Вот и школа — новое четырехэтажное здание с большими чистыми окнами. На пришкольном участке цветут астры и флоксы. Но на физкультурной площадке, где собрались школьники, цветов больше и краски ярче.

По улицам шли мальчики и девочки вместе, но около школы общий поток разбился на два русла — мальчики пошли дальше, к другой школе, девочки оставались здесь. Было такое время! Мальчики и девочки учились раздельно. Разъединили с детства людей, которым всю жизнь предстояло быть рядом — на одной улице, в одном доме, в одной квартире и потом оказаться вместе — на всю жизнь!..

Звенят детские голоса, гудят родительские группы, призывают к порядку воспитатели. Гул и шум затихает, когда на трибуну поднимается директор школы. Он поздравляет школьниц с началом учебного года, приветствует новичков-первоклассниц, будущих работниц, инженеров и врачей, педагогов. Просит их первыми войти в школу.

С букетами цветов и с портфелями нестройно двинулись первоклассницы. По сторонам живой стеной стояли родители. Кто-то в последний момент решил не расставаться с мамой. Кто-то уронил носовой платок. Но все на ходу исправлялось. Вот уже двинулись вторые и третьи классы. Потом зашагали старшие, и физкультурная площадка опустела…

Через три часа Наташа, взволнованная и радостная, рассказывала бабушке, какие хорошие девочки у нее в классе, какая хорошая и добрая учительница. Ее, Наташу, уже спрашивали о том, умеет ли она читать и до скольких считает.

— А я сразу сказала: «Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь». А учительница сказала: «Молодец, садись!»

С этого года Наташа стала критически относиться к правописанию бабушки. Екатерина Павловна не признавала ни знаков препинания, ни заглавных букв и, конечно, никаких правил орфографии. Более того: она часто писала слова так, что иная строка сливалась целиком — в одно слово. Напишет бабушка письмо к сыну в Бердянск или дочери в Алма-Ату, Наташа посмотрит и удивляется:

— Бабуся! Ну так же нельзя! Они ничего не поймут и не прочитают.

С того же года, если папа уезжал в командировку или в санаторий, Наташа сама писала ему письма и вкладывала в мамин конверт. Из этих писем Антон Иванович получал полезные сведения о том, что «У Иры шар», «У кошки лапы», «У мышки корка», и решительные утверждения: «Мы за мир!», «Нам не нужна война!»

…Последнее время, после разговора с Наташей, Ирина Андреевна не раз брала в руки альбом. Перелистывая страницы, она искала ответа на мучившие ее вопросы. Когда и от кого Наташа могла узнать, что она не родная им дочь? Но, даже если узнала, почему не сказала об этом открыто? Почему отстранилась от матери, замкнулась? Разве мало ее, дочку, любили? Сколько нежности и душевных сил отдали они Наташе!

Вот фотография. Наташа сидит в постели, покрытая платочком, грустная, худенькая. Это после очередной болезни. Как много и трудно болела девочка! Ни одна детская болезнь ее не миновала, и почти каждая давала какое-нибудь осложнение.

Наташа заболевала, к ее кроватке придвигалось кресло, и начиналось круглосуточное дежурство Ирины Андреевны и Екатерины Павловны. О болезни Наташи извещался дядя Сережа — Сергей Алексеевич Колесов, профессор, хирург. После войны он переселился в Москву. Дядя Сережа сам выслушивал и выстукивал Наташу. И потом часто звонил маме — справлялся о ее здоровье. Хороший дядя Сережа!

Ежегодно пятнадцатого мая он сам приходит к Березовым и обязательно приносит подарок Наташе, всегда очень хороший и очень дорогой. А маме — корзину цветов. Чудак! Все делают подарки либо в праздники, либо в день рождения, а дядя Сережа почему-то в мае. Когда Наташа спросила его об этом, он ответил:

— Я тебя увидел первый раз в мае. Значит, для меня ты родилась в этот день.

Болела Наташа много, но росла спокойной. Конечно, не все шло гладко. Наташа бывала резкой и дерзкой, частенько капризничала, особенно во время болезни. Она не любила лекарств, зубных врачей, рыбьего жира — да мало ли бывало такого, что сердило и волновало мать. Но что радовало Ирину Андреевну — это открытый характер Наташи.

Ирина Андреевна не только преподавала историю, но почти каждый год вела какой-нибудь класс, была классным руководителем. Перед ее глазами прошли сотни детей с различными характерами. Один застенчив, другой развязен, один молчалив, другой — слишком болтлив, тот внимательный, сосредоточенный, а этот рассеянный, мечтательный. Одному достаточно сделать маленькое замечание — и он зальется краской смущения, другого выгони с урока в коридор — он чувствует себя героем. С детьми работать трудно, к каждому нужен особый подход.

Но самыми трудными оказывались дети замкнутые, скрытные. Понять их нелегко, еще труднее найти ключ к их сердцам. И бывает, что взрослые слишком поздно узнают о бедах, которые случаются с такими детьми.

Ирина Андреевна хорошо понимала, какое счастье иметь дочь с открытым характером, с открытой душой, правдивую, доверчивую и откровенную. Если Наташа чем-то недовольна — скажет сразу. Не выполнит поручение матери — признается, объяснит почему. Не сделает уроков — не надеется, что «авось пронесет», а скажет учителю в начале занятий. Это облегчало жизнь девочке и тем, кто с ней жил и дружил. Больше того: эта черта характера делала обаятельной и внешность Наташи. В самом деле, почему так красивы ее глаза, что все на них обращают внимание? Ничего выдающегося в цвете карих глаз или в их форме не было. Прелесть им придавало то, что в них отражалось и светилось то хорошее, доброе, искреннее и ласковое, что жило в душе девочки. Казалось, что светится вся она.

Много радости, счастья и веселья внесла Наташа в семью Березовых. До сих пор нельзя без улыбки смотреть на многие фотографии. Вот Наташа и Маринка стоят обвешанные кастрюлями, сковородками. В руках то ли палочки, то ли ложки. Обе весело смеются. Можно подумать, что девочки собрались на маскарад. На самом деле они собирали по квартирам металлический лом.

Маринка — первая общественница и в школе и дома. Ни одно дело не обходится без нее. Она помогает сажать цветы в маленьком сквере двора и ухаживать за ними; читает лифтерам газеты и детские книги; случись собрание жильцов — Маринка звонит по квартирам, всех созывает. А уж если объявлен сбор газет или металлолома, раньше всех обежит квартиры и выпросит даже новую кастрюлю. Маринку знают все жильцы многоэтажного дома. Частичка славы перепадает и Наташе. Ее иногда спрашивают:

— Это ты была у нас с Маринкой? Однажды какой-то военный сказал:

— А где твоя подружка? Быть ей делегаткой Всемирного конгресса женщин!

Наташа вместе с Маринкой бегает по всем делам, но переговоры ведет Маринка, вся инициатива за ней. Уж если Наташа одна или с другой девочкой — тогда ничего не поделаешь. Приходится и самой быть активной. И оказывается, что Наташа Березова умеет выполнять порученное дело.

…Наташа в белой блузке, с пионерским галстуком стоит около стенной газеты с крупным заголовком: «Дружные ребята». Это Наташа в пионерском лагере, и стенная газета имеет к ней прямое отношение — она является членом редколлегии этой газеты.

«Наташа — член редколлегии! — восторгался Антон Иванович. — Подумать только! И ведь все всерьез!»

Член редколлегии всеми уважаемой газеты «Дружные ребята» присылала в ту пору такие письма:

Дорогие папа, мама и бабушка! У нас был костер. На костре мы пели, танцевали, говорили стихи. У нас была большая гроза. У нас был концерт. Мы играли в военную игру. Когда читали, кто хорошо себя ведет, меня прочитали. Я вешу 31 800. Привезите конфет. Наш отряд выпустил новую газету. Я там писала про то, какие у мальчиков грязные руки и ноги. В футбол мы проиграли 3:2. Привезите конфет побольше. К нам приезжали китайцы. Мы им показывали торжлинейку. Купите конфет раковые шейки и снежинки. А бабушка пусть напечет мне коржиков.

До свиданья, Наташа.

Наташа — с гитарой?! Да, да. Наташа играет, вернее, аккомпанирует себе на гитаре. В раннем детстве казалось, что у Наташи нет ни голоса, ни слуха. Но потом Ирина Андреевна заметила, что Наташа моментально запоминает услышанные по радио песни и напевает. Голосок небольшой, но приятный, грудной.