А.»); а в 1906 г. образовано Китайское общество (China Society), чтобы способствовать изучению языка, истории, литературы, науки, искусства, фольклора и развитию интереса к прошлому и настоящему китайского народа.
Несмотря на возникновение и развитие разнообразных форм синологической деятельности и достижения ученых мирового масштаба Легга, Джайлса и Уайли, английское китаеведение отставало от французского и немецкого и не могло удовлетворить конкретных потребностей, если учесть, сколь важную роль играла в то время Великобритания в судьбе Китая. Даже в знаменитых Оксфордском и Кембриджском университетах количество занятий и число студентов были крайне ограниченны. Все это привело к тому, что состоянием британского китаеведения и востоковедения в целом заинтересовалось правительство и в 1907 г. был образован специальный комитет для анализа ситуации и выработки рекомендаций для ее улучшения.
Результаты этого шага сказались не сразу и, видимо, не в ожидаемой степени, чему, среди прочего, помешала и Первая мировая война. После продолжительной подготовительной работы в 1917 г. при Лондонском университете возникла Школа востоковедения (с 1938 г. Школа востоковедения и африканистики — School of Oriental and African Studies; ШВА) в качестве центра по подготовке практических работников, но с упором и на исследовательскую деятельность. При Школе были созданы довольно большая библиотека и собственный «Bulletin of the School of Oriental and African Studies» (c 1917 г.), который наряду c «Journal of the RAS» стал одним из главных печатных органов английских китаеведов. Общее положение синологии (и ориенталистики) не претерпело, однако, коренного изменения — период между двумя войнами можно, пожалуй, считать неблагоприятным временем с точки зрения выполнения (точнее — невыполнения) правительственных обещаний в области финансирования, небольшого количества студентов-китаеведов и состояния науки в целом.
Вместе с тем имелись и положительные сдвиги. В 1930 г. было принято решение использовать часть средств, поступающих от контрибуции, выплачиваемой Китаем после боксерского восстания, на финансирование кафедр синологии Оксфордского, Кембриджского и Лондонского университетов, создание доцентуры в Манчестерском университете, и с 1932 г. — кафедры китайской археологии и искусства в Институте искусств Кортольда (Courtauld Institute of Art) Лондонского университета. Последнюю возглавил специалист по ранней истории Китая У. П. Йетс (Walter Perceval Yetts, «The George Eumerfopoulos Collection: Catalogue of the Chinese and Korean Bronzes, Sculpture, Jade, Jewellery and Miscellaneous Objects», vol. 1-3, 1929-1932; «The Cull Chinese Bronzes», 1939, «Ап-yang, a Retrospect», 1942). Вообще же иследования в области искусства и археологии были той струей английской синологии, которая благополучно развивалась в междувоенные годы. В Школе востоковедения ими занимался знаток китайского искусства, создатель крупнейшией (около 1200 предметов) за пределами Китая коллекции керамики и фарфора IX-XV1I вв. П. Дэвид (lord Percival Victor David, 1892-?), передавший ее в 1950 г. Школе вместе с собранием книг по культуре и искусству Китая. Этим было положено начало Фонду-музею (Persival David Foundation of Chinese Art), где студенты специализируются по искусству и археологии Китая. Научные публикации Дэвида сводятся к небольшому числу статей.
Особо следует сказать об А. Уэйли (Arthur David Waley, 1889-1966), которого по праву считают последним классиком британской синологии. Окончив Кембриджский университет (магистр искусств), он работал сначала в Британском музее (1912-1930), а затем в Школе востоковедения, став крупным специалистом по истории культуры Китая и Японии, переводчиком с этих двух языков, исследователем китайской литературной классики, за что получил ряд правительственных наград, а также древней философии и истории: «А One Hundred and Seventy Chinese Poems» (1918, 1939,1962), «’The Temple’and Other Poems...» (1923), «Li Chih-ch’ang. The Travels of an Alchemist...» (1931), «Lao-tzu. The Way and Its Power...» (1934, 1958), «The Book of Songs», vol. 1-2 (1937), «The Analects of Confucius» (1938, 1956), «Three Ways of Thought in Ancient China» (1939, 1946, 1956, in German 1947, in French 1949), «The Real Tripitaka...» (1951, 1952), «Ch’u Yuan (ca 343-ca 277 В. C.). The Nine Songs...» (1955, in German 1957), «Ап Introduction to the Study of Chinese Painting» (1923, 1958), «Ballads and Stories from Tun-huang. An Anthology» (1960), не считая многочисленных (порядка 200) статей.
Определенную положительную роль в развитии британской синологии довоенного периода сыграли немецкие иммигранты (см. раздел о Германии), которые привезли с собой континентальные традиции, достижения и навыки и активно включались в научную жизнь Великобритании (например, Г. Хэлоун в 1938 г. возглавил кафедру в Кембридже). Завершающим аккордом стало создание в Оксфорде в 1939 г. по инициативе Э. Хьюджеса (Ernest Richard Hughes, 1883-1956) Особой школы китаеведения (Honour School of Chinese Studies) для повышенной подготовки студентов.
На протяжении всего времени существования английской синологии важную роль в ней играл основанный в 1753 и открытый в 1759 г. Британский музей. Располагая уникальными коллекциями восточных древностей и большой библиотекой, БМ был и продолжает оставаться крупным научным и методическим центром для разных отраслей наук. В китайском фонде библиотеки хранятся собрания Р. Моррисона, Ю. Клапрота, Дуньхуанские материалы А. Стейна (Sir Aurel Stein, 1862-1943; третий великий путешественник по Центральной Азии, после китайца Сюань-цзана, 602-664 гг., и венецианца Марко Поло и один из первых и самых упорных европейцев, изучавших этот район археологически; «Sand-buried Ruins of Khotan», «Ancient Khotan», «Ruins of Desert Cathay», «On Ancient Central-Asian Tracks»), включающие ценные рукописи и печатные издания, и ряд других. В нем представлены также книги, журналы и газеты, издающиеся в Китае на протяжении XX века. БМ — это, бесспорно, одно из ведущих мировых хранилищ исторических и культурных ценностей Китая.
Вторая мировая война, которая для Англии проходила не только в Европе, но и на просторах от Северной Африки до Тихого океана (Великобритания объявила войну Японии на следующий день после Перл-Харбора), со всей наглядностью показала необходимость изучения Востока как основы для выработки новой политики Лондона в изменившихся в ходе войны и в ее результате условиях. Китай, в отличие от Японии, оказавшейся под американской оккупацией и тем самым как бы закрытой для Англии, занимал здесь особое место не только по старой традиции, но и в связи с продолжавшимся конфликтом между Гоминьданом и КПК, закончившимся победой последней. Поэтому во время войны было организовано широкомасштабное обучение переводчиков (прежде всего китаистов и японистов) для нужд армии и дипломатии, а востоковедческие центры включались в подготовку и переводы разного рода документов и справок, цензорский надзор, работу с военнопленными, разведывательную деятельность и т. п. Конечно, это были потребности особого рода и сиюминутные, однако они влияли на общее настроение умов, особенно людей, обладавших властью принимать решения. Кроме того, они вскрыли слабые места английского востоковедения и его недоразвитость в целом. Для исправления такого положения в декабре 1944 г. Министерство иностранных дел создало «Междепартаментскую комиссию по изучению востоковедения, славяноведения, восточноевроповедения и африканистики», для анализа положения в перечисленных дисциплинах и выработки мероприятий по улучшению их состояния и повышению уровня. В 1947 г. она опубликовала «Foreign Office. Report of the Interdepartmental Commission of Enquiry on Oriental, Slavonic, East European and African Studies» (подготовлен весной 1946 г.), из которого, в частности, следовало, что ки-таеведческие центры страны работают в отрыве друг от друга, количество студентов и аспирантов невелико, научная деятельность ограничена по тематике и объему, а важные вопросы современности вообще не затрагиваются. Из данного анализа вытекали рекомендации по расширению изучения живого разговорного языка, социальных, политических и экономических, а также, подчеркнем, исторических проблем, повышению профессионального уровня и увеличению количества профессорско-преподавательского состава, существенному улучшению распространения знаний о Востоке. Теоретические советы были подкреплены финансовыми вливаниями в течение последующих десяти лет на развитие ориенталистики и научные поездки за границу. При этом было решено укрепить востоковедение в шести основных университетах: Кембриджском, Оксфордском, Лондонском, Манчестерском (University of Manchester, основан в 1880 г., не имеет специализации по синологии, но его библиотека — John Rylands University Library of Manchester — обладает коллекцией китайских книг), Даремском (University of Durham, 1832, Department of Oriental Studies создан в 1948 г., при нем существует кафедра китайского языка и культуры, а в подчиненном ему Gulbenkian Museum of Oriental Art and Archaeology, 1960 r. — собрание китайской керамики и изделий из яшмы) и Эдинбургском (University of Edinburgh, 1583, востоковедение в составе факультета гуманитарных наук — с 1642 г., имеется кафедра китайского языка и богатая библиотека с большой коллекцией китайских книг; ЭУ — главный востоковедческий центр Шотландии и место пребывания Scottish Association of Asian Studies, 1974).
