Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Капитал нанимает на работу власть. Поэтому русские олигархи отличаются от других богатых людей тем, что в переходный период они раньше других поняли новое время. Они, по сравнению с другими странами, оказывают большее влияние на власть. Влияние будет уменьшаться по мере становления в России все большего числа богатых людей, среднего класса. Вы считаете, мне просто было, когда все считали, что Зюганов будет президентом, заявить, что он им не будет? Собрать всех богатых людей, объединить их с реформаторами, поскольку конструкция заключалась в объединении сил реформаторов, которых возглавлял Ельцин, и олигархов, новой нарождающейся власти в России? Или в 1999 году, когда при назначении Путина наши крупные политические деятели (Немцов, например) говорили: кто такой Путин? Он никогда не будет президентом, наш президент — Евгений Максимович Примаков. Вы не знаете, чему тогда была равна цена поражения? Она была почти равна жизни. А вы думаете, что я трусливенький? Вы не знаете начала истории, почему я здесь, а вы там? Не потому, что вы не были знакомы с Путиным, как я, а потому, что я сказал ему, что не хочу дальше с ним вместе. Инициатива разорвать отношения принадлежала мне лично, потому что я увидел, что Путин разворачивает страну в никуда.

Есть логика развития любой политической системы. Россия наполовину рыночной — наполовину авторитарной не будет никогда. Либо либеральной, демократической, либо авторитарной. Мы увидим это, если досмотрим кино до конца. Это недолго — год, два, три. Картина очевидна, так как очевидны исторические процессы. note 445

— Не кажется ли вам странным, что фактически из 8, даже 9 названных вами элитных групп получается, что безоговорочно поддерживают Путина только бюрократы и некоторые представители спецслужб? Все

остальные колеблются туда или сюда в зависимости от ситуации. Странность не в том, что все эти 8 или 9 групп делегировали, скажем так, вам, или вы взяли на себя смелость противопоставить той власти, которой остальные эти элитные группы недовольны. note 446

— Я отстаиваю прежде всего свои интересы. Все, что я делаю в жизни,

— для себя, просто и другим иногда перепадает. Помните, что написано в Библии: «возлюби ближнего, как самого себя». Там не написано «отца», «мать» или «своего ребенка», а «как самого себя». Я считаю, что те, кто говорит, что делают что-то во имя кого-то, они лицемерят. Все, что мы делаем в жизни, — только ради себя, просто остальным от этого бывает хорошо или плохо. Я никого не вызывался защищать, просто делаю то, что считаю нужным, потому что по– другому не могу. Если вы приходите к выводу, что я борюсь за права третьих лиц, то мне от этого приятно. note 447

Оказалось, что я защищаю не только свои интересы. Например, Александр Матросов — историческая фигура — бросался на амбразуру не потому, что хотел кого-то защитить, он просто по-другому не мог. Ему было бы лучше не жить. Или во Вторую мировую войну немцы в концлагерях экспериментировали: подводили к эшафоту мать и ребенка и говорили: или ты, или он. История не знает ни одного примера, чтобы мать сказала «он». Она не смогла бы тогда жить. Такая же ситуация у меня: если я буду делать по-другому, мне будет тошно жить. Мне тошно лизать, как это делает большинство в Москве, тошно улыбаться человеку, который не произносит ничего разумного, а все делают вид, что он произносит что-то феноменальное, тошно аплодировать. Я никого не обвиняю: кто хочет — аплодируйте, кто хочет — улыбайтесь. note 448

Методы я выбрал экстремальные, я эпатирую общество, и тогда это вступает в противоречие с тем, что я пытаюсь себя защищать. Если бы я хотел себя защищать, то действовал бы по той модели, о которой вы говорите. Я прекрасно отдаю себе отчет в том, что раздражаю общество и согласен, что в России много людей меня не любит. Меня это абсолютно не волнует. Мне интересно, что я сам о себе думаю, что думают мои дети, семья, товарищи, единомышленники. Сегодня в «ЛР» десятки тысяч людей, которые не побоялись встать рядом с Березовским против власти. Все комедии, которые устраивает Министерство юстиции, когда признается мнение 25 с половиной инвалидов против мнения десятков тысяч. «Параллельно собрались две партии»,— как любит говорит Минюст. Какие две?! Там собрались пятьдесят человек, а здесь — шестьсот пятьдесят от

шестидесяти одного региона РФ. Как можно не обращать на это внимания? Можно закрыть глаза и сказать: «Да пошли они куда подальше! »… Такая, к сожалению, ситуация.

ГРИГОРИЙ МКРТЧЯН: Вас не пугает осознание того, что в вашей партии люди хотят стоять не рядом с Березовским, а рядом с деньгами Березовского, поближе к кошельку.

— Нисколько. Ни одна партия без денег не существует. Если вы сравните кошелек «Единой России», то получится как в Одессе — две большие разницы. Почему люди не побежали за тем кошельком? У них была такая возможность, — но они рискуют каждый день, потому что их преследуют и убивают. Убийства Головлева и Юшенкова нельзя не назвать политическими. Они депутаты Государственной думы и основоположники оппозиционной партии в России. Мы втроем собрались и решили создать оппозиционную партию. Двоих нет в живых, а я не могу с вами пообщаться иначе, чем через телемост. Представляете, если бы это произошло на фланге партии власти, если были бы убиты руководители «Единства» — Грызлов, не дай Бог! Ужас какой!!! Покушение на конституционные основы! А когда убивают оппозицию — ничего страшного. Я сомневаюсь, что люди приходят сюда за деньгами, потому что они рискуют жизнью. Легче пойти в «Яблоко», СПС. Там тоже платят деньги, и больше, чем в нашей партии. О «Единстве» даже не говорим. НИКОЛАЙ ВОЛКОВ: В последнее время появились публикации, что трусливые олигархи готовят настоящий переворот из президентской республики в парламентскую. Как вы это прокомментируете?

— Я правильно понял, что все без купюр будет опубликовано?

-Да!

— Отлично! Я не считаю, что эти публикации инициированы олигархами. Во-первых, потому, что им невыгодны; во-вторых, потому, что они не готовы сейчас встать в открытую оппозицию против власти. А такие публикации означают именно подготовку к открытой оппозиции. К сожалению, даже наши олигархи, зайчики трусли– венькие, смелее, чем остальная часть населения, потому что есть деньги, которые придают определенную смелость. Но пропорционально деньгам они трусливенькие, поскольку если эти денежки у них забрать, то они будут нисколько не лучше, чем те, кто кричат «одобрям» по каждому поводу нашему президенту. Я думаю, что это игра тех, кому выгодно сохранение этого статуса. Это повод для исполнительной власти притопнуть на олигархов. Посмотрите: Ходорковский. Только начали писать, что он чуть ли не президентом хочет

С БЕРЕЗОВСКИЙ

стать, — и нет Ходорковского. Ничего не комментирует. С моей точки зрения, это провокация — не серьезная, а проба, прощупывание. А с другой стороны — я считаю, что замена президентской республики на парламентскую абсолютно неактуальна для России. В России должна быть твердая президентская власть. Но власть либеральная. У нас считается, что либеральная — это мягенькая, пластилиновая. Демократическая система нисколько не менее жесткая, чем авторитарная, в своем властном исполнении. Только тогда, когда в России власть либерального государства будет жестче в исполнении авторитарного, тогда у нас будет настоящее мощное либеральное государство. Не нужно много законов, не нужны жесткие законы, — все законы должны жесточайшим образом исполняться.

Так, как это сделано здесь, в Англии. Самое главное здесь, что отличает Англию от любой другой страны мира, — основной закон: здесь нельзя врать. Один раз соврал — тебя переводят в другую касту. Ты просто прокаженный.

Это абсолютная трагедия. Другое дело, что, как компенсация, это заменяется лицемерием, или, как любят говорить англичане, английским юмором.

А в России наоборот: ври сколько хочешь. Более того, если не врешь, то вообще плохой человек.

380
{"b":"247973","o":1}