Внезапно перед самыми глазами Харуюки возникло черное клубящееся облако.
Но стоило ему прикоснуться к густой черноте поднятым правым кулаком, как облако отпрянуло в стороны, точно монетки, сдутые ветром.
Когда Харуюки поднялся по черному облачному тоннелю, ослепительный бледно-желтый свет ударил его по глазам.
Вынырнув из облачного моря, Харуюки расставил руки-ноги, гася ускорение. Жужжание из высокого стало низким, и Харуюки охватило мягкое ощущение парения, как в самолете, когда он заканчивает взлет.
Медленно паря, Харуюки развернулся на месте.
– …Аах… – вырвалось у него вместе с выдохом.
Его глазам открылась неописуемая картина. Сквозь разрывы в клубящемся море облаков Харуюки видел окрашенный в неяркие цвета гигантский город, тянущийся, насколько хватало взгляда. Вон там Синдзюку, превратившийся в скопление башен-копий, там густой лес, а вон возвышается здание, похожее на магическую крепость, – видимо, Императорский дворец.
Он посмотрел в другую сторону – там была бескрайняя паутина улиц, покрывающая Сугинами, Митаку и Хатиодзи; а вдалеке – холмы Окутама, а рядом громадная гора, вершина которой тонула в облаках, – скорее всего, Фудзияма.
Наконец Харуюки посмотрел на юг – там ярко сияла сплошная серая поверхность.
Море. Токийский залив. И – бескрайний Тихий океан.
Бесконечность.
– Мир… бесконечен…
Пробормотав эти слова, Харуюки начал медленно снижаться.
Снова опустился в облако, прошил его насквозь и, вылетев снизу, увидел под собой землю.
Спустившись достаточно низко, чтобы видеть детали на улицах под собой, он вновь заставил иглы завибрировать и перестал снижаться.
Всего в тридцати метрах под Харуюки была крыша больницы.
Поле боя, которое он совсем недавно считал большим и широким, отсюда казалось совсем маленьким – хоть в руку бери. И синий великан тоже там был – стоял на краю дыры в крыше, задрав голову и глядя в небо.
Полновесные три секунды Сиан Пайл безмолвно смотрел на Харуюки, словно из него душа выпала.
Потом вяло поднял левую руку и хрипло выдавил:
– Ха… Хару…
Но его слова потонули во внезапно поднявшемся гвалте.
Голоса. Зрители, собравшиеся на крышах зданий, окружающих больницу, и наблюдающие за дуэлью между Сильвер Кроу и Сиан Пайлом, заговорили все разом.
– Он что… он не падает?! Да, он абсолютно парит!!!
– Это не прыжок… он летит?! Не может быть!!!
– Способность к полету… наконец-то она появилась. Гляньте на его крылья!!! Это же «аватар летающего типа»!!!
Харуюки не понимал причину такого переполоха среди зрителей. Он обалдело смотрел сверху вниз. Некоторые из нескольких десятков собравшихся аватаров поднялись повыше, другие потянулись к клавиатурам.
– О нем ничего не известно! Откуда он вообще?! Из какого легиона… кто его Родитель?!
– Б-быстрее свяжись со штаб-квартирой! Ты, разлогинься и все сообщи!!!
– Ты что, шутишь? Черта с два я пропущу то, что сейчас тут будет!!!
Все это напоминало растревоженный улей; а успокоил его внезапно раздавшийся дикий вопль.
– Оо… оооооооо!!!
Раскинув в стороны руки-ноги, ревел Сиан Пайл. От этого крика вздрогнул окружающий воздух – это докатилось даже до Харуюки, парящего высоко в небе.
– Неет!!! Неееееееееет!!!
С металлическим лязгом он навел свой пикомет в правой руке на Харуюки.
– Не смей! Слышишь, не смей!!! Не смей смотреть на меня сверху внииииииииииииз!!!
Он вопил так, словно собственную кровь выплевывал.
Одновременно раздался еще более громкий лязг, и от заряженной пики во все стороны стали расходиться белые электрические ниточки.
Сиан Пайл стоял, раздвинув ноги, приопустив поясницу и поддерживая пикомет левой рукой, и оставшиеся 40% его шкалы спецатаки разом исчезли.
Понимая, что Сиан Пайл нацелил на него, вероятно, свою последнюю, самую мощную атаку, Харуюки молча поднял правую руку и изо всех сил сжал кулак.
Лишь сейчас он понял, какие «спецатаки» даны ему на самом деле.
«Удар». И «Пинок».
Это его обычные атаки, но в то же время это и суперспецатаки.
С силой отведя сжатый кулак назад, Харуюки раскрыл все иглы и развернулся. Нацелившись на Сиан Пайла, стоящего прямо под ним.
– Па-аааадааааай!!! «Лайтнинг Сиан Спайк»!!![23]
И как только Сиан Пайл выкрикнул название приема, стальная игла, превратившись в луч света, выстрелилась из его правой руки.
Летя прямо ей навстречу, Харуюки вложил всю силу в крылья; он готовил всего-навсего удар кулаком.
– Уу… ооооооооо!!!
БУМММ!!!
Словно включив ракетный двигатель, Сильвер Кроу понесся вперед световой пулей.
В левом верхнем углу поля зрения зеленая полоска спецатаки начала быстро сокращаться. И в то же время начало разгораться белое сияние вокруг правого кулака.
– ХАРУУУУУУУУ!!! – взревел Такуму.
– ТАКУУУУУУ!!! – точно так же взревел Харуюки.
КИИИИИН!
Харуюки запеленало вырвавшееся из его спины «сверхускорение» – большее, чем обычное ускорение, которое давал «Brain Burst».
Мир изменил цвет.
Харуюки отчетливо видел синее копье Сиан Пайла, летящее снизу ему навстречу, видел сияющее острие копья. Его траектория высветилась перед глазами, как какая-то иллюзия.
Скорость сознания Харуюки превысила скорость вражеской атаки – а эта атака ведь не случайно содержала слово «молния» в названии. Вот какова сила истинного «ускоренного», которого нашла и в которого верила Черноснежка.
Я вижу… я вижу, семпай!!!
Так всей душой молча выкрикнул Харуюки.
Копье ползло медленно.
А Сильвер Кроу летел все быстрее, словно полностью превратился в свет.
Они сблизились, слились – в это мгновение Харуюки чуть-чуть довернул вправо.
Дзыннь!
Царапнув по левому краешку шлема и рассыпав пучок ярких искр, копье пролетело мимо.
В следующий миг.
«Удар» Харуюки вошел глубоко-глубоко в грудь Сиан Пайла.
Потом раздался грохот, и их сцепившиеся тела отнесло назад; в крыше больницы осталась глубокая борозда.
Вмазавшись в стальное ограждение крыши, они разнесли его в клочья и вылетели на воздух.
– Ооооо!!! – взвыл Харуюки и заставил металлические иглы биться.
Могучая подъемная сила подхватила его. Погрузив правую руку в тело Сиан Пайла на всю длину, Харуюки развернулся и понесся вверх – все выше, выше.
За считанные секунды он пробил море облаков и взмыл в желтое небо.
Он снизил разгон, а потом перешел на парение; лишь тогда из-под лежащей у Харуюки на плече маски Сиан Пайла, который, похоже, потерял сознание при ударе, раздался кашель.
– Кха… ффу…
Его громадная фигура вздрогнула, он поднял голову.
И тут же он испустил тоненький вопль – как будто предыдущий яростный рев вовсе не ему принадлежал.
– У… уааа?!. Я… ле… чу?!.
Тряся маской, он принялся орать не переставая:
– Стой, Хару!.. Не… не бросай меня!!! Если я сейчас упаду… я же проиграю…
Полосы хит-пойнтов у них обоих были теперь багровыми, и от них остались лишь поперечные ниточки. Сиан Пайл не дергался – его тело застыло от страха падения; его тон сменился на умоляющий.
– Если… если я проиграю… если я проиграю первому уровню, я потеряю все очки… а тебе можно, ты всего четыре или пять потеряешь! Пожалуйста, пожалуйста, сдайся, Хару! Мне никак нельзя терять «Brain Burst»!!!
– Таку… Такуму…
Прошептав, почти простонав это имя, Харуюки с силой сжал правый кулак, по-прежнему вонзенный в Сиан Пайла.
Что – что ты говоришь после всего, что было!!! Ты пытался забрать все очки Черноснежки… ты пытался стереть ее «Brain Burst» и ее единственное желание в жизни!
Сейчас ему стоит чуть-чуть изменить положение руки – и туша Сиан Пайла, лишившись поддержки, рухнет на землю с высоты. Такуму потеряет около сорока очков, и его «Brain Burst» автоматически деинсталлируется. И – он никогда уже не сможет атаковать Черноснежку из локальной сети.
