– Ты преуспел, брат Эорон, – нарушил наконец молчание петрарх, использовав тайное имя Йонаша. – Когда тебя вызвали, то дело было лишь в том, что в монастыре срочно потребовался специалист по той группе ядов, которую ты изучал самостоятельно в прошлом году. Один из крестьян каким-то образом получил отравление ими – собственно, ты об этом знаешь, сам его лечил. Однако по дороге тебе довелось столкнуться с другой своей миссией, которая, похоже, свыше.

Йонаш молчал, ожидая, когда глава монастыря прольет свет на свои слова. И тот не заставил себя ждать; после небольшой паузы, он продолжил:

– Знаешь ли ты, кого привел в монастырь?

– Не знаю, Ваше Святейшество. Я понял, что он владеет приемами и языком нашей тайной борьбы. Кроме того, он немного умеет использовать живую энергию, но сам ее не видит. Он, очевидно, был одержимым. Это была одна из причин, по которым я привел его сюда, – моих сил было явно недостаточно, чтобы изгнать из него тьму.

– И правильно сделал. Мы с этим справились, и когда он снова стал самим собой… Он рассказал ужасные вещи, и придется принять их такими, как они есть. Оказывается, уже много лет существует и действует некий Черный Орден. Он организован по образу и подобию нашего Ордена, но его цели полностью противоположны. Они служат тому, кто перечил Господу на горе Ярокшаки.

Йонаш вздрогнул: в развращенных королевствах Запада то тут, то там действительно возникали небольшие черные секты, но они были невелики и, усилиями Ордена, недолговечны. А если они действительно сумели объединиться, да еще организоваться в столь же эффективную структуру, как и Орден… Неизвестно, как они это сумели сделать, но новость была явно не из лучших. Петрарх тем временем сделал паузу, будто ожидая реакции Йонаша.

– Я весь внимание, Ваше Святейшество!

– Они по-своему узнают о том, что происходит в мире, и сейчас они весьма озабочены. Они ждут возвращения Песни. Ждут и боятся ее. Ты не удивлен?

– Но ведь и мы ждем того же! Только не боимся. Уже сколько времени ждем. Что же в этом удивительного?

– Они ждут ее возвращения сейчас! Теперь понял?

– Прямо сейчас??? – Если бы не уважение к старшему, Йонаш бы улыбнулся. Уже сколько веков все бабки в окрестных горах пугали непослушных внуков легендарным Певцом, который придет с огромной лютней и накажет всех плохих людей. Бабки, естественно, грозили, что он накажет и непослушных детей, после чего на время малыши притихали. Детвора же постарше уже не поддавалась на такие угрозы и с удовольствием играла «в Певца», когда водящий, размахивая, за неимением лютни, огромной палкой, должен был передать эстафету кому-нибудь другому, «исправив» его на свой лад. Разумеется, все в горах знали это пророчество, но как-то уж так сложилось, что никто теперь не верил в приход легендарного спасителя мира при своей жизни. – Но насколько следует принимать во внимание их мнение?

– Чем серьезнее, тем лучше. Это правда, Эорон. Мы и раньше видели некоторые знамения, а также указания в священных текстах, но после того, что мы узнали от этого человека, смутное стало ясным, а непонятное очевидным. Что ты скажешь о таких словах: «Плоть восстанет на дух, но дух излечит плоть ради спасения души»?

– Нас учили, что этот эпизод говорит о победе духа человека на земным, мирским, что это путь спасения.

– Правильно. А теперь сопоставь это вот с чем. Ты знаешь, что мы умеем находить в наших священных книгах фрагменты, касающиеся любого живущего на свете человека, если только мы знаем о нем достаточно много. Так вот, мы проделали этот поиск для тебя, для твоего нового знакомого и еще для одного человека, о котором он нам рассказал и которого он должен был убить вслед за тобой. И всем вам троим выпали этот и некоторые другие фрагменты. Причем для тебя ударение было на слове «дух», для твоего бывшего противника на «плоть», а для этого третьего – на «душу». «Плоть восстанет на дух» – вы ведь встретились далеко не дружелюбно, причем напал он, «но дух излечит плоть» – ты его привел сюда и избавил от одержимости, «ради спасения души» – уже одним этим ты избавил этого третьего от встречи с убийцей, по крайней мере, с одним. Что ты на это скажешь?

– Если там так сказано, значит, так и должно быть, хотя мне странно такое объединение с этими двумя совершенно незнакомыми мне людьми. Кроме того, из ваших слов я понял, что пророчество уже сбылось, поэтому мне не очень понятна важность этого факта. Разве что еще одно подтверждение Книги?

– Ты спешишь в суждениях, Эорон. Я ведь сказал не весь стих, ты, верно, и сам помнишь, но все-таки прочти, что там говорится дальше, хотя бы до точки.

Йонаш взял протянутую ему книгу, сконцентрировался и начал читать:

– «Во дни затмения плоть восстанет на дух, но дух излечит плоть ради спасения души, хранящей Песню, которую они вместе вернут в Мир». – Йонаш удивленно взглянул на петрарха и спросил: – Вы считаете, что этот третий и есть Певец?

– А кто же еще? – ответил тот. – Более того, пока что он лишь Хранитель ее, а принести ее в Мир можете только вы втроем. Не случайно против тебя послали именно Йолана – так его зовут. Они рассчитывали на смертельную схватку, при этом, чем бы ни кончился бой, кто бы ни остался в живых, другого не хватило бы, чтобы Песня вошла в Мир. Они неглупы, эти адепты нечистого, с которыми вам предстоит сразиться. Спрашивай еще.

– Мне бы хотелось услышать все, что вы сочтете нужным мне сказать. Прежде всего, что от меня ожидается.

– Ты с Йоланом должен найти этого третьего, уберечь его от Черного Ордена и уберечь самих себя, а затем объединиться с ним. Что произойдет после, и для меня скрыто тайной, но, очевидно, это должно выпустить в Мир ту самую Песню, которая надолго изгонит зло из нашего мира.

– Могу ли я доверять Йолану?

– Сейчас он раскаивается и совершенно искренне. Полагаю, большего ожидать пока нельзя. Дальше все в твоих руках. Кстати, он отправится в своем бордовом одеянии, на случай встречи с людьми оттуда. Это у них означает мастера – примерно то же самое, что у нас серый плащ. А вот твой черный для похода не годится – он у них соответствует нашему белому, а их магистра ты изобразить всяко не сможешь. Так что готовься к серому одеянию, которое заслужил. Заодно это у них это младший ранг, так что подозрений меньше вызовешь.

* * *

Дастина грубо втолкнули в затхлую темницу, и тяжелая железная дверь с лязгом затворилась. Донесся скрежет закрываемых шагов и шум удаляющихся шагов.

«Это безумие! Я никого не убивал… Спасти принцессу… Черные бестии… Этот меч и кинжалы… Что, во имя Праматери, происходит?» – мысли Дастина снова начали дикую круговерть.

– Повесят. Hепременно тебя повесят, узник.

Дастин вздрогнул, будто его укололи острой иглой. В темнице был еще кто-то. Голос, доносившийся из совершенно темного угла, был полон того сарказма, которым отличаются безумцы или провидцы. Скорее первое.

Что-то пошевелилось во тьме, и голос вновь продолжил:

– Можешь до утра устроиться на ночлег. Только учти – не приближайся к моим апартаментам – я ужасно брезгливый и боюсь подцепить заразу. И потом – ты же ведь не станешь теснить своего благодетеля?

– Я? Благодетеля? Hе стану… – рассеянно произнес Дастин, все еще не пришедший в себя.

– Hу и славненько. Стульев у меня нет, учти. Садись на пол и рассказывай мне свою историю. Мы с Генриэттой послушаем…

– Генриэтта?

– Hу да, Генриэтта, – удивленно фыркнул незнакомец в углу. – Эти маленькие серые бестии, что вечно голодными рыщут по моим покоям… Я подружился с одной из них. Моя несравненная Генриэтта. Я как-нибудь тебя с ней познакомлю. Если, конечно, тебя завтра не повесят.

«Бестии!» – снова перед глазами Дастина возникли три жутких фигуры в черных балахонах, и в ушах стоял хрип Генриана.

– Эй! Так ты будешь рассказывать историю или нет? Или, может, ты станцуешь или споешь? – требовательно произнес назойливый голос.