- Вот и попались, – ухмыльнулся сиплый, сбрасывая скорость. – За такую разминку я с вас теперь шкуру спущу. Пустыми карманами не отделаетесь.

Туллия тем временем оказалась уже на верху и, подбежав ближе, Фабий, наконец, понял, что проход им загородила повозка, доверху нагруженная мешками. На них сейчас и забралась дочка адвоката. Феликс, ухватившись руками за грубую ткань, в свою очередь, начал взбираться на них. Недолго думая, он последовал его примеру.

- Стой, паскуда! – грабитель схватил Фабия за правую ногу и потянул на себя.

Лягнув нападавшего свободной левой, он сумел высвободиться на краткий, всего в несколько секунд, миг, позволивший ему влезть достаточно высоко, чтобы нападавшие не могли достать.

- Что стоишь? – набросился сиплый на приятеля. – Дуй за ними.

Фабий кинул на него взгляд и увидел, что тот вытаскивает из-за пазухи длинный, не в пример Диодотову, нож.

- Сам слезешь? – поинтересовался он, вытирая кровь с разбитой губы. – Или помочь?

Фабий не стал отвечать, а вместо этого слегка обернулся, краем глаза отметив, что Туллия уже успела слезть, а Феликс преодолел самый вверх мешков и тоже готов спрыгнуть.

- Значит, не хочешь? – сиплый подпрыгнул и нанес колющий удар.

Фабий едва увернулся. Нож легко вошел в мешок и наружу сквозь дыру в мешковину вырвалась белая пыль.

“Мука”.

Повозка, скрипнув, покачнулась и приятель сиплого, не удержавшись, кубарем слетел на землю. Фабий, проводив взглядом его падение, в свою очередь, с трудом удержал равновесие и принялся карабкаться наверх, чувствуя, что все под ним буквально ходит ходуном. Взобравшись повыше, обнаружил, что стоявшие внизу Туллия с Феликсом, упершись руками в края телеги, изо всех сил ее раскачивают.

- Не уйдешь, – не обращая внимания на стонавшего возле ног разбившегося напарника, зло пообещал сиплый и, вновь подпрыгнув, опять постарался достать Фабия острием ножа. Как и в прошлую попытку, кончик оружия лишь разрезал мешок, в очередной раз выпустив в воздух новую порцию муки.

Оказавшись, наконец, на самом верху, Фабий перевел дыхание, чувствуя, как ноют содранные пальцы и саднят колени. Упавший тем временем поднялся и с завидным упорством опять принялся взбираться, пытаясь преодолеть преграду. Бешено вращая глазами, отчетливо видимыми в свете выглянувшей Луны, он скалился гнилыми зубами, одновременно изрыгая поток грязных ругательств, смешанных с обещаниями поквитаться с обидчиками. Не желая проверять на деле, чего стоят его слова, Фабий столкнул вниз ближайший мешок. Падая, он потащил за собой еще один, а тот увлек еще парочку. Послышался крик, сменившийся стоном. Все вокруг окуталось белой пылью, полностью скрывшей видимость, сделалось невыносимо дышать, призывно засвербело в носу.

Чихая без остановки, Фабий скатился к друзьям, больно ударившись коленом. Внезапно в лицо ударило пятно ослепительного света.

- Проб, быстрей сюда! – послышался мужской голос. – Кажется, у нас воруют.

В открывшейся в стене дома двери мелькнули смутные, едва видимые очертания фигуры. Летавшая в воздухе мука, словно опустившийся утренний туман, скрывал ее, делая похожей на приведение, вредное, ворчливое и возмущающееся. Спустя секунду к призраку присоединилось еще одно. В руках обоих мелькнули факелы, сверкнуло лезвие мечей.

- Руки в ноги и отсюда! – скомандовала Туллия и первой, показывая пример, кинулась наутек.

Но, не сделав и шага, резко дернулась и остановилась словно вкопанная.

- Пусти! – закричала она. – Отпусти, мерзавец.

Воспользовавшись тем, что вокруг ничего не было видно и тем, что друзья отвлеклись, глядя на появившихся владельцев мучного груза, грабители сумели перебраться через преграду.

- Не ерепенься, малышка, – ухмыльнулся моложавый преследователь. – С тобой после…

Договорить он не успел. Прямо в челюсть ему врезался приличных размеров кулак. Схвативший дочку адвоката житель Субуры отлетел в сторону, не успев издать и звука. Начатая им фраза так и не была завершена. Туллия мгновенно пригнулась и следующий удар, предназначавшийся уже ей, с шумом рассек воздух.

Хозяева телеги, перегородив дорогу, ведущую к выходу с прохода, в который друзья забежали, спасаясь от погони, мрачно насупившись и глядя исподлобья, принялись медленно наступать.

Мучная пелена почти рассеялась и Фабий смог их разглядеть. Низкие, коренастые, судя по одежде и внешнему виду, жители деревни. Тот, которого назвали Пробом, обладал глубоко посаженными глазами и массивным, квадратным подбородком. На его лице яростно играли желваки, плотно сжатые губы изогнуты в кривую полоску. Короткие рукава грязной туники обнажали мускулистые, волосатые руки. Его приятель казался несколько ниже и моложе. Длинные волосы на голове зачесаны назад, открывая взору большие мясистые уши. Рот кривиться в злой, полной ненависти ухмылке, обнажая крупные, белые зубы. Орлиный нос впечатлял своим размером, а ноздри походили на пещеры Циклопа.

- Постойте, постойте, – затараторил сиплый. – Вышла дикая ошибка. Я не воровал вашу муку. Я ни при чем. Это все они.

И рукой показал на троих друзей.

- Решил свалить вину на подручных? – прогудел Проб грубым голосом. – Поступок низкий и достоин городского.

- Мы не их подручные! – опешил от несправедливого обвинения Феликс. – Они пытались нас ограбить и убить.

- Мне все равно. Я не лезу в чужие дела. – Проб по-бычьи наклонил голову. – Вы испортили мою муку. Извольте заплатить.

- Согласен, – обрадовался сиплый. – Пойдемте, выпьем по стаканчику и все обсудим. Уверен, договоримся.

Он осторожно, попытался поднять своего приятеля, но тот продолжал лежать без движения, не подавая ни малейших признаков жизни.

- Вы убили моего друга, – тоном, словно речь шла о скончавшейся собаке, констатировал сиплый. – Мы в расчете. Скорее теперь вы мне должны, но я добрый и прощаю.

- Жив твой дружек, – Проб носком сапога пнул лежащего и тот, взвыв от боли, в долю секунды оказался на ногах.

С разбитой губы капала кровь, схаркивая ее он выплюнул на землю зуб. Сверкнув глазами, пострадавший потянулся за оружием. Крестьяне моментально направили на него свои мечи. Пользуясь тем, что сейчас на них не смотрят, Фабий взглядом предложил друзьям попробовать сбежать. Риск, конечно, был большим, обозленные порчей груза его хозяева могли и убить, но чувствуя, что время безвозвратно уходит и Диодот прямо сейчас может покидать гостиницу, направляясь в Остию, он не мог позволить себе ждать, решая проблему разговором. К тому же он не чувствовал за собой никакой вины. Мешки испортил сиплый с товарищем, а он с друзьями просто угодил под раздачу разозлившихся торговцев.

Подмигнув Феликсу и надеясь, что тот поймет, он со всей силы лягнул Проба ногой в колено. По счастью, брату в голову пришла такая же мысль. Он в точности исполнил такой же трюк. Одновременно с взвывшими от боли и неожиданности крестьянами Феликс припустил к выходу с прохода. Фабий, схватив зазевавшуюся Туллию за руку, потащил ее за собой, спеша, как можно дальше оторваться от непременной погони. Дочка адвоката мгновенно пришла в себя и припустила так, что сразу оставила мальчишек позади.

Ожидаемой погони, как и возмущенных криков не последовало. За спинами беглецов грабители моментально напали на еще не успевших опомниться торговцев. Завязался бой, но его исход Фабия не волновал, поэтому так и остался для него неизвестным. Вместе с друзьями он благополучно достиг выхода из прохода и, свернув на еще одну узкую, темную улочку, со всех ног бросился бежать по ней, все дальше и дальше углубляясь в мрачные недра Субуры.

Глава двадцать седьмая. Допрос призраков

- И где мы? – с трудом переводя дыхание, поинтересовался Феликс, когда они, наконец, смогли позволить себе остановиться.

Звуки погони слышны не были, поэтому друзья немного успокоились и, пытаясь отдышаться, принялись оглядывать место, в котором оказались. Скрытое темнотой ночи, оно не сильно отличалось от тех, по которым они только что бежали. Перекресток, маленький фонтанчик посередине с тихо журчащей из него водой, расходящиеся в четыре разные стороны кривые улочки, стоящие вдоль них высокие дома. В стене одного из них виднеется углубление, в нем алтарь неизвестному божеству.