В такой хронологии переустройство мира, затеянное Александром Македонским, едва ли не предшествует эпохе московских царей: Ивана III Васильевича, Василия III Ивановича, а то и Ивана IV Васильевича Грозного. Нам могут возразить, что нет, – дескать, времена Александра, в отличие от эпохи перечисленных русских царей, столь чудовищно далеки от нас, что никак не могло обойтись без ошибок, которые и порождают теперь сомнения. Но ведь и с нашими Иванами – дедом и внуком, тоже не все ясно!

Во-первых, оба оказываются Грозными. Во-вторых, иногда Ивана IV Грозного именовали Иваном III. Карамзин писал: «Ему – Ивану III (он и ныне третий. – Авт.) – первому в России дали имя Грозного,… не будучи тираном, подобно своему внуку, Иоанну Васильевичу Второму (который у нас теперь четвертый. – Авт.), он без сомнения имел природную жестокость во нраве, умеряемую силой разума». (См. Н. М. Карамзин. История государства Российского. Том 6, гл. 7.)

В статье «Исторические примечания об Архангельской губернии…» («Родина» № 3 за 1992 год, с. 66–71) приведена цитата из малоизвестной «Сибирской истории» И. Фишера:[9]

«Настоящая от города Архангельска с европейскими народами торговля открылась в 1553 году по поводу прибывшего на двинское устье англинского корабля под начальством Рышарда Шанцелорда (в современной транскрипции Ричард Ченслер. – Авт.), который прибывающим на Холмогорах царским правителям, объявив себя послом англинского короля, требовал свободного пропуску в Москву ко двору царского величества; получа же дозволение ездил в оную и 15 марта 1554 года в царствование царя и великаго князя Иоанна Васильевича Втораго заключил торговый союз между Англиею и Россиею договор…»

Между тем речь опять об Иоанне IV.

Также и В. Н. Татищев, когда вел поиски древних русских карт, писал, что «царь Иоанн II, о котором в 1552 году сказуется, что земли велел измерить и чертеж государства зделать»… И далее: «Токмо книга, имянованная Большой чертеж, осталась… в ней описаны реки, озера, горы и знатные селения с разстоянием, которая начата, мнится при Иоанне I Великом (теперь он III. – Авт.), а при внуке его царе Иоанне II и после при царе Алексии допалнивана, но… яко описание Москвы реки и других знатных не находится, и тако явных погрешностей и проронок в ней немало». (См. В. Н. Татищев. «История Российская». Т. 1, с. 348.)

Отметим кстати, что в исторических источниках наиболее интересны самые невероятные сообщения, ибо придумать что-то совсем новое очень трудно, и потому то, что на первый взгляд кажется небывальщиной, как раз и может быть правдой. Либо сочинял этот текст гениальный выдумщик. Был ли таким выдумщиком Татищев? Ведь он пишет «о черкасах-черкесах, о которых упоминает Геродот (!), которые… татарским губернатором на Днепр переведены и град Черкасы построили, а потом усмотря польское беспутное правление, всю Малую Русь в казаки превратили, гетмана или отомана избрав черкесы именовались… при царе Иоанне II на Дон с князем Вешневецким перешед, град Черкасской построили…» (там же, с. 324–325).

У Татищева имеются и другие места, где Иоанн IV именуется Иваном II, более того, Иваном IV он именуется только составителями именного указателя. А сам Василий Никитич вдруг разъясняет, что наш традиционный Иван III, – Иоан в князях III, а в царях I. Очевидно, аналогичный подход применяет он и к Ивану Грозному. Причем Ивана III Татищев обычно именует Иоан, а его внука Ивана IV – Иоанн, а иногда они именуются рядом, как Иоан I и Иоанн I. (См., например, В. Н. Татищев. Избранные произведения. 1979, с. 283.)

А в четвертой части «Истории Российской» Татищева (с. 137, 139), найденной и опубликованной в середине XIX века, то есть уже после издания книг Миллера и Карамзина, следом за Великим князем Иваном III описывается Иван Грозный, но именуется он Иваном V!

Почему же у Татищева Иван IV значится то первым, то вторым, то пятым, но никогда – четвертым? Наверное, у историков найдутся ответы. Но мы не вопросы задаем, а показываем, на сколь странных, а порою зыбких основаниях построена вся русская историография.

Кстати, у Миллера в «Истории Сибири» (издание 1938–1941 годов) цари нумеруются крайне редко. Однако на с. 202 Иван III назван «Иван Васильевич Первый – Великий Князь», а не «Первый – царь», как должно было бы быть. И, наконец, апофеоз нумерации Ивана Грозного: у Карамзина он именуется «Великий князь и царь Иван IV Васильевич II»!

В книге Лызлова «Скифская история», выпущенной в 1692 году, цари еще не пронумерованы. А. К. Гуц, а ранее А. Бушков заметили, что в «Скифской истории» не упомянут Иван Калита…

Обратим свое внимание и на другие удивительные сообщения.

М. В. Ломоносов в «Древней Российской истории» пишет:

«О грамоте, данной от Александра Великого славянскому народу, повествование хотя невероятно кажется, и нам к особливой похвале служить не может, однако здесь об ней тем упоминаю, которые не знают, что, кроме наших новгородцев, и чехи оною похваляются».

«Должно мне упомянуть о происхождении Рурикове от Августа, кесаря римского, что в наших некоторых писателях показано… Многие римляне преселились к россам на варяжские береги. Из них, по великой вероятности, были сродники кое-нибудь римского кесаря, которые все общим именем Августы, сиречь величественные или самодержцы, назывались. Таким образом, Рурик мог быть кое-нибудь Августа, сиречь римского императора, сродник».

В XVI веке все европейские дворы охватила страсть к поиску «престижных» предков, – историкам тогда только за это и платили. Удивительно ли, что и княжества Восточной Европы не миновала эта мания? И бродили повсюду соображения: какой царь от кого произошел. А идеи, они, раз возникнув, а тем более будучи записанными, живут дальше своею собственной жизнью. Новые поколения подхватывают их, толкуют и перетолковывают, ищут сокровенный смысл даже в самых никчемных выдумках. Вот и русский гений, Михайла Васильевич Ломоносов, зная уже традиционное деление прошлого на периоды, прикладывает к сим периодам неизвестно чье мнение о происхождении русских князей от римских императоров. Между тем, если правильно понимать, кто таковы эти императоры, где и когда правили, сообщение может оказаться совершенно верным!

Как и в остальной Европе, у нас в каждый отдельный период историю писали из каких-то политических выгод. Ведь этими вопросами занимались великие князья, а историки были чиновниками при них. Историк – тот, кто пишет книгу о прошлом, не более того. Каждый следующий переписывает из книг предыдущих со своими комментариями; получившийся текст и есть история. Это видно и сейчас. Авторы современных учебников пишут то, что считают нужным, что будет, так сказать, востребовано издателем. А издатель будет печатать только тот учебник, который утвержден Министерством образования. А это министерство справится о мнении исторического отделения Академии наук. А в Академию попадают только твердые и последовательные традиционалисты, умеющие учитывать требования момента.

Причем, если историк говорит: «это мне нравится, а это не нравится», и в зависимости от своего хотения что-то усиливает, что-то принижает, а что-то и вовсе исключает из своей «истории», он совершенно прав, ибо так же поступали все его предшественники. История – замечательная наука: каждый исследователь может всегда выбрать из предлагаемых «фактов» те, которые ему нравятся, и объявить ложью или заблуждением те, которые не нравятся. Ведь на деле никаких фактов нет в наличии, а есть только ТЕКСТЫ, заведомо дающие интерпретацию фактов. А поскольку тексты всегда противоречивы, выбор есть. Главное, «колебаться» вместе с научной линией Академии.

Взглянем с этой точки зрения на знаменитое вступление (зачин) к «Повести временных лет»:

«Се повести времяньных лет, откуда есть пошла Руская земля, кто в Киеве нача первее княжити (выделено нами. – Авт.), и откуда Руская земля стала есть».