четыреста страниц «Советская культура». В отделении об армии напечатаны многочисленные

портреты «создателей Красной армии». Сталина среди них нет. В главе «революционные силы

революции за первые семь лет Октября» имя Сталина даже не упоминается. Здесь названы и

изображены в портретах следующие лица: Троцкий, Буденный, Блюхер, Ворошилов; названы

Антонов-Овсеенко, Бубнов, Дыбенко, Егоров, Тухачевский, Уборевич и др., почти все

объявленные позже врагами народа и расстрелянные. Из умерших естественной смертью

названы: Фрунзе и С. Каменев, назван также Раскольников в качестве командующего

Балтийским и Каспийским флотами.

Пять книг, в которых были собраны мои приказы, воззвания и речи, были изданы

военным издательством в 1923—1924 гг. «Пролетарская революция», официальный

исторический журнал партии, писал в октябре 1924 г. по поводу этого издания: «В этих трех

больших томах историк нашей революции найдет огромное количество в огромной степени

ценного документального материала». Ничего, кроме документов, это издание в себе вообще не

заключало. С того времени это издание было не только конфисковано и уничтожено, но и все

отголоски этого издания, цитаты и пр. были объявлены запретным материалом. Та история

гражданской войны, которая нашла свое непосредственное документальное отражение в этих

документах, собранных и изданных не мною, а официальными учреждениями государства, была

объявлена измышлением троцкистов.

Во время болезни Ленина главная политическая работа «тройки» состояла в том, чтоб

подорвать влияние Троцкого. Благодаря осторожности и настойчивости Сталина,

сдерживавшего Зиновьева, эта работа производилась со всей необходимой постепенностью.

Стараясь скомпрометировать мои политические взгляды (крестьянство и пр.) и в то же время

опасаясь скомпрометировать себя преждевременным обнажением своего замысла, «тройка»

придавала себе вид беспристрастия, признавая по каждому поводу мои военные заслуги. Только

под прикрытием таких признаний можно было, не вызывая немедленного и бурного отпора

Сборник: «Сталин. Большая книга о нем»

255

аудитории, инсинуировать, намекать, мобилизовывать недовольных. Ко времени шестой

годовщины Октябрьской революции (26 октября 1923 г.) эта работа была уже в полном разгаре.

С 1924 г. имена исчезают вовсе: не потому, конечно, что партия стала строже на этот счет,

а потому, что имена старых вождей уже не годятся, а называть другие имена в связи с вопросом

об армии еще психологически невозможно. Основная идея этого переходного периода: Красную

армию создали не отдельные лица, а партия. «Героическое» начало и культ лиц, никогда не

существовавшие в партии Ленина, подвергаются систематическому осуждению.

Заместитель Ворошилова Уншлихт писал в 1926 г.: «Теоретиком и практиком

строительства вооруженных сил за весь период был наш гениальный стратег и тактик —

Владимир Ильич». Все понимали смысл этого недосказанного противопоставления. Но во

всяком случае такое противопоставление можно было сделать, только прикрываясь именем

Ленина. О Сталине никто еще не заикался. Во всех юбилейных статьях имя его вообще не

упоминается. Дело для него самого идет пока о том, чтоб разрушить установившуюся

репутацию Троцкого, а не создать свою собственную. Достаточно сказать, что С. Гусев, который

был подлинным агентом Сталина в Красной армии, как ныне Мехлис, в 1925 г. в статье

«Разгром Врангеля» не счел нужным или необходимым ни разу назвать имени Сталина.

25 марта 1924 г. Склянский был удален из Реввоенсовета и замещен Фрунзе. В новый

Реввоенсовет вошли Троцкий (председатель), Фрунзе (заместитель), Бубнов (начальник ПУРа),

Уншлихт (начальник снабжения), Ворошилов, Лашевич, Буденный, Каменев, Розенгольд,

Орджоникидзе, Аделиава, Мясников, Хадыр-Алинев, Караев. Имя Сталина не названо.

После 1925 г., когда постановлением ЦК я был снят с поста народного комиссара по

военным делам, официальная печать настойчиво внушала ту мысль, что Фрунзе, мой

заместитель, играл исключительную роль в создании вооруженных сил. После смерти Фрунзе

он окончательно был провозглашен организатором Красной армии. Решительно никому не

приходило тогда в голову приписывать эту роль Сталину. Фрунзе несомненно играл

выдающуюся роль в гражданской войне и вообще был несколькими головами выше

Ворошилова.

3 февраля 1926 г., в восьмую годовщину, новый глава вооруженных сил Ворошилов в

статье, написанной для него его секретарями, пишет о реформе, произведенной в Красной

армии «под непосредственным руководством незабвенного вождя Красной армии Михаила

Васильевича Фрунзе». В течение короткого момента Фрунзе был точкой опоры для реформы не

столько армии, сколько ее истории. Это был лишь запоздалый отголосок неосуществившегося

плана. Но прежде чем утвердился в учебниках и головах миф Фрунзе, началась подготовка мифа

Сталина. Сегодня Фрунзе почти совершенно забыт.

Фрунзе умер под ножом хирурга в 1926 г. Смерть его уже тогда породила ряд догадок,

нашедших свое отражение даже в беллетристике. Даже эти догадки уплотнились в прямое

обвинение против Сталина. Фрунзе был слишком независим на военном посту, слишком

отождествлял себя с командным составом партии и армии и несомненно мешал попыткам

Сталина овладеть армией через своих личных агентов.

В последний период моего пребывания во главе военного ведомства усилия Сталина,

Зиновьева и Каменева были направлены на то, чтобы поставить армию в невозможное

финансовое положение. Все ассигнования по военному ведомству беспощадно урезывались.

Немедленно после моего смещения военное ведомство получило крупные дополнительные

ассигнования и жалованье командному составу было значительно повышено. Эта мера должна

была примирить армию с происшедшей переменой.

Уже в 1926 г., когда я был не только вне военного ведомства, но находился под жестокими

преследованиями, военная академия выпустила исследование «Как сражалась революция», в

котором авторы, заведомые сталинцы, писали: «Клич т. Троцкого «Пролетарии, на коня!» явился

побудительным лозунгом для завершения организации Красной армии в этом отношении», т. е.

в отношении создания кавалерии. В 1926 г. не было еще и речи о Сталине как об организаторе

кавалерии.

В статьях по поводу девятилетнего юбилея Красной армии (23 февраля 1927 г.) имя

Сталина еще ни разу не названо. 2 ноября 1927 г., накануне исключения оппозиции из партии,

Ворошилов произносит на партийной конференции Краснопресненского района речь,

Сборник: «Сталин. Большая книга о нем»

256

посвященную Красной армии. В этой речи нет и намека на то, что Сталин — организатор

Красной армии. Самая мысль об этом просто не приходит Ворошилову в голову. Только через

три года он не без осторожности приступит к выполнению этого поручения.

Нужен был определенный сигнал сверху, дополненный прямыми предписаниями

партийного аппарата, чтоб анонимность была устранена и чтоб имя партии было заменено

именем Сталина.

Этапы передвижения от исторической правды к бюрократическому мифу можно

проследить из года в год. Мы ограничимся лишь несколькими иллюстрациями.

В одной статье 1927 г., когда власть была уже полностью в руках Сталина, его имя, как

организатора или вдохновителя Красной армии, еще не упоминается вовсе. Вообще не названо

никаких имен. В этот период задача состояла в том, чтоб заставить забыть одни имена и тем

подготовить почву для других. Через два года в номере «Правды» от 23 февраля заключается

небольшая атака против Троцкого и его сотрудников за невнимательное отношение к Красной