Но лечить одну Танюшку…
И как это сделать? Магия имеет и свои ограничения. Данное заклинание должно было строиться на добровольном отказе от наркотика.
– Скажи ей, что знакома с очень хорошим целителем. И если Татьяна сама к нему придет, он ее обязательно вылечит…
– Не поверит. Я бы не поверила.
– Утопающий и за гадюку схватится. Скажи, как я предлагаю…
Я пожала плечами. Но совету супруга последовала. Дословно.
Катя слушала меня молча. А потом покачала головой.
– Это ведь не лечится…
– А вам никто не мешает попробовать. Авось кусок не отломится, – парировала я. Но женщина сомневалась.
– Если бы вы знали, сколько мы всего перепробовали! И целителей, и магов, и кодировку, и гемодиализ…
– А Татьяна на это соглашалась?
– Сначала соглашалась. А сейчас… ей все уже безразлично. Она словно умереть хочет…
По щеке женщины сползла слезинка. Я вздохнула. Ну почему мы не можем пройти мимо?! Почему всегда – так?!
– Катя. Я не стану вас уговаривать. Вот мой номер мобильного телефона. Я обещаю, что Татьяну вылечат. Я обещаю, что это – совершенно бесплатно. Но при одном условии. Если она придет – добровольно. Сама и с желанием избавиться от наркотиков. Если она это сделает – будет здорова. Если нет – этот человек даже лечить ее не возьмется. Верить мне или нет – ваше дело. Но я буду ждать вашего звонка. Поговорите с родителями. С сестрой. С кем угодно. Но я бы на вашем месте воспользовалась шансом. Еще раз повторяю: это просто потому, что мне стало вас жалко. Всего хорошего.
Я развернулась к Тёрну.
– Пойдем отсюда?
Элвар коснулся быстрым поцелуем моих губ.
– Сейчас идем, родная. – И уже жестко, холодно, глядя в глаза Кате, добавил: – Моя жена говорила правду. Выбор за вами и вашей сестрой. Всего хорошего.
И повел меня к выходу из больничного парка.
– Как ты думаешь, они позвонят?
– Да. Обязательно. Так что сразу озадачь Лерга.
– А может, лучше Эвина или Лютика?
– Лютик будет занят. И Эвин тоже.
– То есть?
– Лерг у нас больше теоретик, чем полевой работник. Вот и пусть занимается делом в тишине и покое. А ребята мне будут нужны, чтобы разобраться с воришками.
– Воришками?! Да эти подонки!!!
Я чуть не задохнулась от возмущения. Поднявшие руку на стариков… р-р-р-р!.. и других слов я тут подобрать не могу! Оборотней на них нету!!!
– Будут. Одной штуки на них на всех хватит!
И я невольно улыбнулась.
– Расскажи, что тебе удалось узнать?
– Очень мало. Но нам – хватит. Она вряд ли что-то вспомнит, но я могу извлечь из ее разума все воспоминания. В том числе и те, о которых она даже не догадывается…
– Она знает, кто на нее напал?
– Нет. Но я прочел в ее разуме, что этот случай – не единственный. Она где-то это слышала или читала…
– Замечательно! Теперь нам надо отловить милиционеров – и поспрашивать их?!
– Предложи другой выход.
Я почесала кончик носа. Предложи… Это что – ресторан?! Но выход нашелся.
– Интернет. Если о таких случаях не пишут в Сети – я буду весьма удивлена.
– А мы их найдем?
– Привлечем Гошку! Даром, что ли, этот паршивец на компьютерщика учится?!
– Хорошая идея, любовь моя!
– Осталось только продать ее ребятам и воплощать в жизнь.
– Ребятами займусь я, братом – ты.
– Договорились!
* * *
Дома, пока Тёрн занимался ребятами, я набрала номер брата.
Гошка откликнулся почти сразу. Но узнав, что это я, как-то погрустнел.
– А, это ты…
– С утра была я. А теперь подними хвост – и вперед! Мне нужна твоя помощь!
– Какая?
– Ты сейчас где?
– Ну, дома…
– Без «ну». Не лошадь погоняешь. Сейчас я поднимусь к тебе – и ты мне кое-что раскопаешь в Интернете. Ясно?
– Ясно, ясно… приехать не успела, а уже строит вдоль и поперек…
Дослушивать я не стала. Проинформировала ребят о своем местонахождении – и удрала к брату.
Что такое комната программиста?
Свинарник рядом с ней – очень чистое и аккуратное место. Компьютерный стол весь в кружках и каких-то липких пятнах, на диване грязные носки, трусы и рубашки вперемешку с компьютерными рубашками и сотней «Очень Необходимых Железяк», из шкафа робко выползают штаны, а под ними прячется банка с пивом.
– Значит, так. Слышал, что бабкину подругу ограбили?
– Тетю Раю?
– Умничка. А теперь быстренько раскопай мне на эту тему все, что произошло за последние два месяца в нашем городе.
– Ты себя что – Холмсом возомнила, вернувшись из Англии?
– Нет. Собакой Баскервилей. Ты давай работай, а то покусаю.
– Сама, что ли, не можешь?
– Не могу. Давай, не ленись. А то воспитательных пинков отвешу.
– Ой, можно подумать!
Но все же еще четыре случая мне Гошка нашел. И даже распечатал всю инфу. Я поблагодарила, взяла еще теплые от принтера листки – и отправилась обратно к ребятам.
* * *
Что такое мозговой штурм в исполнении команды «волшебники-элвары»?
Это гибрид дурдома с потасовкой и КВНом. Все галдят так, что неясно, кто что сказал, все машут руками, перекрикиваются, подкалывают друг друга, беззлобно ухмыляются – и каким-то образом во всем хаосе надо вычленить разумные предложения. Естественно, эта роль досталась мне. Ну и Тёрну… немного.
– Где эти бабки могли пересечься?
– Эвхаар их знает! Все одинокие…
– Ни черта не одинокие. Все с родными!
– Но никто с родными не живет!
– Это точно. Имена-то выписали?
– Выписали.
– Ёлка, давай наверх, спроси у своей бабки – знакомы они или нет? Может, где чего слышала?
Я послушалась Лютика. Приятель дело предложил.
У нас на руках было четыре эпизода. Во всех случаях грабители открывали двери своими ключами, жертва жила одна, если она оказывалась дома, ее связывали и затыкали рот, а затем обыскивали квартиру. Судя по почерку, действовали одни и те же подонки. Объединили эти дела в милиции или нет, я даже не представляла. Но к бабушке зашла с трепетом.
Бабуля, листавшая один из томов Ленина, подняла на меня глаза.
– Добрый вечер. Что случилось?
М-да. И ведь не скажешь: «хотела видеть, соскучилась…» Не было между нами особой приязни. Бабуля могла и святого достать своей теорией коммунизма. Я прекращала всякое общение с ней ровно через десять минут. Отец начинал орать на двенадцатой минуте. Мама могла выдержать до двух часов. Гошка же вообще оказался самым мудрым. Он наклеил на дверь своей комнаты свастику, а над кроватью повесил портрет Гитлера. Несколько таких демаршей – и возмущенная бабушка объявила, что у нее только одна внучка. Брат был навечно избавлен от ее нотаций.
Пришлось рубить сплеча:
– Бабуль, посмотри на эти имена. Тебе кто из них знаком?
Я протянула список. Последнюю пострадавшую мы туда не внесли. Но и без того бабуля задумалась – и ткнула пальцем в два имени:
– Вот эти женщины.
Я бросила взгляд. Елизавета Андреевна Свидригайло и Татьяна Николаевна Большанская.
– Бабуль, ты их хорошо знаешь?
– Нет. Так, шапочно…
– А откуда?
– А тебе это зачем?
– А ты не знаешь, что их тоже ограбили?!
В этот раз обошлось без обмороков и кризов. И то радует.
– Н-нет… я знаю, что они перестали ходить…
– Куда?! – встрепенулась я. – Вы все вместе ходили – куда?!
– Тебя это не касается, – огрызнулась бабушка. Но меня уже было не остановить. Ноздри прямо-таки залепило запахом следа. Я ощущала себя как гончая на тропе.
– Бабуля, куда вы все вместе ходили?! Колись! Ведь и другие могут пострадать!!!
Это оказалось решающим аргументом.
– Понимаешь, у нас своего рода клуб. Называется «Красное знамя».
Очень оригинально… Но вслух я этого не сказала. Жить хотелось.
