© John Seabrook, 2000, 2005, 2012

© М. Штильмарк, перевод с англ., 2015

© ООО «Ад Маргинем Пресс», 2015

© Фонд развития и поддержки искусства «АЙРИС»/IRIS Foundation, 2015

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

Четыре года назад в Челси в магазине мужской одежды под названием «Камуфляж» я померил штаны. На первый взгляд это были просто вельветовые брюки в мелкий рубчик, но проступало в них что-то особенное: ткань была мягче, чем обычный вельвет, цвет сложнее, чем просто черный. Штаны были без складок, пройма – высокой, крой – зауженным; над задним карманом обнаружилась петля, а на поясе – внутренняя пуговица – детали, которые не ожидаешь встретить в спортивной одежде. Мода? Возможно, но детали эти были скрыты и об их существовании знал только я. Маленький, совсем не логоманьячный лейбл – Helmut Lang, черным по белому – тоже был скрыт. Все это отсылало к «билетным» кармашкам костюмов, пошитых на заказ. Штаны стоили сто двадцать долларов – неплохо для дизайнерской вещи. Я их купил.

Это знакомство произошло в разгар несколько запоздало учиненной мною реформы. Я наконец начал искать замену преппи-униформе[1], составлявшей основу моего гардероба и пятнадцать лет спустя окончания колледжа: смокинг для особых случаев, костюм в церковь и на похороны, синий пиджак и слаксы, когда надо выглядеть «элегантно», рубашка поло с брюками хаки по выходным. Я пытался найти неформальный стиль, который хорошо отражал бы мою натуру в том виде, в каком я ее себе на тот момент представлял. (Как известно, одежда – это не про то, кем мы являемся, а про то, кем мы хотели бы быть.) В процессе я уяснил для себя меланхоличную истину, которая неизбежно открывается всем мужчинам при попытке освоить новый офисный casual: одеваясь неформально, мужчина обязан принимать моду значительно более всерьез, нежели когда в офисе принят строгий дресс-код. Новый неформальный стиль, как и старый неформальный стиль, призван сообщать идею легкости и комфорта. Однако же, в отличие от старого, новый неформальный стиль – это про статус. Недавно вышедший гид по стилю от Шерри Мейсонейв «Casual Power» расчертил шестиуровневую иерархию casual: активный сasual, походный rugged casual (или так называемый аутдорси), спортивный casual, элегантный smart casual, вечерний dressy casual и деловой casual. Возможно, самая депрессивная новость про casual заключается в том, что просто casual больше не существует.

Дизайнер Хельмут Ланг, урожденец Австрии, казалось, прекрасно понимал, что я ищу, а именно – униформу для нового мира casual. Я купил несколько его вещей: рифленый хлопковый свитер, который не растягивался, как другие хлопковые свитера; несколько пар брюк хаки, ткань которых обладала приятной хрустинкой; джинсовую рубашку; шерстяной свитер прекрасного соломенного оттенка; джинсы. Это была интеллигентная одежда для максимального количества случаев, для рабочих и вечерних выходов, которые в наши дни, на мой взгляд, все чаще совершаются в одном и том же костюме.

Однако моей новой униформе был присущ обманчивый аспект – вещи казались casual, таковыми не являясь, и я знал об этом. Дизайнер приводил это скрытое свойство в действие тем, что прятал нефункциональные, «высокие» элементы внутрь одежды, например, скрыл ложные «завязки» в пояс казавшихся обыкновенными чино. Эта логика тайных штрихов распространялась и на то, как показывалась одежда. Бутик Хельмута Ланга в Сохо, созданный при участии нью-йоркского архитектора и автора нескольких музеев и галерей Ричарда Глюкмана, нарушает основное правило розничного дизайна, а именно: покупатель должен видеть товар. Тут вещи таятся в альковах, невидимые глазу вошедшего в магазин покупателя. Кажется, потребность таиться – важное свойство Хельмута Ланга.

В надежде одним глазком поглядеть на того, чье имя царило на обороте моей одежды, я пошел на вручение премии «American Fashion Awards», проходившее в июне этого года в Линкольн-центре. Много лет исполнявшая роль арбитра американской моды Полли Меллен на приеме перед вручением премии крутила головой, оглядывая большой белый тент в поисках Ланга. «Его голова напоминает мне голову тюленя. Прекрасная голова. Где ты, гламурный мальчик Хельмут? Сегодня ты должен придти».

43-летний Ланг был номинирован на все три важные премии вечера – женская одежда, мужская одежда, аксессуары, – честь, ранее не оказанная ни одному дизайнеру. Ланг, перенесший свой бизнес из Парижа в Нью-Йорк в 1997 году, этой весной стал членом Американского совета дизайнеров моды (CFDA). Совет, он же организатор церемонии, был рад возможности принять в свои ряды дизайнера, чья утилитарная, аскетичная, навеянная спортивной одеждой эстетика широко копировалась на протяжении 90-х и доминировала в стиле всего десятилетия – минимализме. Эти номинации признавали его влияние, которое, по всей вероятности, продолжит расти – недавно было объявлено о партнерстве Ланга и Prada Group – и были в тоже время приветствием его в клубе.

Меж тем, в белом тенте Томми Хилфигер улыбался чуть насторону, пожимая руки. В юбке из органзы от Helmut Lang пришла Хлое Севиньи. Элизабет Херли и Клаудиа Шиффер явились в роскошных блестящих платьях от Valentino, с рюшами на декольте – триумф 80-х. В Valentino нет ничего общего со сдержанностью – элегантность и красота идут у него вперед комфорта и функциональности. «Перебор», – объявила Полли Меллен, продолжив искать глазами Хельмута Ланга.

Ланг, однако, не появлялся. Как выяснилось позднее, он остался в своей мастерской в Сохо, где шла работа над мужской коллекцией весна 2001. (Ферн Маллис, исполнительный директор CFDA, получив это известие от пиар-агентства Ланга за час до начала церемонии, заявила, что «потрясена».) Новость о том, что Ланг не придет, мгновенно разлетелась по тенту, вступив в реакцию с радостным духом праздника, который, как мне показалось, улетучился. Видимо, членство в клубе не слишком интересовало Ланга…

Ланг проиграл первую большую премию вечера, «Лучший дизайнер аксессуаров года». Ее вручили команде Ричарда Ламбертсона и Джона Труэкса. Следующую – «Лучший дизайнер мужской одежды года» – выиграл. Когда объявили имя Ланга, те в зале, кто еще не знал о его отсутствии, предвкушали редкую возможность увидеть его самого, и явственный стон пронесся по залу, когда главный редактор «Interview» Ингрид Сиши поднялась на освещенный подиум и приняла награду от имени Ланга, выразив благодарность за то, что дизайнер «преобразил правила американской моды». Публика, в основном состоявшая из создателей этих правил, отнюдь не была готова разделить ее пафос. (Кэти Хорин, модный критик «Times», сидела рядом с Оскаром де ла Рентой и его свитой и позже написала, что де ла Рента повторил «Преобразил американскую моду?» издевательским тоном.)

Главная интрига вечера заключалась в том, кому достанется главная награда – «Лучший дизайнер женской одежды года». По мнению большинства, борьба шла как раз между де ла Рентой, светским дизайнером, получившим известность в 80-х, и Лангом. (Третьей номинанткой была Донна Каран.) Избыточность выступала тут против сдержанности. Когда, ко всеобщему ликованию, победил де ла Рента, всем стало ясно – 80-е возвращаются.