— Да! Конечно… Понимаю… — сказал Юрий, хотя как раз ясного понимания увиденного и происходящего в себе не обнаружил, а только чувствовал, что странности вокруг продолжают накапливаться. Он расправил плечи, мысленно приготовился к новым неожиданностям и, возможно, опасностям и, стараясь казаться бодрым и непринужденным, смело шагнул вслед за Августом Никодимовичем в полутемный коридор загадочной клиники.

Дверь за ними тихо закрылась.

Через минуту они уже стояли перед второй дверью, и процедура с окошечком и электронным замком повторилась. Спустя еще минуту доктор с Юрием прошли последнюю, третью, дверь и попали в высокий зал, вдоль стен которого размещалась аппаратура: здоровенные, почти до потолка, автоклавы, химические реакторы, рамы с закрепленными на них электронными приборами. Назначение многих аппаратов Юрий не знал, хотя в свое время изучал кое-какие биотехнологические процессы и считал, что аппаратуру, используемую в таких процессах, он освоил достаточно хорошо.

Тягостные мысли о собственной некомпетентности однако быстро оставили Юрия, и внимание его с загадочных приборов и аппаратов переключилось на центр зала, где возвышалась белая масса гигантского, метров пятнадцати в диаметре, шарообразного предмета, опутанного многочисленными проводами и шлангами. Рядом с непонятным шаром стояли обычное кожаное кресло и пульт управления.

Когда Юрий с доктором подошли ближе, стало заметно, что белая гладкая масса шара колышется и от нее исходит мягкое тепло.

— Ого! — воскликнул Юрий. — Что это у вас такое? Этот зверь не кусается?

— Нет, ваши опасения напрасны, — успокоил его Агерьян, усаживаясь в кресло за пультом. — Это всего лишь биокибернетическая машина для восстановления и реконструкции человеческого организма. Я ее называю «Идеальный доктор». Подойдите к белой поверхности ближе. Еще ближе… Теперь садитесь в кресло и побеседуем.

— Но я не вижу никакого кресла! — возразил Юрий, осматривая пульсирующую поверхность шара.

И в это мгновение белая поверхность пришла в движение, продавилась и перед Юрием появилось углубление, что-то вроде вмятины, возникшей от сидевшего в пушистом снежном сугробе человека.

— Раздеваться не обязательно. Садитесь же, чего вы ждете? — недовольно спросил Агерьян. — Во всем этом нет ничего опасного. Просто в течение одного часа ваш организм будет составлять единое целое с организмом машины. Надеюсь, Юрий Алексеевич, вы понимаете, каких терапевтических эффектов можно достичь этим методом. Все ваши органы прочистят, промоют, старые клеточные ткани заменят на молодые, обновят и отрегулируют состав крови, подновят кое-что еще…

— Что еще? — встревожился Юрий, проваливаясь куда-то внутрь белой массы шара. Слова Агерьяна вызвали у него легкое головокружение и тревогу. «А если это ловушка?» — мелькнула мысль. Юрий почувствовал, что его тело начинает пропитывать теплая, вязкая жидкость. На несколько секунд он перестал видеть и слышать, затем откуда-то издалека донесся спокойный голос Агерьяна:

— Общий список исправлений и переделок я вам, Юрий Алексеевич, потом как-нибудь зачитаю. А пока поговорим о чем-нибудь веселом.

И Юрий с удивлением услышал тоже доносящийся издалека свой собственный взволнованный, слегка приглушенный голос:

— О веселом? А мне совсем не весело. Вы уверены, доктор, что все эти ваши манипуляции не нанесут мне вреда?

— Конечно! — откликнулся Агерьян. — Вообще, понятия физической опасности, вреда не должны вас больше волновать. Неужели вы еще ничего не поняли? Вы же биолог.

— Да, кажется, начинаю кое-что понимать. Если это и не бессмертие, то нечто близкое к нему… Омоложение организма… И как вы, доктор, всего этого добились? На Земле ведь пока только первые опыты в данном направлении ведутся, а на Адрии, как я погляжу, все проблемы решены.

— Нет, проблем еще хватает, — спокойно ответил Агерьян. — Но и успехи есть, вы правы.

— Мне хотелось бы задать вам, доктор, пару вопросов, хотя я не уверен, что вы сумеете рассеять все мои недоумения.

— Спрашивайте! У нас целый час. И потом, я ведь еще и психолог Института и обязан заботиться о душевном равновесии своих подопечных.

— Что произошло у вас на планете за последние несколько лет? Откуда все эти чудеса? — выдохнул из себя Юрий давно наболевший вопрос.

Агерьян хмыкнул и покачал головой:

— Почему-то на этот вопрос всех вновь прибывших приходится отвечать мне, а ведь я, к моему глубокому сожалению, совсем не так хорошо разбираюсь в происходящем, как бы мне того хотелось. Впрочем, я могу вам предложить свою версию происходящего… А вот рассеет эта моя версия все ваши недоумения или нет, с этим сами разбирайтесь.

— Доктор, я с восторгом выслушаю любые ваши предположения.

— Хорошо! Я понимаю, вы, Юрий Алексеевич, удивлены всем увиденным. Ожидали встретить дикую, суровую планету и горстку самоотверженных исследователей, а наткнулись на проявление цивилизации, на многие сотни лет, возможно, опередившей развитие общества на Земле. У вас, я полагаю, уже возникли десятки гипотез, объясняющих происходящее на Адрии. Различные мысли о братьях по разуму, о влиянии на Адрию неизвестной землянам, загадочной инопланетной культуры, о сверхцивилизациях приходят в голову, когда наблюдаешь окружающие метаморфозы, верно?

— Что-то в этом роде… — подтвердил Юрий, чувствуя, что шар медленно начинает выдавливать его тело из глубин белой массы наружу.

— Уверенно можно утверждать, что вы были правы в одном, сверхцивилизация действительно существует, теперь существует. Этой сверхцивилизацией стал Адрианский центр, а вскоре, возможно, станет вся земная цивилизация.

— И все же хотелось бы знать, как это произошло? — не выдержал Юрий.

— Многие бы хотели знать, — усмехнулся Агерьян, — но почти никому ничего достоверно не известно. Люди строят догадки, каждый из нас владеет, быть может, кусочком, краешком, тайны, но у кого вся тайна, можно только гадать. Каждый волен предполагать все, что угодно. Другое дело, что предположения одних достаточно обоснованны, а домыслы других, мягко говоря, нет. Я вам попытаюсь обвести, так сказать, силуэт происходящего, а дальше думайте сами. У меня. — улыбнулся Август Никодимович, — своя небольшая теория… Насколько она верна, кто знает?..

«Зачем он разводит всю эту болтовню? Ходит вокруг и около… Любит почесать язычок? Или водит меня за нос? Хитрит? Что ему известно о Фокине? Агерьян, похоже, единственный врач на Адрии. Значит, Фокин тоже проходит здесь обследование. Как выразился сам Агерьян, его подопечный… Только подопечный ли Фокин? Спросить? Нет, это уже инициатива. Послушаем, что он мне еще наплетет…»

— Так вот… — продолжал Агерьян с самым любезным видом. — В развитии цивилизаций Земли можно выделить группу великих изобретений и открытий, результатом которых являлось ускорение развития культуры, науки, техники, ремесел, наконец, социальные преобразования в самом обществе. Например, таким было изобретение колеса, пороха, парового двигателя, электрогенератора, открытие атомной энергии… Каждое такое открытие вызывало цепную реакцию, лавину других открытий, в результате чего земная цивилизация поднималась на новую ступень своего развития.

— Все это очень хорошо, доктор, и очень длинно. Я понимаю, к чему вы клоните. По-вашему, на Адрии был изобретен кем-то, или, скажем так, открыт для общего потребления, некий ускоритель прогресса. Что же это было? Кто автор этого открытия?

— Не все сразу. Вы слишком спешите, Юрий Алексеевич, я же вам сказал, у меня только небольшая теория, своя маленькая версия происходящего. Что было изобретено и кем, этого я не знаю. Мне, как и многим на Адрии, удалось наблюдать лишь внешнюю сторону явлений. Я был очевидцем некоторых процессов, но это не означает, что я понимаю суть этих процессов.

«Да, из этого эскулапа правды не вытянуть… Или он и в самом деле ничего не знает, или не желает мне что-либо рассказывать?.. Тайны… Тайны вокруг нас… Гм! А если ему поручили меня проверить!.. Ведь я для них новичок с Земли… Если местные чудеса засекречены именно для землян, тогда… Тогда я зря теряю время… И возможно, зря потеряю жизнь. А ведь я не Фокин, воскреснуть мне, пожалуй, будет трудновато… И вообще, негодяй Степкин, кажется, втравил меня в весьма и весьма скверную историю…»