Bloomington; «Mongolian Studies», «Journal of the Mongolia Society»), президентом которого был ныне покойный известный китаевед и монголовед О. Латтимор (см. выше «Великобритания»), и целый ряд других.
В американских условиях причастными к развитию синологии, в том числе и к исследованиям по древней истории и культуре Китая, являются разного рода учреждения: советы, комитеты, фонды и т. п., которые, будучи формально далекими от нее или от науки вообще, в своей практической деятельности непосредственно или косвенно влияют на ее судьбу. Их много, поэтому в качестве примеров назовем лишь более важные: American Council of Learned Societies (ACHO, 1919, New York; координатор исследований в области гуманитарных наук; «Annual Report», «ACLS Newsletter»); Center for Cultural and Technical Interchange Between East and West (1960, Honolulu; большая библиотека, ряд периодических публикаций: «East-West Perspectives», «Culture and Language Learning Newsletter», «Topics in Culture Learning» и др.); Social Science Research Council (1923, New York; Комитет по современному Китаю; «SSRC Items»); Committee for Concerned Asian Scholars (1968, Cambridge, Mass; «Bulletin of Concerned Asian Scholars», «CCAS Newsletter»); Carnegie Corporation (1911, New York; финансовая поддержка исследований и подготовки кадров); The Asia Foundation (1954, San Francisco — главный офис, филиалы в Вашингтоне и многих странах Азии, стипендии и субсидии; «The Asia Foundation News», «Annual Report» и др.); Wenner-Green Foundation for Anthropological Research (1941, New York); The Rockefeller Foundation (1913, New York, финансовая помощь исследованиям и подготовке кадров в самих США и университетам стран Азии; «President’s Review and Annual Report» и др.); The Ford Foundation (1936, New York; крупные денежные вливания в науку в США и за рубежом; «Annual Report»); The Library of Congress (1800, Washington D. С.; несколько десятков миллионов единиц хранения, крупное Восточное отделение, возникшее в 1954 г. на базе существовавшей с 1928 г. Китайской секции, около 2 млн единиц); Boston Museum of Fine Arts (1870, богатые коллекции китайской живописи, скульптуры и керамики; библиотека); Asian Art Museum of San Francisco (1969, центр изучения азиатского искусства, собственные собрания, включающие и китайские экспонаты) и пр.
Из сказанного явствует, что основное развитие американского китаеведения приходится на XX век и особенно 40-е и последующие годы. Оно стимулировалось двумя мировыми войнами и связанными с ними событиями, не только прочно втянувшими США в орбиту мировой политики, но и заставившими их занять в ней ведущую роль сверхдержавы. Американский стиль действий предполагал создание для этого широкой научной базы, поэтому уже в 20-е годы началось финансирование гуманитарных наук упомянутыми выше фондами Карнеги, Рокфеллера и Форда, в 1928 г. при АСНО возник Комитет содействия развитию китаеведения, позднее преобразованный в Комитет содействия изучению Дальнего Востока. Параллельно, в связи с нехваткой высококвалифицированных специалистов, в страну привлекались иностранные ученые из Германии (Friedrich Hirth, 1845-1922; Berthold Laufer, 1871-1934; Alfred Forke, 1867-1944), Англии (John Fryer, 1839-?), России (Сергей Григорьевич Елисеев, 1889-?).
С. Г. Елисеев в 1934-1957 гг. был директором крупного синологического центра — Гарвард-Яньцзинского института. Последний вместе с Институтом тихоокеанских отношений (International Institute of Pacific Relations, 1925-1961, New York; в его состав входил упоминавшийся выше AIPR; в период 1929-1950 гг. некоторое участие в его деятельности принимал и СССР) и уже называвшейся Ассоциацией изучения Азии занимал ведущие позиции в американской синологии. Тогда же началась публикация ряда журналов, отводивших значительное место проблемам Китая: «Harvard Journal of Asiatic Studies» (1936), «Notes on the Far Eastern Studies in America» (1937), «Amerasia» (1938), «Journal of Asian Studies» (1941) и другие.
Коренной перелом произошел во время Второй мировой войны. Он создал в американском китаеведении новую обстановку, в некотором смысле продолжающуюся и поныне. Пирлхарборский разгром (7 декабря 1941 г.) не только вовлек США в мировой конфликт, но и вызвал колоссальный психологический шок в дремлющем сознании рядовых американцев, показав им, что сражения идут не только где-то там, в далекой и непонятной Европе, но и чуть ли не у порога их собственного дома. Японокитайская война, длившаяся к этому времени уже десять лет (ее началом иногда считается т. н. инцидент у моста Лугоуцяо вблизи Пекина 7 июля 1937 г., однако на самом деле она была развязана Японией 18 сентября 1931 г. нападением на Маньчжурию), но мало кого интересовавшая, вдруг стала частью конфликта, внутри которого очутилась и сама Америка. Возникли также объективные потребности в знатоках Дальнего Востока, отнюдь не ограничивавшиеся только переводчиками. Военные действия против Японии и эффективная помощь Китаю не могли проходить успешно без понимания менталитета этих народов, их традиций и нравов. К тому же в привычках американцев лежит предварительная научная разработка вопросов, которые должны решать страна и ее правительство. Конечно, на первый план вышли сиюминутные нужды и актуальная тематика, однако быстрорастущие затраты на науку и возникновение новых востоковедческих и китаеведческих центров, что было отмечено выше, содействовали расширению подготовки специалистов и проведению исследований также в области «классической» синологии. Выросло количество научных и популярных публикаций и изменилось их восприятие хотя бы у части читателей: увлечение экзотикой сменилось интересом, переплетающимся с симпатией к дальневосточному союзнику и с враждой к противнику в нелегкой для США войне. Естественно, увеличилось и число молодых людей, желающих приобрести соответствующие специальности.
Импульс, данный войной, продолжал действовать и после ее окончания, ибо в результате ее в мире, и в Азии в особенности, возникла новая ситуация: холодная война, лидерство США в западном мире, корейская и вьетнамская войны, создание в Азии социалистических государств, оказавшихся более прочными, чем их европейские союзники и покровители, оккупация Японии, а затем ожесточенное продолжительное экономическое соперничество с нею, самостоятельное превращение КНР в ракетно-ядерную и даже космическую державу — все эти явления требовали и требуют от Америки постоянных ответов, которые, чтобы быть верными, должны базироваться на научной основе. В американских школах, начиная с 60-х годов, стали вводить курсы, посвященные социалистическим странам и их языкам, что в свою очередь потребовало от вузов подготовки соответствующих кадров, учебников, программ и т. п. Занятия современностью, включая и такие темы, как экономика и политика КНР, советско-китайские отношения, коммунистическое движение, заняли доминирующие позиции. Возникли специализированные учреждения: независимый Исследовательский институт советско-китайского блока (1954, Вашингтон), Исследовательский институт по коммунистической стратегии и пропаганде (1960, Южнокалифорнийский университет), одноименные Институты по изучению социалистических стран Европы и Азии при университетах Принстонском, Мичиганском и штата Вашингтон, Исследовательский институт по проблемам коммунизма при Колумбийском университете и др.
Одновременно, в связи с критической оценкой американского востоковедения, высказанной в конце войны такими известными учеными, как Дж. Фэйрбэнк и Э. Рэйшауэр, совершается переход от существовавшего ранее принципа специализации по конкретным направлениям: история, философия, искусство, экономика — преимущественно к широкому комплексному страноведению (area study), получившему в 1958 г. официальное признание. Во главу угла ставится быстрое и эффективное овладение языком (в настоящее время американские синологи, кроме китайского — современного и классического, как правило, изучают японский), а затем еще целым рядом (до 10) дисциплин, дающих всестороннее представление о стране и ее прошлом. В 50-60-е годы изучение Китая осуществлялось (правда, с разным успехом) примерно в трети всех университетов и колледжей США, что привело к «перепроизводству» желающих заниматься Китаем, — не всех их можно назвать китаистами с полным на то основанием, — поэтому в 80-90-е годы перед американскими синологами встала серьезная проблема трудоустройства. С другой стороны, в 70-е годы начал, а в 80-е продолжал действовать новый стимул — поэтапная нормализация отношений США—КНР: 9-11 июля 1971 г. визит Г. Киссинджера, 21-28 февраля 1972 г. визит президента Никсона, 19-23 июня 1972 и 15-19 февраля 1973 г. повторные визиты Г. Киссинджера, принятие решения об обмене миссиями связи, 1-5 декабря 1975 г. визит президента Форда, 16 декабря 1978 г. объявление США о разрыве дипломатических отношений с Китайской Республикой, 1 января 1979 г. установление полных дипломатических отношений между двумя странами. 25 октября 1971 г. не без участия американской дипломатии была принята резолюция ООН о передаче КНР места Китая в этой организации при одновременном исключении из нее представителей Китайской Республики, после чего КНР постепенно стала членом и других международных организаций. Для американских синологов указанные события означали, с одной стороны, увеличение спроса на их познания, а с другой — открытие для посещений и сотрудничества материкового Китая, при сохранении прежних связей с Тайванем. Поэтому в 70-80-е годы наблюдается возникновение новых учреждений, призванных заниматься Китаем отдельно или в контексте Дальнего Востока, например, Center for Asian Studies, The American University (1971, Вашингтон); The Heritage Foundation (1974, Вашингтон, в центре внимания: КНР и Тайвань, подготовка материалов для Р. Рейгана и Дж. Буша); Institute for Asian-Pacific Studies, University of San Francisco (1974); Institute for Foreign Policy Analysis (1976, Кембридж, Масс.); Department of Asia Studies, Amherst College (1976, Амхерст, Масс.); Institute of East Asian Studies, Berkeley (1978, в его составе — Center for Chinese Studies, «Asian Survey», «Research Papers and Policy Studies»); US—Asia Institute (1979, Вашингтон, частная организация, занимающаяся, среди прочего, приглашением китайских студентов в США и поездками американцев в КНР); Graduate School of International Relations and Pacific Studies, University of California, San Diego (1986) и др. Уже упоминавшийся Азиатский фонд для усиления эффективности своей деятельности в новых условиях в 1984 г. создал в Сан-Франциско Центр по делам Азии и Тихого океана и в этом же году обрел законодательное утверждение Конгрессом США и президентом Рейганом. Очевидно, что возникающие те или иные трудности успешно преодолеваются американскими востоковедами и китаистами в том числе, а масштаб выполняемой ими работы соответствует роли великой державы и позиции, которую США занимают в современном мире. Кстати сказать, немалую лепту в достижения американской синологии вносят китайцы, как родившиеся в Америке, так и обосновавшиеся там относительно недавно граждане Тайваня и КНР. При этом в действительно интернациональной стране, какой являются США, они не только занимаются преподаванием и исследованиями, но и получают руководящие посты: скажем, директором названного выше Института азиатско-тихоокеанских исследований университета Сан-Франциско стал Чан Юнг Банг (Chan Young Bang), специалист по экономике Китая, а президентом Центра Восток—Запад Гавайского университета — В. Хао Ли (Victor Нао Li, 1941-?), одновременно входивший в редколлегию издающегося с 1988 г. Оксфордским университетом журнала «Pacific Review». То же самое можно сказать об иностранных ученых, особенно англичанах, переезжающих в США в поисках лучшего применения своих талантов и знаний.
