такого эксперимента купаться не потянуло. Мне же понравилось и я еще

раз «освежился». Быстро накинул трусы, рубаху, рюкзак и, не дожидаясь

остальных, понесся в гору и вполне согрелся.

Долина стала положе. Речка бежит в изумрудных берегах, иногда

образуя плесе. До перевала подъем почти незаметен. Сам перевал крайне

оригинален. С правого склона бурно сбегает поток и, немного не доходя

долины, делится на две части — одна бежит на север, другая на юг. Терс-

агар бежит к Алтын-мазару.

Долина сходит на нет. Перед нами огромная белая стена с массой

сбросов. Вершину окутали облака, понемногу рассеивающиеся. И вдруг

высоко вверху выплыла вершина. Масштабы потрясающие. За ней другая,

третья. Это уже на той стороне Мук-су. Все это основные вершины,

образующие хребет Академии наук. Высшая, правая — Мусджилга, левее,

трапециевидная, с острым гребнем — Сандал и затем Шильбе. Но удачно

сфотографировать не пришлось. Все снова закрыло облако.

Крутая часть спуска началась неожиданно, сразу по выходе из

долины. Змейкой вьется дорожка с высоты 3300 до высоты Алтын-мазара

— 2700. Итого на 600 метров.

В Алтын-мазаре теплая встреча. Здесь оказался Аркадий

Георгиевич Харлампиев со своим неизменным поваром Усумбаем. Дудин

был уже и тому рад, что мы сегодня пришли. Усумбай. угостил обедом, и

* Бойков – начальник строительства метеорологической станции.

75

не плохим. Вечером и кибитке занялись проявлением фотоснимков —

получилось удачно.

Приятная особенность Алтын-мазара: здесь много зелени, деревьев,

цветов. Это оазис среди громадных скалистых обрывов, ограничивающих

ровную, как стол, широкую долину, перерезанную сеткой бурных речек.

28 июня. Сегодня день бродов. Собрались довольно быстро, и

кавалькада двинулась. Первый и самый серьезный брод через Саук-сай,

вырывающийся из крайнего левого ущелья, бурлящий желтыми бурунами.

До брода переходили бесконечное количество старых русел.

Аркадий Георгиевич Харлампиев — коновод. Гуськом пересекаем

Саук-сай вверх по течению. Я еду последним. У берега самое глубокое

место, а сзади уже буруны. Но конишко упорно идет к берегу, ноги его уже

еле держат. Все старания направить вверх ни к чему не приводят. Я

озлился, взмахнул плеткой, но она зацепилась за луку и сломалась. Тогда я

поддал ногами, направил коня и удачно «вынесся на берег пенистый».

Товарищи поздравили меня с успехом.

Вторая светлая река Коинда далась совсем легко.

На третьей, Сельдаре, всадники переправились через все рукава

удачно, но одна вьючная лошадь с неопытным караванщиком взяла ниже,

попала в глубокое место и перевернулась. Мы уже отъехали далеко, когда

поднялась паника.

Караванщики сбросили одежду — и в воду. Попытки поднять

лошадь с грузом ни к чему не привели, и лишь, когда обрезали веревки,

удалось вытянуть уже не раз перевернувшуюся лошадь. Подмокли манная

крупа и ячмень.

Громадные скалистые стены высятся с обеих сторон долины.

Высоко нужно задирать голову, чтобы глянуть на небо. Впереди вылезает

черный язык ледника Федченко.

Через час мы у места бивуака. Несколько березок и зеленый склон

76

приятно оттеняют суровую панораму. Горячо палит солнце, рядом ледяная

речка с ледника Малый Танымас (температура 1,5 градуса тепла). На

больших камнях поставили палатки. Много суматохи с вещами. Разборка и

пересмотр всего снаряжения и продуктов.

После обеда погода несколько испортилась. Подул холодный ветер.

Чуток брызнул дождь. Полушубки опять оказались не лишними. Пробудем

здесь, видимо, дня три. Необходимо передохнуть, поохотиться на кийков и

продумать организацию дальнейшего пути.

29 июня. Хорошая прохладная ночь, чудесное утро. Вершины

сияют белым блеском.

Сегодня уезжает в Алтын-мазар наш караванщик узбек Елдаш.

Готовим срочно письма. Три красноармейца уехали еще вчера; здесь нечем

кормить лошадей. Решили сегодня же выйти па Балянд-киик на охоту. Уже

собрались, как показался всадник, за ним долгожданный караван с

необходимыми продуктами. Это изменило наши планы. Вечером решено

идти охотиться на Малый Танымас. Пока занялся печатанием фотоснимков

на дневной бумаге, получается хорошо.

Вышли в семь часов. Я и еще несколько человек поднялись сразу

вверх по скалам. Остальные пошли берегом по камням. Впереди отвес.

Пришлось взять еще и еще выше.

Широкая долина между двумя языками. Подошли к нашим. Они в

трагическом положении: припертые к стене потоком, уныло бросают

камни, пытаясь сделать переправу через рукав. Безнадежно. Пришлось

всем бродить в ботинках.

Опять стена. Обход через верх. Вышли на язык, эффектно

вклинившийся в ущелье. Ждем отставших и обсуждаем, где ночевать.

Решили на противоположном правом берегу. Приятно залечь в мягкий

мешок. Утром решено встать со светом, подняться по первой лощине и

взять ее в кольцо.

77

30 июня. Уже стало светать, когда Аркадий Георгиевич разбудил

незадачливых охотников. Холод подгонял. Быстро оделись и сразу же

вышли. Киргизенок, сын одного из караванщиков, как всегда, впереди, за

ним я. Вошли в ущелье и по ущелью вверх.

Вдруг киргизенок затаился и нам машет. Залегли и мы. Но я лично

ничего увидеть не смог. (Вот зоркий чертенок!). И только спустя

порядочное время над скалами увидел козла. Рога его, как ниточки,—

далеко! Крадучись, долезли выше — козел скрылся и больше ого уже не

видели. Наконец киргиз сел и заявил: «Киик теперь далеко ушел». И сам

дальше не пошел.

Кругом вершины изумительные. Мощный пик Коминтерна — 6600

метров. Правее, за острой, как бы гофрированной, вершиной Сандала

виднеется пик Мусджилги и правее, еще более мирный, но тоже мощный

Шильбе. Ниже они обрываются очень крутыми голыми скалами,

изрезанными узкими кулуарами. Кулуары заполнены изорванными

ледниками; а в нижней части черными ледниковыми моренами. Танымас

тоже, насколько видно, покрыт целиком моренами.

Я решил лезть выше — по крутым травянистым склонам,

изрезанным скалами и осыпями. «Вот до выступа долезу, посмотрю — и

обратно». Долез. Дальше опять уходит склон вверх и венчается скалистым

пиком. Ну конечно, как же на него не влезть, к тому же и кийков, наверное,

с него увидеть можно. Долго пришлось «поцарапаться» до него. Вот уже

снежники начались. У скал перелез один снежник. Скалы обошел справа и

вылез на гребень. Надо спускаться. На снежнике применил старый способ.

Съехал удачно, хотя внизу оказался лед, выходящий прямо на камни.

Дальше вперепрыжку быстро пошел вниз.

На скалистом спуске из-под ног выскочил камень, и я съехал как-то

неудобно, боком. Немного поцарапался, но задержался. Дальше без особых

приключений спустился до места нашего ночлега.

78

Наши ушли! Оставлен. Ну что же делать? Галеты и лепешку сунул

в рюкзак (хочется лишь пить). Туда же в мешок и страшно надоевший

свитер и штурмовку. Пошел правым склоном. Следы ребят: видно, пошли

тем же путем. Начались осыпи. Впереди песчаный склон с деревцами арчи,

похожими на тую.

Увлекшись хорошей дорожкой, взял ниже и попал в узкие сыпучие

и крутые кулуары. Пришлось опять лезть вверх, песок сдает — тяжело.

Дальше, осторожно, по осыпи. Спустился до речки — отлегло. Прошел

долинку под правым обрывом и около ледника с наслаждением напился

чистой ледяной воды. Опять подъем по леднику, засыпанному мореной. С