Ангел так и стоял с отвисшей челюстью.

   - А если бы меня убили? - поинтересовался Поднебесный.

   - Что же, тогда бы я заплатил ему, - произнёс Барышев. - А потом убил бы себя. Если бы, конечно, смог. А теперь давай покончим с этим.

   Михаил поднёс ствол ко лбу Ильи.

   Выстрел.

   Мёртвый Барышев лежит у ног Ангела.

   Глава 10. Ошибка

   Ангел стоял над трупом Барышева. Вот и всё. Он убил его. Теперь уже ничто не грозит ему. Он смог. Он победил. Он выжил.

   - Извините, пожалуйста! - услышал он чей-то голос сзади. - Вы не против, если я вас убью?

   Михаил обернулся. Перед ним стоял странный человек. Он был одет в розовую рубашку и белые брюки. Правая рука была в гипсе. В левой он держал пистолет.

   - Кто ты? - спросил Поднебесный.

   - Как, вы меня не узнали? - улыбнулся человек. - Это же я, Лавуш, латыш. Бывший маляр, между прочим.

   - Что тебе нужно? - не понял Ангел.

   - Как что? - переспросил Лавуш. - Я хочу убить вас.

   Михаил усмехнулся.

   - Куда тебе? У тебя же рука сломана. Кстати, мной сломана.

   - Дело в том, что я - левша,- произнёс Лавуш.

   - Как? - не понял Поднебесный. - Но ты же бросился на меня с ножом...

   - Всё было продумано, - сказал бывший маляр. - Я - левша, и действительно превосходно стреляю. И когда я услышал про охоту на вас, то я тоже решил поучаствовать. Но что я мог сделать? Зарезать вас? Я же абсолютно не умею обращаться с ножом. Застрелить? Но беда в том, что у меня на тот момент не было даже пистолета. И я решил для начала помочь вам. Я знал, что вы тёртый калач, и если вы узнаете, что на вас объявлена охота, то проживёте дольше. Именно поэтому я вам всё рассказал.

   Я знал, что живым и здоровым вы меня от себя, конечно, не отпустите. Именно поэтому я подставил под удар свою правую руку. Затем я получил пистолет, и всё стало гораздо проще.

   - Спешу тебя огорчить, - улыбаясь, сказал Ангел. - Барышев мёртв, и никто тебе не заплатит за мою смерть.

   - Барышев мёртв, - также улыбаясь, сказал Лавуш. - Но тотализатор всё ещё работает.

   Улыбка Михаила потухла. Он всё понял.

   - Я собрал все деньги, которые только мог, - продолжал латыш. - И поставил их на то, что я тебя убью. Бывший маляр в розовой рубашке со сломанной рукой - мои шансы оценили как один к девяноста девяти. Если я убью тебя, то я получу сумму, примерно равную половине той, которую предлагал Барышев. Но мне и этого вполне хватит.

   Ангела охватила паника. Нет, только не это! Кто угодно, только не он! Пусть его убьёт Палач, или Пантера, или Несчастный случай, или... или Горлопанов, в конце-то концов! Но не этот же, в розовой рубашке...

   - Стой! - спохватился Поднебесный. - Давай договоримся! Разольём кровь, заплатим соседям, скажем, что ты меня убил, а я смоюсь из города...

   - Мне кажется, что я когда-то уже предлагал такой расклад, - молвил бывший маляр. - И вы от него отказались. Так что...

   " - Столько пройти, что бы так окончить путь, - печально подумал Ангел. - Похоже, я заработал премию Дарвина..."

   - Во многих сказаниях благородный рыцарь оставляет жизнь своему врагу, - произнёс Лавуш. - Но что потом случается с этим рыцарем нигде не написано...

   И он нажал на курок.

   История 5.

Я, муз

   Я шёл по парку, всё ускоряя шаг. Если поторопиться, то можно успеть застать Солнышко. Иначе придётся худо.

   С неба лил дождь. Стеклянно прозрачные капли срывались с небес и разбивались о лужи, падая с неимоверной высоты. Редкие прохожие ёжились под зонтиками и старались побыстрее дойти до дома.

   Серость окутывала улицы города.

   Внезапно в моей голове раздался дикий вой сирены.

   " - Внимание! Автор Шрам вызывает вас в свою книгу! Внимание! Автор Шрам вызывает вас в свою книгу! Будьте готовы к перемещению!"

   Я быстро добежал до арки. Здесь вряд ли кто-нибудь увидит, как я буду исчезать. А то чья-нибудь психика может такое перенести.

   Голос в моей голове продолжает.

   " - До перемещения осталось: девять, восемь, семь..."

   - Да когда уже! - в злости подумал я.

   "...шесть, пять, четыре, три, два, один..."

   Я пал в другую реальность. Передо мной проплывали полотнища различных различных цветов: фиолетовый, пурпурный, красный... Они смешивались и вновь растворялись на отдельные куски.

   Мультики. Так их назвал один из музов. Никто уже не помнит, кто именно, но название так и закрепилось.

   Мультики быстро закончились, и я очутился в небольшой комнате. Автор не был сосредоточен на мне, что дало мне возможность оглядеться. Так, чёрная униформа, чёрные сапоги... Ко мне в голову закралась догадка. Я глянул на плечо и увидел... Свастику! Да-да, её родимую! А что, спрашивается, надо было ожидать от Шрама?

   Самый жестокий из всех авторов, Шрам, постоянно выдумывал какие-нибудь ужасы. И нам, рабам автора, с тяжёлым сердцем приходится обыгрывать все его фантазии. Что поделаешь, денег за участие в его книгах платят больше всего денег.

   Я взглянул на руку сидящей передо мной женщины. Меня покоробило от ужаса. Все ногти на её правой руке были перевязаны бинтами. Несложно было догадаться, что этих ногтей уже попросту не было.

   В порыве ярости я крепко стиснул зубы. Что этот зверь-автор творит? Всё то, что случилось с музой во время романа, переносится и в её настоящую жизнь. Когда девушку освободят из этой книги, содранные ногти так и останутся при ней. Кого впечатлит такая муза? Кто возьмёт её в другое произведение? На что ей жить, в конце концов?

   Внезапно автор завладел моим сознанием.

   - Что ж, фрау Миллер, - произнёс я, чеканя шаг мимо стола, за которым она сидела. - Или как вас теперь называть? Елизавета Фунова? Весьма похвально, что вы всё-таки согласились с нами сотрудничать.

   - Я всё вам рассказала, герр Штрахенбайер, - ответила фрау Миллер. - Больше я не знаю ничего.

   - Ну, это определять не мне, - усмехнулся я. - Это решат вышестоящие лица. В конце концов, на второй руке ногти у вас ещё остались, - я со злобной улыбкой подмигнул ей.

   Ненавижу! Ненавижу автора! Ненавижу себя за то, что следую его воле! Ненавижу! Ненавижу!!!

   - Можете даже не рассчитывать, - спокойно заявляет Фунова. - Я всё равно больше ничего не знаю.

   Внезапно нас обоих передёрнуло. Автор отвлёкся. Освободил нас обоих из-под чуткого контроля.

   - Меня неплохо потрепали, - показала мне свои перевязанные пальцы. - Кстати, по твоему приказу.

   - Настанет день, и я убью Шрама! - со злостью сказал я. Это было всеобщей мечтой любого муза. И все понимали, насколько эта мечта несбыточна.

   Шрама можно было увидеть на детской площадке. Он сидел всегда на одной и той же лавке, в то время как его десятилетняя дочь бегала по площадке. Убивать автора было запрещено, а уж тем более - отца маленькой девочки.

   Я поморщил лоб. Как можно имея такую замечательную дочь писать такую гадость.

   - Как тебя зовут? - спросил я девушку.

   - Юля, - представилась она. - Юля Алетинова. А тебя как?

   - Я - Сергей Мискин, - проговорил я. - Ты где живёшь?

   - А зачем тебе? - переспросила Юля.

   - Ну, судя по твоей руке, на ближайший месяц ты выведена из игры, - произнёс я. - А жить-то на что-то надо. Я буду тебе помогать. Всё ж таки, получается, что это по моей вине всё так случилось, - улыбнулся я.

   Немного помявшись, Юля всё-таки согласилась.

   - Я живу на улице Попова, 65. - сказала она. - Первый подъезд, квартира 16. Буду ждать...

   Внезапно раздался оглушительный звук сирены.

   " - Внимание! Автор закончил творчество! Всем приготовиться к возвращению! Автор закончил творчество!" - женский голос звучал, казалось, отовсюду.

   - Что ж, до встречи! - помахала мне Юля здоровой рукой.