Я считаю, что здесь есть прямой интерес власти. Власти, которая последовательно запугивает граждан. Начало не сегодня, если уж переломная такая точка — те самые теракты в Москве 1999 года. И непрекращающаяся цепь запугивания людей. Я сейчас смотрел ОРТ, 12-часовой выпуск. Это же позор на самом деле. Эта новость идет четвертой. Да, самолет, безусловно, да, трагедия, но это же было несколько дней назад. Да, конечно, взрыв газа или еще чего-то, не знаю, в Москве. Тоже важная новость, безусловно. Ну, а следую-
щей новостью идет Касьянов и Китай, а четвертой только — Голо– влев. То есть и здесь пытаются замолчать, спрятать.
Я тоже как-то говорил… что вы говорите — тенденция? Вы очень важное и нужное слово выбрали. Вы знаете, власть не может быть наполовину авторитарной. И если уж Путин стал выстраивать вертикаль власти, затем — вертикаль СМИ, сейчас вертикаль экономики начал строить, то для того, чтобы все это удержать, в авторитарном государстве есть свои законы. И эти законы очень четко прописаны историей. Поэтому вначале ты даешь команду убивать абстрактно, как в Чечне, там же нет команды убить конкретного человека. Ну, есть террорист, понятно, объявили террористом. Вот Березовского тоже объявили террористом, тоже здесь, в Лондоне, меня пытаются убивать. Но об этом отдельно. А дальше, конечно, ты должен так сделать, чтобы люди действительно боялись. Ты должен перешагнуть черту и дать команду убить конкретного человека.
— Я правильно понимаю вашу логику, что убийство Владимира Голо– влева в этом плане не было целью и использовалось исключительно как средство?
— Безусловно. Вот я тоже думаю, вот почему они остановились на Головлеве? Если рассматривать вот эту тенденцию, — почему не Юшенков, не Березовский? Ну, про себя я уже сказал — пытаются, не получается. Пока, по крайней мере. Тем не менее я думаю, что все-таки есть смысл. Понимаете, Головлев в обществе широко не известен, Юшенков все-таки известен в обществе. Но Головлев хорошо известен в политической элите страны. Ну, с обществом-то уже разобрались, с ним проще всего разбираться, — что с ним разбираться? Заткнули мгновенно и пошли опять в стойло, а с политической элитой как-то все-таки не до конца докрутили еще.
— То есть на кого это убийство могло быть рассчитано, целевая аудитория кто?
— Политическая элита России, никаких сомнений у меня нет. Причем не только «Либеральной России», а вся политическая элита России. Всем дан сигнал — вот за черту, которая называется оппозицией, не переходите, будем стрелять, каждого.
— Все то, о чем мы сейчас говорим, — это из области все-таки предположений скорее?
— Вы же сами сформулировали начало нашего разговора. Вы сказали
— тенденции, а дальше — версии. Вот основная тенденция, которая сегодня есть в российском обществе, — это построение действительно по всем компонентам авторитарного государства. Это
главная тенденция прошедших 2,5 лет, которые Путин находится на посту президента. Думаю, что это трудно отрицать. Следствием этой тенденции, мне кажется, эта версия и является вполне логичным.
note 422 Я еще раз говорю, есть свои законы исторические, их невозможно придумать, просто так устроено человеческое общество. Сначала сейчас так попробуют поодиночке, попугать еще, посмотрят на реакцию — а вот сильно ли испугаются, а вот все ли убегут из «Либеральной России» или еще кто-то останется. Или останутся только те, кто уже за пределами России. А дальше — сделают выводы, и дальше, если это не сработает, естественно, тогда будет еще заказ, еще.
— Но вот что делать С. Юшенкову, сопредседателю «Либеральной России», В. Похмелкину, Ю. Рыбакову, которые тоже являются руководителями именно «Либеральной России»? Сваливать отсюда?
— Знаете что, мне, наверное, опять больше упрек, что вот ты там в Лондоне сидишь и советы даешь, что делать людям в Москве. Я еще раз говорю: если бы я не находился под ордером на арест в России, я бы, конечно, оставался бы в России, несмотря на пальбу, стрельбу, более того, я это демонстрировал много раз. Меня тоже пытались убивать, и не один раз, и я никогда не уезжал из России. Это вовсе не потому, что больше места нам нигде нет, кроме как в России, — здесь, в Лондоне, очень хорошо, должен вам заметить. Но жизнь все-таки определяется не тем, где комфортно, а там, где душа. А душа часто стремится туда, где совсем не комфортно. И я считаю, что если те люди, которых перечислили, если они, — а я знаю, что они обладают мужеством — этого вполне достаточно, чтобы продолжать делать то, что делают они. Более того, я уверен, что как раз вследствие этого действия власти — «Либеральная Россия» безусловно займет новую позицию в политической жизни России. К ней придут новые люди, которые не боятся.
22 августа 2002 г. Коммерсантъ-Daily, Москва
ЗАЯВЛЕНИЕ ПАРТИИ «ЛИБЕРАЛЬНАЯ РОССИЯ»
Убит Владимир Иванович Головлев, самобытный человек, депутат Государственной думы РФ, сопредседатель партии «Либеральная Россия».
Убит человек, позволивший себе открыто выступить против сегодняшней власти в России, против президента В. Путина. И мы не можем рассматривать это преступление вне контекста взаимоотношений Владимира Ивановича с властью.
Можно сколько угодно спорить о версиях этого преступления, но очевидно, что убийство Владимира Ивановича — политическое, и по его положению, и по целесообразности совершения этой расправы.
В Декларации партии «Либеральная Россия», опубликованной к нашему учредительному съезду, говорится: «Бороться за свободу в России — дело опасное». К сожалению, эти слова оказались пророческими.
Убит наш товарищ, но живет наша непоколебимая вера в свободную Россию. И для нас нет ничего сильнее этой веры.
Россия будет свободной.
23 августа 2002 г. Лента новостей Известиями, Москва
ПАРТИИ БЕРЕЗОВСКОГО СНОВА ОТКАЗАЛИ В РЕГИСТРАЦИИ
Таганский межмуниципальный суд столицы сегодня отклонил иск партии «Либеральная Россия» к Министерству юстиции. Как сообщил представляющий интересы истца адвокат Андрей Арахмило– вич, суд отказался признать незаконным отказ Минюста о регистрации партии и обязать министерство зарегистрировать «Либеральную Россию».
29 августа 2002 г. Les Echos, Париж
РОССИЯ: НОВАЯ ПОЛИТИЗАЦИЯ ЭКОНОМИКИ
Менее месяца тому назад российское правительство предложило внести поправку к законодательству, которая, будучи принята, привела бы к новой национализации запасов полезных ископаемых страны. Отзыв этой поправки — не что иное как временная передышка для тех, кто надеется на стабильность и экономический рост в России. Тем не менее этот эпизод пролил свет на стремление президента Путина вернуться в нашей стране к экономическому дирижизму
— несмотря на то, что все говорит против этой тенденции.
Следствием упомянутой поправки, предложенной близким к Путину г-ном Козаком, стала бы конверсия всех лицензий на добычу полезных ископаемых, нефти и газа и концессий, собственность на которые фактически вернулась бы государству. Невозможно оценить влияние подобного отката назад, учитывая тот факт, что энергетическое и сырьевое производство является основой российской экономики. Шок и возмущение, вызванное этой реформой, объясняют ее быстрый отзыв в пользу предложенных десять дней спустя новых положений, более благоприятных для производителей полезных ископаемых и энергии. Московская пресса интерпретировала это как отказ от любой идеи новой национализации. Выбрал ли Кремль полную смену стратегии, считая ее ошибочной? Или же, что более вероятно, г-н Путин столкнулся с оппозицией, размах которой он недооценил, и этот жест является простым тактическим отступлением? К сожалению, я склоняюсь к последнему предположению.
Действительно, Кремль прилагает все усилия для восстановления в России авторитарного государства, будучи уверенным, что такое государство будет функционировать лучше, чем нынешняя власть, и преуспеет там, где Советы потерпели крах. Эта реконструкция заключает в себе три этапа, которые я называю «три вертикальных концентрации власти». Первая относится к власти государства, вторая — к власти средств массовой информации. Сегодня мы присутствуем при установлении «третьей вертикали» — концентрации власти в экономике. Она необходима Кремлю для завершения своего политического доминирования в стране.
