть.

— Отдавайте команду, капитэн, — поддержал лейтенанта старый артиллерист, — Все равно лучше ничего не придумаем, а время идет.

— Штурвал, курс — хроносфера звезды, максимальное ускорение.

— Курс — хроносфера звезды, максимальное ускорение, капитэн, — подтвердил рулевой.

— Проложенный курс приведет к уничтожению корабля, — раздался женский голос корабельного компьютера, — Пересечение точки принятия решения потребует дополнительной авторизации.

— Роттенур, курс подтверждаю, код авторизации альфа-84-68-46-дзета-дзета-дзета, — ответил Карл, с некоторым изумлением обнаруживая, что принятое решение кажется входило в задуманный план, раз уж и код авторизации всплыл из памяти.

— Код авторизации принят, — ответил компьютер, — До точки принятия решения — пятнадцать минут.

Ну, вот и все, подумал Карл, после кода авторизации штурвал заблокирован, так что команда может, наконец, устроить свой бунт, если захочет. Да хоть оргию напоследок, все равно это ничего уже не изменит. Линкор уже начал разгон, чтобы через минут двадцать рухнуть в полыхающее инферно звезды и никогда уже не выйти из него. Можно заняться чем-нибудь еще, чтоб не скучать последние минуты жизни. Карл сел в кресло, и прикрыв глаза запустил уже написанное письмо Лотте. Хорошо написанно. Оживившая его сущность и тут оказалась на высоте, Карл и сам бы скорее всего точно то же самое написал бы. Но вдруг захочется черкуть пару строк «от себя»? Может потренироваться в дарованных эльфийских способностах? — подумал он. Сконценрировавшись на воспоминаниях своей последней ночи с Лоттой, он ощутил тепло в груди, собравшееся в разгорающийся жаром комок, а потом отправил этот комок сквозь пространство к ней, с наказом защитить его жену и ребенка от любых бед.