К удивлению Эдера, Астон воспринял требования Джейсона довольно спокойно. Было видно, что отказ встречаться ему не по душе, но на этом этапе он был готов мириться с любыми капризами любовника. Дэниел пообещал приехать в клинику для беседы с врачом завтра утром, когда все обследования будут завершены. Перед тем как отправиться в свой офис, Дэниел напомнил Эдеру:

— Джейсон никогда не должен узнать про часы. Никогда. Позаботься об этом. Не подпускай к нему людей, которые в курсе, уволь их, делай что хочешь, но он не должен об этом узнать.

***

— Извините за опоздание, — скороговоркой проговорил доктор, влетая в свой кабинет. — Как всегда, срочные дела с пациентами…

— Я понимаю, — кивнул Астон, наблюдая, как лечащий врач Джейсона быстро раскладывает на столе какие-то листы и папки. — Вы можете говорить по-французски, если вам удобнее.

— Хорошо, спасибо. Итак, вы хотели узнать детали.

— Да, мне сказали, что к сегодняшнему утру всё будет окончательно известно.

— Разумеется! Всё было готово ещё вчера вечером. Сразу скажу — никаких серьёзных опасений за жизнь и здоровье пациента нет. Самое страшное, что могло грозить мсье Коллинзу — это небольшие проблемы с рукой в будущем. Но вы сделали правильный выбор клиники. Не хочу, чтобы это выглядело хвастовством, но далеко не в каждом лечебном учреждении есть целое отделение, специализирующееся на хирургии рук. В силу определенных анатомических причин, у людей часто страдает как раз запястье, и наши врачи знают именно об этой области всё. Время тоже имело решающее значение. Я полагаю, что рука вообще не доставит никаких хлопот. Разумеется, потребуется пройти небольшой курс восстановительного лечения и не перегружать её впоследствии. Шрамы останутся на обеих руках, на правой более заметные, но можно сделать пластическую операцию.

— Замечательно, — произнёс Астон, терпеливо выслушав доктора. — А всё остальное?

— Повреждения не так уж страшны. Я понимаю, что внешне выглядело это несколько пугающе, но ничего катастрофического с мсье Коллинзом не произошло. Он крепкий молодой человек. Он поправится сам по себе. За исключением руки, разумеется. Сейчас мы только ускоряем процесс и снимаем боль.

— Меня также интересуют результаты анализов на инфекции.

— Вот, можете посмотреть сами, — доктор протянул Дэниелу раскрытую папку. — Ничего сколько-нибудь серьёзного. Некоторые врачи вообще считают, что у мужчин эта инфекция проходит сама собой. Тем не менее, я назначил курс антибиотиков. Это ерунда, поверьте, по сравнению с тем, что могло быть…

Дэниела передёрнуло от этой мысли.

— Когда он сможет покинуть больницу? — поинтересовался он. — Я хотел бы, чтобы это произошло как можно скорее. Разумеется, я могу нанять медсестёр или сиделок, чтобы они обеспечивали постоянный уход и проводили необходимые процедуры.

— Хм… Общее состояние позволяет отпустить мсье Коллинза уже, допустим, послезавтра утром. Но требуется какое-то время наблюдать за ним, а потом проводить физиолечение.

— Мой дом находится в Колоньи, он может приезжать оттуда в клинику хоть каждый день.

— Это другое дело… Просто я сначала подумал, что раз мсье Коллинз живёт в Лондоне, вы хотите забрать его туда.

— Он живёт в Лондоне, но пока может остаться в моём доме. Я думаю, ему там будет спокойнее и комфортнее, чем здесь.

Доктор на секунду задумался и, поёрзав в кресле, заметил:

— Я подумал, что об этом тоже стоило бы с вами поговорить. Физически мой пациент будет здоров уже через несколько недель, но его эмоциональное состояние оставляет желать лучшего… Я настоятельно рекомендую мсье Коллинзу обратиться к специалистам. Я понимаю, что вы и он стремитесь избежать огласки, но ему необходима помощь.

— Я это понимаю, — кивнул головой Астон. — Но, боюсь, получить согласие Джейсона на это будет тяжело. Я не могу взять и сдать его в реабилитационный центр. Я даже не уверен, что он согласится посещать какие-то индивидуальные занятия.

— Он производит впечатление разумного молодого человека, он должен понимать необходимость лечения.

Дэниел покачал головой:

— Он не хочет даже знать, каково состояние его здоровья. Он избегает любых вещей, которые могут напомнить ему о произошедшем. Вы думаете, он согласится излить душу психотерапевту?

— Подозреваю, что он в этом не уникален. Эти люди знают, как работать с такими пациентами, — пожал плечами врач.

— Я подумаю об этом. Для начала я хотел бы, чтобы он пожил какое-то время в спокойной, нетравмирующей обстановке.

— Вы можете забрать его первого июля. Я подготовлю список рекомендаций по лечению, диете и образу жизни.

Глава 42

Июль-август 2008

Дэниел вышел в сад. Вечером цветы пахли гораздо сильнее, и от воды тянуло прохладой. Сначала он думал дойти до озера, но для этого надо было звать охрану… Нет, ему никто сейчас не нужен рядом. Он хотел остаться в одиночестве. Ему надо подумать.

Две недели назад он уезжал из Женевы с тяжёлым сердцем, оставляя Джейсона одного. Но тот всё равно не хотел его видеть. Астон считал, что настаивать и просить не стоило, надо было просто дать Джейсону время. Он оставил необходимые распоряжения и собирался вернуться в Швейцарию через неделю, когда всё немного успокоится, однако по разным причинам смог приехать только через две: один из его назойливых американских родственников никак не давал спокойно жить, прилагая титанические усилия, чтобы отнять у него контроль над трастовым фондом. Вся торговля оружием была завязана на фонд, и Астон не мог выпустить его из рук.

Дэниел попросил, чтобы Джейсона предупредили о его приезде заранее. Тот ничего не ответил. С одной стороны, это можно было считать прогрессом: в больнице он отказывался его видеть. С другой стороны, таково было отношение Джейсона ко всему. Он замкнулся в себе.

Дэниелу постоянно присылали отчёты о его самочувствии и поведении. И если выздоровление шло хорошо, то эмоциональное состояние его нисколько не улучшалось. Джейсон стал спокойнее, не выходил из себя при малейшем противоречии, но теперь вёл себя как лунатик. Он зачастую не реагировал, когда к нему обращались, или не замечал, что в комнату кто-то входил. Если ему не напоминали, он мог не есть сутками, видимо, не ощущая чувства голода. Он ни с кем не заговаривал и ничего не просил. На звонки по телефону от знакомых отвечал односложно, говорил, что сейчас очень занят, и быстро клал трубку.

При этом он ничем не занимался. Он мог часами сидеть в саду на одном месте. Чаще всего, когда была приятная ему погода — не слишком жарко, но и без дождя, — он устраивался на террасе дома, с ногами забираясь в кресло. Иногда по вечерам, уже после наступления темноты он слушал музыку. Дэниел распорядился прислать ему из лондонской квартиры книги, которые Джейсон не успел дочитать. Тот заинтересовался только одной. Он за два дня прочитал «Систему мира» Нила Стивенсона и больше к книгам не прикасался. Дэниел знал, что Джейсон давно хотел закончить «Барочный цикл», но времени постоянно не хватало из-за учёбы и работы. Вторую часть Джейсон прочитал в Портофино и просил Дэниела привезти с собой третью в Женеву. Он как будто просто завершил начатое дело и за новые книги не брался.

Первые дни он листал альбомы с репродукциями, которых в библиотеке было множество — тут хранилась большая часть коллекции Дэниела. Он рассматривал в основном пейзажи, подолгу задерживаясь на каждой работе, но через несколько дней это тоже перестало его интересовать.

В одной из гостиных Джейсон обнаружил фортепьяно, принадлежавшее ещё бабке Дэниела. Пару раз он подходил к нему и пытался играть правой рукой — левая до сих пор была туго забинтована специальной повязкой.

Он ложился спать и вставал в произвольное время дня и ночи и лишь в последние три дня перед приездом Дэниела стал придерживаться хотя бы относительного графика. Это произошло только после того, как Астон приказал укладывать его в кровать вечером (после нескольких напоминаний он всё же раздевался и ложился) и будить утром — сам он мог проспать и по двенадцать, и по четырнадцать часов, а потом бодрствовать чуть ли не сутки.