И так далее и тому подобное. Редакция потрудилась на славу; ведь даже я забыл о том, что когда-то украл краюху хлеба, когда все порядочные люди были погружены в молитву. В то время я был очень юн и отделался всего лишь предупреждением.

- У тебя, Фракс, достаточно неприятностей и без того, чтобы епископ Истинной Церкви тратил силы для их дальнейшего преумножения, - повторил свою мысль Гжекий и пригласил слуг, дабы те выбросили меня на дождь.

Куда бы я ни шел, меня везде встречали с сердитым видом. Даже Минарикс выглядела мрачной, когда я заглянул к ней, чтобы пополнить продовольственные запасы. Впрочем, нельзя было исключить и того, что её мрачный вид являлся лишь побочным продуктом бурного ночного веселья. Охранник Джевокс, увидев меня, страшно изумился.

- А я все никак не мог понять, почему тебя выпустили из тюрьмы, - произнес он. - Выходит, ты работаешь на Цицерия?

- Точно. Тебе удалось узнать что-нибудь о пакгаузе?

Джевокс ничего не узнал, однако пообещал известить меня, как только у него появятся какие-нибудь сведения.

- Ты случайно не знаешь, кто вчера вечером вломился в дом понтифекса?

Оказалось, что никакого связанного с домом понтифекса преступления вообще зарегистрировано не было. Впрочем, этого следовало ожидать. Тем не менее ребус, который мне предстояло отгадать, становился все сложнее. Я потратил массу сил на то, чтобы найти хотя бы одного человека, знакомого с религиозными обычаями орков, и вот теперь сами по себе возникли ещё какие-то люди, разбирающиеся в значении этих молитвенных ковриков. Но весь город не мог приняться за изучение религии наших злейших врагов хотя бы потому, что в Имперской библиотеке на эту тему имелся всего лишь один манускрипт.

Я снова отправился в “Русалку”, и на сей раз Казакс встретил меня чуть ли не с радостью.

- Ты оказался прав, сыщик. Сообщество друзей начало просачиваться в округ Двенадцати морей. Четыре их парня провели в пакгаузе неделю, выдавая себя за простых работяг.

Казакс не знал, чем занимались там ребята из Сообщества, однако, предполагал, что это было каким-то образом связано с прибытием колесниц эльфов и орков.

- Мне стало известно, что должно было произойти, - сказал я. - Они собирались отравить лошадей.

- Отравить лошадей? - снисходительно ухмыльнулся Казакс. - На Мемориале Тураса? Ну уж здесь ты, сыщик, явно перебрал. У них нет никаких шансов на успех. Королевский конюший проверяет всех участников, да и Мелия Неподкупная проводит свой магический допинг-контроль. Они не пропустят ни одной отравленной чем бы то ни было лошади.

- Согласен. Но на сей раз Сообщество нашло кое-что особенное. А именно - коикс. - Я передал ему небольшой фрагмент растения, добытого Макри на вилле Марсия, и продолжил: - Растет коикс на дальнем западе и внешне выглядит совершенно безобидным, однако, у меня есть подозрение, что он действует на лошадей, как сильный транквилизатор. Это растение у нас абсолютно неизвестно. Если Сообщество сможет сунуть лошадям орков и эльфов нужную дозу, то их квадриги будут тащиться со скоростью улитки, и ни Мелия, ни конюший не смогут ничего определить.

- Я проверю, - пообещал Казакс, разглядывая зеленые листочки.

Братство, как правило, отдает предпочтение грубой силе, но иногда не чурается и магии. У Казакса на такой случай всегда есть в запасе довольно сильный волшебник.

- Ну и кто же, по-твоему, за всем этим стоит? - спросил он.

Я ответил, что точно не знаю, но подозреваю покойного сенатора Марсия. Ведь растение, в конце концов, было добыто в его доме.

- Если Сообщество планировало нечто подобное, - продолжал я, - то ему был нужен именно Марсий, заявивший на бега самую сильную после эльфов и орков квадригу. Для человека, соревнующегося с эльфами, Марсий был слишком уверен в своей победе. Мне известно, что в заговор каким-то образом вовлечен Гликсий Драконоборец. Не исключено, что убийцей был он. Не исключено, что они поссорились при обсуждении долей в прибыли. Такое случается сплошь и рядом.

Казакс печально покачал головой. Даже бандит способен огорчиться, узнав, что герой войны стал обыкновенным жуликом.

- Возможно, у сенатора слегка поехала крыша. У него были серьезные семейные проблемы.

- Я слышал, что его жена все же хочет заявить квадригу. Кроме того, до меня доходили слухи, что баба жить не может без “дива”. Может быть, теперь руководство операцией перешло в её руки? Как ты считаешь?

- Не знаю, но весьма в этом сомневаюсь. Тем не менее я передам несколько листиков Мелии Неподкупной. После того, как волшебница с этой зеленью познакомится, ни одна отравленная лошадь мимо неё не пройдет.

Казакс улыбнулся. А я и не подозревал, что он это умеет.

- Поздравляю, сыщик. Похоже, что тебе удалось сорвать операцию Сообщества. Мне это нравится. Я попрошу своих ребят присмотреть за Гликсием. Мы не можем позволить ему ещё раз пуститься в подобную авантюру.

Покидая “Русалку”, я знал, что столь плодотворных встреч с Казаксом у меня ранее не бывало. Не исключено даже, что босс бандитов теперь считает себя передо мной в долгу.

Поговорив с лидером преступного мира, я отправился во дворец, чтобы побеседовать с Цицерием. Залитые грязью улицы стали непроезжими для всех колесных экипажей, и мне пришлось долго шагать по бульвару Луны и Звезд, прежде, чем я поймал ландус, который доставил меня во дворец. Дворец по-прежнему выглядел великолепно, хотя и здесь садовники начинали проигрывать битву с природой. Большие участки парка уже оказались под водой. Многочисленные чиновники сновали в разные стороны, плотно завернувшись в плащи и уткнувшись взглядом в землю. Эти представители городской элиты выглядели такими же несчастными, как и последние бродяги из округа Двенадцати морей. Цицерий встретил меня коротким приветствием. У меня сложилось впечатление, что заместитель консула остался единственным человеком в Турае, на которого совершенно не повлияла погода. Он сразу перешел к делу.

- Через час мне предстоит выступать в суде. Я защищаю сенатора, которого обвиняют в коррупции, и боюсь, что не смогу уделить вам много времени. Вы нашли коврик?

- Почти.

- Почти - для меня недостаточно.

Я рассказал ему все, что узнал о понтифексе и епископе.

- Истинной Церкви придется учиться не вмешиваться в дела государства, - заметил он и тут же спросил: - Кто, по-вашему, мог похитить молитвенный коврик у Дерлекса?

- Пока подозреваемых у меня нет. Но все это, заместитель консула, представляется мне очень странным. Меня удивляет вовсе не то, что совершаются диверсии против орков. Мы этого ожидали. Я удивлен тем, что кто-то еще, кроме Церкви, мог знать о значении коврика.

Цицерий и консул с каждым днем испытывали все более сильное давление со стороны короля. Цицерий - достаточно справедливый человек для того, чтобы понять, какие огромные усилия я прилагаю для поиска проклятого коврика. Но этого ему было мало. Заместителю консула требовались осязаемые результаты.

- К утру коврик должен быть найден. Если вы этого не сделаете, мы потеряем медные копи.

Прежде, чем уйти, я подробно рассказал ему о деле Марсия. Новость о сенаторе и о его попытке повлиять на ход бегов Цицерий воспринял совершенно спокойно.

- Еще совсем недавно я испытал бы шок, - сказал он. - Но теперь я утратил способность удивляться тому, что происходит в нашем городе.

Прошлым летом я помог Цицерию вызволить из беды его сына. Сынок тайно снабжал “дивом” наследника престола принца Фризен-Акана. С тех пор Цицерий не питал никаких иллюзий о положении дел в нашем городе-государстве. “Все здесь прогнило”, - не уставал повторять он.

По моей просьбе он поручил одному из клерков проверить финансовое состояние Марсия. Оказалось, что сенатор попал в трудное положение. Он много потерял, неудачно спекулируя на финансовом рынке, но особенно большой урон Марсий понес, когда во время урагана в прошлом году затонуло несколько судов, в страховании которых он принимал участие. Большая часть его земель находилась под залогом, а долгов накопилось столько, что расплатиться по ним сенатор не имел никакой возможности.