Джейсон попытался поймать его губы своими, но Итан увернулся и прошептал ему на ухо:

— Я не верил, что это произойдёт. Но попробовать стоило…

Джейсон обнял Итана за шею и чуть улыбнулся.

— Я показался таким неприступным?

— Нет, — продолжал шептать Итан. — Скорее, хладнокровным и расчётливым. Я подумал, что если ты и станешь с кем-то спать, то опять найдёшь какого-нибудь банкира.

— Я тоже считал себя умнее, — усмехнулся Джейсон, опуская одну руку вниз и нащупывая пряжку ремня на джинсах Итана. — Значит, ты тогда только из вежливости извинялся?

Он склонил голову набок, позволяя целовать себе шею и плечо, и шумно втянул воздух через сжатые зубы, когда Итан прикусил кожу чуть ниже уха.

— Чёрт, возможно, у тебя бы тоже получилось вести перекрёстный допрос, — признал Итан свою вину. — Но я быстро поменял своё мнение. Потом…

Джейсон расстегнул на нём джинсы, приспустил их вниз вместе с бельём и взялся за горячий и очень твёрдый член, провёл большим пальцем вверх и вниз по всей длине, как будто оценивая её, и подтолкнул Итана к кровати.

Тот сделал шаг назад, сел на неё и стянул джинсы. Теперь они оба были без одежды.

Джейсон положил руки на плечи Итану и сел к нему на колени.

Он широко развёл бёдра и чуть толкался ими вперёд, так что их члены несильно, но очень возбуждающе тёрлись друг о друга. Джейсон закрыл глаза и постарался расслабиться, потому что желание и напряжение в теле были настолько сильными, что ему казалось, сейчас его начнёт колотить дрожь.

Он медленно выдохнул и посмотрел на Итана, изучающего его лицо выжидающим и счастливым взглядом. В комнате было не очень светло, но Джейсон вдруг заметил, что глаза у Коттулински были не просто карие, а с золотисто-зелёным ободком вокруг зрачка.

— Теперь я у тебя на коленях, — тихо рассмеялся Джейсон.

— Боже, как я понимаю сейчас мистера Рипли! — закатил глаза Итан.

Джейсон снова потянулся рукой к его члену, но на полпути передумал. Он соскользнул на пол, устроился между разведённых ног Итана и коснулся губами влажной головки.

Итан что-то пробормотал сквозь зубы. Что-то похожее на мольбы о пощаде…

Джейсон, придерживая его член за основание и слегка покручивая его в колечке пальцев, начал ласкать головку языком, а потом полностью взял в рот. Итан простонал:

— Я бы мог смотреть на это бесконечно.

Джейсон, разумеется, не ответил. Он облизывал, сосал, сжимал губами и нежно прикусывал член любовника. И он сам был поражён тем, насколько ему этого хотелось, как приятно, возбуждающе, сладко это было для него самого. Он чувствовал себя человеком, который не пил на жаре целые сутки, а теперь, наконец, добрался до воды. Но если утоление жажды было мимолётным удовольствием — делом десяти секунд, — то он мог продлять и продлять своё наслаждение, не давая Итану кончить, хотя, конечно, мог бы довести его до оргазма за полминуты. Ему нравилось всё: и тёплый, живой вкус, и гладкость кожи на головке, и её шероховатость на самом члене, и вязкая влажность смазки и слюны во рту, и выступающие прожилки вен, и горький цитрусовый запах мыла или геля для душа, который пропитывал короткие завитки волос в паху Итана.

Коттулински поначалу старался не двигать бёдрами, но в какой-то момент послал всё к чертям и стал трахать Джейсона в рот, и тому это нравилось. Он вспомнил, как в первый раз в жизни отсосал мужчине — Астону — и как ему было хорошо тогда, каким-то извращённым, жутким, сладким, пробирающим и нечеловеческим образом хорошо. Возможно, сейчас ощущения были не настолько острыми, но не было в них и того оттенка безумия и разрывающей душу страсти, что пронизывала их с Дэниелом отношения. Это был просто секс и очень яркие, восхитительные телесные ощущения, крепкие руки, обхватывающие затылок, и скользкий член во рту.

Когда Итан с коротким болезненным стоном кончил, Джейсон быстро проглотил сперму, вынул член изо рта и начал вылизывать его. Итан вдруг дёрнул его на себя, приподняв с пола, и втянул на постель.

— Иди сюда! — произнёс он, укладывая Джейсона удобнее, и прижался губами к низу его живота.

Он медленно спускался ниже, а потом его губы плотно и очень приятно обхватили член Джейсона и двинулись вниз, размазывая тягучие капли смазки. Джейсон раскинул ноги шире, а Итан, одной рукой сжимая его член, другой начал ласкать тесную щель между ягодиц. Он коснулся заднего прохода словно бы случайно, не задерживаясь там, и спросил, приподняв голову вверх:

— Ты не против?

— Нет, я хочу этого.

— Тогда я не буду продолжать… — хитро улыбнулся Итан. Он хотел, чтобы Джейсон кончил, когда он будет внутри него.

Итан перевернул его на живот, развёл ему бёдра и начал ласкать узкую, плотно сжатую дырку языком. Джейсон сначала был напряжён, но потом расслабился и стал пропускать Итана внутрь. Надо было только отпустить себя… Тело само знало и помнило.

Потом Итан протолкнул в него палец и начал уверенно и быстро растягивать. Джейсон уткнулся лицом в подушку: ему было одновременно весело и страшно. Наверное, он всё же был ещё не совсем трезв. И эти движения внутри него тоже опьяняли плавным ритмом и тягучим предвкушением.

Пока Итан надевал презерватив, Джейсон перекатился с живота на спину. Итан поймал его взгляд, прозрачный и манящий, обещающий так много и всё равно — слишком мало. В нём было такое неприкрытое желание, одновременно бесстыдное и чистое, не грубое, инстинктивное желание секса, животного спаривания, а желание разделить что-то с другим человеком и принадлежать.

Джейсон облизнул губы, чуть припухшие и потемневшие, и Итан сразу вспомнил запах их поцелуев: мята и алкоголь.

— Мой предыдущий раз был два года назад, — предупредил Джейсон.

В ответ только кивок — понимающий и уверенный.

Итан входил в него очень аккуратно, нежно, медленно, стараясь не причинить боли. Он разводил ему ягодицы, пощипывал их, чтобы отвлечь от неприятных ощущений, проводил рукой по выгнутому позвоночнику, сильнее нажимая внизу, заставляя расслабиться.

Джейсон стоял перед ним на четвереньках, низко опустив голову и прикусив нижнюю губу — так легче было терпеть боль, пусть и слабую.

Он думал, что после такого перерыва будет хуже. Что будет, как в первый раз, — до рези, до стона. Но теперь боль была вполне терпимой, тупой и чуть тянущей. А Итан двигался в нём так умело, плавно, возбуждающе, что вскоре он и сам отдался этому ритму и стал покачиваться в такт, сначала несмело, а потом, когда привык к ощущениям, всё более и более раскованно.

Итану он мог доверить своё тело. Это сложно было понять, но почему-то, хотя они занимались сексом впервые, он знал, что может отдаться ему без оглядки. Этого никогда не происходило со Стюартом: как бы горячо и жёстко они не трахались с ним, Джейсон всё равно постоянно следил, что делает Крамер, и не делает ли он чего-то такого, что может оказаться не очень приятным. То же самое было с Алексом. Джейсон доверял ему, но в постели не мог отключить рассудок окончательно. Он думал, это было связано с тем, что после похищений он боялся слишком близких контактов и прикосновений незнакомых людей и даже с хорошо знакомыми продолжал чего-то подсознательно опасаться. Но с Итаном этого страха почему-то не было. С ним секс был естественен, закономерен и прост. Как с Дэниелом. Ему он тоже доверял. И даже в самый последний раз он боялся, что Астон может избить его или задушить, но секса с ним он не боялся. Секс против воли был не страшен, он был унизителен.

Итан трахал его сильно и неторопливо, позволяя Джейсону прочувствовать всё, каждый сантиметр входящего в него члена.

Джейсон только сейчас понимал, насколько это ему было нужно, насколько он был зависим именно от такого секса… Он хотел быть внизу, несмотря на боль и дискомфорт, которые были почти неизбежны сначала, или даже благодаря им, потому что боль странным образом символизировала для него силу другого человека и свою собственную слабость. И он таял в этом дурманящем ощущении бессилия и подчинённости другому мужчине.