И потерять себя. Переступив порог легендарного замка, маг больше не сможет сам распоряжаться своей жизнью. Он целиком и полностью передаст всего себя в распоряжение хозяина. Поступит на службу. Вполне приемлемая цена за спасение жизни? Возможно. Но не для него.

Да и ведь он сам выбрал такой путь. Сворачивать поздно.

В этот городок он рискнул въехать, прикрываясь черной мантией. Ненавистной накидкой он старался пользоваться как можно реже. Все же было какое‑то отвращение к этой одежде, да и не особо надежна такая маскировка — ну какой из него инквизитор? Конь, плащ и знак — это далеко не все. Но в этот раз обман прошел более — менее гладко. Арию так показалось.

Коня мнимый инквизитор оставил на городской платной конюшне, около часа бесцельно побродил по улицам, изучая город, а потом решил остановиться в трактире на окраине. Заведение, правда, вызывало большие сомнения, но тем лучше. От черной мантии маг избавился давно, в первом попавшемся закоулке, ее сменил серый неброский плащ. Собранные в хвост волосы накрыл капюшон, благо в свете холодов это никого не удивляло, а в глаза мужчина еще до въезда в город накапал сока акалицы, сменившего их природный цвет на карий. Кстати, действие сока должно было вот — вот закончиться, что заставило Ария поторопиться.

В дверях маг столкнулся с каким‑то юнцом, не придав этому особого значения. А зря. Юноша окинул входящего оценивающим взглядом и, чуть помедлив, проскользнул обратно в трактир. Мужчина уже договаривался с хозяином о комнате и не заметил вернувшегося парня, присевшего за столик. Возможно, усталость взяла свое, притупив бдительность. Необходимо было поспать — хотя бы шесть часов. Этим Арий и собирался заняться.

Неряшливо одетый прислужник проводил его в комнату и спросил, не желает ли господин еще чего‑нибудь. Господин желал только одного — чтобы его оставили в покое. Выпроводив слугу, он скинул плащ и бросил его на грубо сколоченный табурет, мечтая поскорее завалиться в постель. Его бы не остановило даже явно несвежее белье — в последнее время природная брезгливость отступила на второй план. Но тут Арий заметил, что подкладка теплого плаща начинает отпарываться. Маг закусил губу. По иронии судьбы этот плащ был единственным. То есть, единственным подходящим — где‑то в сумке валялся еще один, непромокаемый, из черной переливающейся ткани и с натуральным мехом. Были еще тонкие, летние, но для подступающей зимы это не вариант. Беглец тяжело вздохнул — самому браться за иголку и нитку ой как не хотелось. Да и смысл? Не сегодня — завтра его могут убить. Может, ну его — доходит остаток жизни и в рваном. Хотя, вон там еще пятна какие‑то. И по краю грязь — позавчера было слякотно. Да и капюшон уже держится на честном слове. Маг еще раз оглядел столь необходимую часть гардероба — сколько же этому плащу лет? Не вспомнить. Вот скрутят его инквизиторы, а он в таком тряпье, даже стыдно как‑то. Великий Темный маг — а ходит в лохмотьях! Купить, что ли новый? Арий покосился на кровать, вновь посмотрел на плащ, тяжело вздохнул. Можно пойти в лавку с утра. Вот только, успеет ли? Скорее всего, утром придется в темпе покинуть не только трактир, но и этот город. Лавки, как правило, открываются после десяти, и столько ждать — слишком рискованно. Маг досадливо отбросил плащ и потянулся к сумке. Старая куртка была не в лучшем состоянии, рукава на локтях почти протерты. Ну и ладно. Зато относительно теплая и в ней он тоже не будет привлекать внимание. Капюшона, правда, у нее не было, зато, покопавшись еще немного, Арий достал вполне приличную кепку. Покрутив находку в руках и так и не вспомнив, откуда она у него взялась, пожал плечами и нахлобучил ее на голову. Тщательно спрятал волосы, привязал к поясу кошель и вышел из комнаты.

В коридоре Арий никого не встретил, незамеченным спустился по лестнице и с сомнением посмотрел на трактирщика, но тот как раз разговаривал с каким‑то неприметным типом. В зале было оживленно, голоса гуляк слились в невнятный гул, то и дело слышались выкрики. Какой‑то уже изрядно подвыпивший мастеровой решил куда‑то пройтись и, споткнувшись, потерял равновесие, навалившись прямо на собеседника хозяина. Трактирщик с извинениями, перемешенными с руганью в адрес выпивохи, принялся оттаскивать того от, видимо, важного клиента. Последний тоже пытался спихнуть выпивоху с себя, не стесняясь в выражениях. Тот явно возражал. В общем, было весело.

Арий не стал привлекать к себе внимания — за комнату он заплатил, а пришел — ушел — это уже его дело. Направился было к выходу, но тут его перехватила какая‑то девица.

— Эй, красавчик, давай погадаю!

— Отстань, — не глядя, отмахнулся Арий.

— Всю правду скажу, ничего не утаю! Что было, что будет…

— Я же сказал — отстань! — маг резко рванул руку, но девица держала крепко.

— …И про тоску, и про боль, и про лунные лучи, что жить не дают.

Вот теперь мужчина глянул на говорившую. И наткнулся на темную глубину огромных, чуть раскосых глаз. Сильный разлет бровей, высокие, резкие скулы и зазывающая улыбка на полных губах. Арий еще не сталкивался с выходцами из Пустошей, но сразу понял — эта девица оттуда. Уж слишком чужда она была здесь.

— Ну, говори! — голос слегка сорвался. Странная внешность. Странный взгляд. Пугающий. И мошенницей она быть не может. Лунные лучи… Пожалуй, пусть вещает, вдруг скажет что путное. Не ему бояться гадалок.

— Шумно здесь, иди за мной.

Девица втащила мага в неприметную дверь за лестницей. Тот еще успел увидеть, что трактирщик с помощью подавальщика, наконец, оттащил выпивоху и теперь суетится вокруг поправляющего одежду господина.

А вот скользнувшей на второй этаж тени он уже не заметил.

Гадалка провела его мимо кладовой и кухни в небольшую комнатку. Маг опасливо огляделся, но ничего подозрительного не заметил. Перевел взгляд на стоящую рядом девушку. Ее губы все так же кривила довольно издевательская улыбка.

— Столько крови на тебе, а меня боишься.

"Неправда!" — хотел было сказать он, но промолчал. Вступать с такой в препирательства — себе дороже.

— Ты знаешь, кто я?

— А ты сам‑то знаешь, кто ты? — она явно издевалась.

— Я бы не советовал со мной играть.

— С тобой жизнь играет, милорд властитель.

— Ты меня с кем‑то путаешь. Или думаешь, я тебе за лесть заплачу? Ошибаешься. Или говори, или дай пройти.

— Так разве же я тебя держу, владыка? Тебя лунный свет держит, да языки пламени.

Арий резко подался вперед и с силой сжал тонкое загорелое запястье.

— А ну говори, что знаешь!

В темных глазах появился укор.

— Эх, не тот ты тон выбрал. Ожег в душе твоей, так и вокруг все сгореть должно? Ты никого над собой не признаешь — ни богов, ни демонов, никто тебе не указ. А что она пожаров не хотела — это тебя и не волнует… Цель‑то твоя не в том. И не в столице она тебя ждет, и не в этой стране. Уходи! Время кончается.

— Ты хоть сама понимаешь, что говоришь? И кому?

— Понимаю. И вижу, сколько душ на твоей совести. Да только ты моей земле жизнь вернуть можешь. Потому и помогаю.

— Помогаешь? Что‑то я помощи особой не вижу.

— Скоро увидишь. Хочешь знать, почему она тебе снится? Так на это только ты ответ найти можешь… Хочешь знать, что тебя впереди ждет — так сам же и увидишь, коль в живых останешься. А прошлое тебе только со временем откроется… И то, что отнято было — силой вернешь. Но удержать лишь принеся Жертву сможешь. А больше я тебе ничего сказать не могу.

— Интересный вопрос наклевывается — сюда‑то ты меня зачем затащила?

— Огонь близко. А твой путь еще не закончен, — девица устало прикрыла глаза.

— Да? Ну, раз мой путь еще не закончен, то я, пожалуй, пойду, ладно? — встречать истинных провидиц Арию еще не приходилось. Сейчас он подумал, что возможно, они все немного "не того". Столь специфический дар наверняка накладывает какой‑то отпечаток на человека. Девчонка явно не в себе, но в ее словах проскальзывал смысл. А уж как она этот смысл подает! Может дело в том, что истинный дар не дает выражаться четко и ясно. Видения туманны и требуют усилий — вон как девчонка побледнела. Хотя, мошенницы и не такое подделать могут — несколько общих фраз, какая‑нибудь зацепка, подкатыванье глаз и срывающийся голос. Благодарный слушатель непременно найдет смысл в скормленной ему белиберде.