– Да, я тут! – крикнул Лебедь.
– Ура! Значит это небо! – крикнул земляк.
– Да, это небо, – сказал Ангел Копуста.
Это небо
ибо Лебедь здесь владыка
Ну ка дева
принеси ка мне воды-ка.
Маленькая девочка сбегала за водой. Ангел Копуста выпил воды утёр усы и сказал:
– Холодная сволочь, а вкусная. Сей час господствует эпидемия брюшного тифа, но не беда. Надо только утром и вечером потирать ладошкой живот и приговаривать: Бурчи, да не болей.
Вдруг земляк огромным прыжком перескочил через перегородку, схватил Лебедя под мышку и провалился под землю.
На этом месте выросла сосна с руками и в шляпе и звали ее Марией Ивановной.
Разговор Ангела Копусты с Марией Ивановной.
Анг. Коп. – Вот это да! А только интересно знать, билет у Вас есть?
Мар. Ив. – Ха ха ха, какие глупости! Ведь я индюшка.
Анг. Коп. – Вы не можете так разговаривать со мной. Ведь я ангел.
М. Ив. – Почему?
Анг. Коп. – Потому что у меня крылья.
Мар. Ив. – Ха ха хоау! Но ведь у хусей и у хуропаток тоже есть крылья!
Анг. Компуста — Вы рассуждаете как проф. Пермяков. Он и сторож Фадей на этом основании посадили меня в этот курятник.
Мария Ивановна зевает и засыпает. Ангел Коптуста будет её.
Ангел Пантоста — Мария Ивановна проснитесь. я вам доскажу свою мысль об осях.
Мария Ивановна со сна — Голубчик, голубочек, голубок. Не косайся таких вопросов. Я жить хочу.
Ангел – Хартраста — Но всё таки, Мария Ивановна, я большой любитель пшена. Знаете оно попадается даже в навозе. Даже в навозе, честное слово!
Мар. Ив. со сна — Ну уж это нет! Фи донк! Назвос и пшённая каша!
Ангел Холбаста — Ничего-с Мария Ивановна. Хотя конечно смотря чей навоз. Лучше всего лошадиный. В нём знаете этого самого немного, а всё больше вроде как-бы соломы. Коровий помёт это тоже ничего. Хотя он знаете очень вязкий. Вот собачий – тьпфу! Сам знаю, что дрянь! И пшена тоже совсем нет. Но ем. Всё таки ещё ем. Но вот что косается…
Мария Ивановна (затыкая уши) – Нечего сказать, ангел! Чего только не жрёт! Скажите вы может быть и блевотину едите.
– Как вам сказать, – начал было Ангел Хлампуста, но Мария Ивановна принелась так кричать и ругаться, что Ангел Хлемписта поскорей зажал свой рот рукой, но от быстроты движения не удержался на ногах и сел на пол.
Андрей же соломея дрынваку и сплюнув гасмакрел похурею вольностей и кульпа фафанаф штос палмандеуб.
глАвНабор
Мах – леапие
мамах – леапие гае
мамамех – леапие гае у
В. – Коршун глодал кость.
Х. – Земляк падал на землю.
мои
вои
кои
веди
дуи
буи
вее
ае
хие
сео
пуе
пляе
клёе
поко
плие
плёе
флюе
мое
фое
тое
нюня
тюпя
кёё
пёё
фюю
юю
пляо
кляо
кляс
кля па фео
пельсипао
гульдигрея
пянь
фокен, покен, зокен, мокен
Таким образом земляк вернулся на землю.
Утюгов (махая примусом).
Бап боп батурай!
обед прошёл благополучно.
Я съел одну тарелку супа
с укропом, с луком, со стрелой.
Да венигрет кортофель с хреном
милой Тани мастерство
ел по горло. вышел с креном
В дверь скрывая естество
Когда еда ключом вскипает
в могиле бомбы живота
кровь по жилам протекает
в тканях тела зашита
румянцем на щеке горит
в пульсе пао пуо по
пеньди пюньди говорит
бубнит в ухе по по по
я-же слушаю жужжанье
из небес в моё окно
Это ветров дребезжанье
миром создано давно.
тесно жить. покинем клеть.
будем в небо улететь.
(машет примусом).
Небо нябо небоби́
буби небо не скоби
кто с тебя летит сюда?
небанбанба небобей!
Ну ка небо разбебо
Хлебников (проезжая на коне) —
Утюгов —
Всадник что ты говоришь?
Что ты едишь?
Что ты видишь?
Что ты? Что ты —
всадник милый говориш?
Мне холмов давно не видно
сосен, пастбищь и травы
может всадник ты посмотришь
на природу своим глазом
я как житель современный
не способен знать каменья
травы, требы, труги, мхи
знаю только хи хи хи
Хлебников (проезжая на быке) —
Утюгов —
Знаю небо – небо жесть
в жести части – счётом шесть.
Хлебников (проезжая на корове) —
Это не небо
Это ладонь
крыша пуруша и светлый огонь.
Утюгов —
О! мне небо надоело
оно висит над головой.
Протекает если дождик
сверху по небу стучит
Если кто по небу ходит
небо громом преисполненно
и кирпичные трясутся стены
и часы бьют не в попад
и льётся прадед пены
вод небесных водопад.
Однажды ветер шаловливый
унёс как прутик наше небо
люди бедные кричали
горько плакали быки.
Когда пастух глядел на небо
ища созвездие Барана
ему казалось буд-то рыбы
глотали воздух.
Глубь и голубь одно в другое
превращалось.
Созвездье Лебедя несло
руль мозга памяти весло.
Цветы гремучие всходили
деревья тёмные качались.
Пастух задумался.
– Конечно, думал он, – я прав
случилось что-то.
Почему земля кругом похолодела?
и я дыхание теряю
и всё мне стало безразлично.
Сказал и лёг в траву.
– Теперь я понял, – прибавил он.
Пропало небо.
О небо небо, то в полоску
то голубое как цветочек
то длинное как камыши
то быстрое как лыжи.
Ну человечество! дыши!
Задохнимся, но всё же мы же
найдём тебя беглянку
не скроешся от нашей погони!
Сказал. И лёг в землянку
сложив молитвенно ладони.
