Была пятница, день, когда доктор проводил консультации: с утра до полудня он должен находиться в здании в углу сада.

Однако ему ничто не мешало оставить больных, не закончив приема, или наскоро проводить их, чтобы самому спрятаться за жалюзи в библиотеке. В бинокль он вполне мог наблюдать за теми, кто приходит в комиссариат и выходит оттуда.

Но занимался ли он этим?

«Или я ошибаюсь, или…»

Эта фраза занозой сидела в голове Мегрэ со вчерашнего дня, а в сознании сохранялось ощущение опасности не столько в отношении себя – по крайней мере, не в данный момент, – а в отношении другой личности, которую он еще не установил. Именно потому, не без внутреннего сопротивления, он позвонил комиссару Мансюи.

– Это Мегрэ. Скажите, у вас нет ничего новенького для меня? Нет никаких насильственных смертей? Никаких исчезновений?

Мансюи было решил сначала, что Мегрэ шутит.

– Я хотел бы попросить вас о личной услуге. Вы ведь знаете местную администрацию лучше меня…

Каждый раз, когда он звонил из отеля, мог быть уверен, что где-то неподалеку находится месье Леонар с бутылкой, поджидающий его, как верный пес.

– У Эмиля Дюфье была привычка каждое утро заходить к вам в комиссариат, потом в мэрию и к супрефекту, чтобы собрать информацию. Каким образом? Просто ею его снабжал ваш секретарь. Не важно… Попытайтесь правильно понять мой вопрос. В принципе он должен был подходить часам к десяти с четвертью – половине одиннадцатого или чуть позже… Это позволит вам выяснить, в котором часу он потом заходил в мэрию и к супрефекту.

– Это я вам могу сообщить прямо сейчас.

– Подождите, вы не поняли. Я сказал и повторяю: в принципе мне хотелось бы узнать, происходило ли это регулярно или в какие-то дни он совершал свой обход значительно позже обычного…

– Понял.

– Я вам позвоню или зайду, чтобы получить ответ.

– У вас появились какие-то сведения?

– Пока ничего нет.

Не могло же быть новостью то известие, что он получил вчера вечером по телефону от Жанвье. Тот сообщил, что Эмиль Дюфье так и не заходил в почтовое отделение. Для него там лежали три письма, и все со штемпелем Сабль. Два из них были написаны одним и тем же почерком. Жанвье даже предположил, что этот почерк похож на девичий.

– Я должен их забрать и переслать вам? – спросил он.

– Оставь их там до нового указания.

– Есть еще телеграмма.

– Я знаю, спасибо.

Телеграмма, которая извещала молодого человека о смерти сестры.

В тот момент, когда Мегрэ вешал трубку, у него не хватило духа поручить молодому инспектору новое задание, поскольку он решил, что может выполнить его только сам. Однако не мог же он разорваться, чтобы быть одновременно в Сабль и Париже. Прав ли он был, выбрав Сабль, эту мелочную и кропотливую задачу, о решении которой думал с того самого момента, как проснулся?

– Одетта Беллами? Ну да, комиссар…

Торговец кожаными изделиями был еще одним человеком, который его узнал и относился к фанатам, встречавшим его, как кинозвезду.

– Жармен… – позвал он жену, – иди-ка сюда, здесь комиссар Мегрэ!

Супружеская пара была молода и симпатична.

– Вы уже напали на след? Это правда, что говорят?

– Откуда же мне знать, что именно говорят?

– Рассказывают, что вы хотите арестовать некую важную персону в городе, а следователь вам в этом мешает…

Таким образом, какая-то часть правды нашла отражение в самых абсурдных слухах.

– Это ложь, мадам, заверяю вас, я не хочу никого арестовывать.

– Даже убийцу малышки Дюфье?

– Этим занимаются мои коллеги. Я же только хотел задать вам вопрос. Вы знаете жену доктора Беллами?

– Я очень хорошо знаю Одетту.

– Вы с ней подруги?

– По крайней мере дружили до того, как она вышла замуж. С тех пор я ее мало видела…

– Я лишь хотел узнать, не видели ли вы ее в последнее время прогуливающейся по Рембле?

– Довольно часто…

– Что вы называете «довольно часто»?

– Не знаю… Ну, может быть, раз или два в неделю.

Случалось, что она заговаривала со мной, когда я стояла на пороге.

– И вам известно, куда она шла?

Маленькая женщина была очень удивлена, поскольку от столь знаменитого человека ждала необычайно сложного вопроса, а ей задали совершенно простой и банальный.

– Ну конечно же.

– И далеко?

– Совсем рядом. В соседний дом.

– И вы знаете, что она собиралась там делать?

– Тут и гадать нечего. Сразу видно, что вы не женщина, комиссар. На втором этаже этого дома швейная мастерская и магазин женского нижнего белья, который содержит Ольга, одна из моих подруг. Ольга одевает всех элегантных женщин Сабль. Ну разве что за исключением тех, что ездят в Нант или Париж. Но даже и те заказывают у нее белье и всякую мелочь…

– Вы уверены, что Одетта Беллами не идет дальше, еще куда-нибудь?

– Я просто видела, как она заходит, да и Ольга вам скажет.

– Благодарю вас…

Мегрэ был очень раздосадован. В общем-то, он оказался прав в своих догадках, поскольку Одетта раз-два в неделю действительно выходила из дому, но все же не смог раньше догадаться, куда она могла ходить.

Будь он отцом семейства, как тот полицейский агент, который навел его на мысль об учительнице, и сам бы об этом додумался. А будь он женщиной, в первую очередь подумал бы о портнихе.

– Вы разрешите воспользоваться вашим телефоном?

Ему было нужно связаться с Мансюи.

– Полагаю, вы были правы, комиссар. Я вот только спрашиваю себя, как вы могли догадаться, что привычки молодого Дюфье очень точно можно проследить по часам. Он действительно все делал регулярно. С разницей минут в пять в каждом из указанных вами мест. Однако время от времени он появлялся с опозданием почти на два часа. Я попытался выяснить, были ли это какие-то определенные дни, но ни один из опрошенных, к сожалению, не мог этого сказать с уверенностью.

– Я вас благодарю…

Благодарить таким образом стало для него привычкой. Поблагодарив заодно и молодую чету, Мегрэ вошел в соседнее здание – красивый многоэтажный дом со светлой просторной лестницей и дверями из полированного дуба.

На втором этаже слева он обнаружил на дверях медную гравированную табличку:

Прежде чем войти, комиссар машинально вытряхнул трубку и даже постучал ею о каблук.

Перед ним возникла какая-то маленькая взъерошенная личность.

– Вы что-то хотели, месье?

– Поговорить с мадемуазель Ольгой.

– От чьего имени?

– Ни от чьего.

– Я пойду посмотрю, на месте ли мадемуазель.

Она скрылась за портьерой, откуда сразу же донеслось шушуканье. Потом появилась высокая, худощавая женщина, пригласившая его в окрашенный в светлые жемчужные тона салон, где Мегрэ остался стоять.

– Месье?

– Мегрэ… Не важно… Мадемуазель Ольга?

– Да.

У нее была твердая походка и лицо с несколько резкими чертами. Одета с большим вкусом в легкий костюм, придававший ей вид деловой женщины.

– Не хотите ли пройти ко мне в кабинет?

Кабинет оказался небольшим, и пахло в нем душистым табаком. Ольга протянула Мегрэ сигареты, и он машинально взял одну.

– Как я полагаю, жена доктора Беллами – ваша клиентка?

– Верно. Но Одетта для меня больше чем клиентка, она моя подруга.

– Я знаю. Она ведь часто приходит повидаться с вами?

Приблизительно раз-два в неделю?

– Возможно… Но не могла бы я узнать?..

– Позвольте задавать вопросы мне. Доктор Беллами звонил вам сегодня утром?

– Нет, зачем?

– А вчера?

– И вчера не звонил.

– И не приходил повидаться с вами?

– Он вообще никогда сюда не заходит.

– А вы не замечали его где-нибудь поблизости на улице? Извините, но это крайне важно.

– Нет, не замечала.

– Вы живете прямо здесь?

– Если точно, то не совсем. Здесь находятся только салон и ателье, а я живу в апартаментах несколько меньшего размера, которые соединены с этим помещением переходом и расположены в задней части дома.