- Понятно, значит опыта у тебе никакого.

- Любитель, - подсказал Лихачев. - Обычный сачок-любитель.

- Угу. А чего тебя, любитель, к нам принесло?

- Так ведь послали... - и развел руками, дал понять, что сам он сюда не стремился и будь его воля, он бы сейчас благополучно продолжал сачковать при штабе.

- Кто послал? - спросил Опарин.

- Комендант штаба и послал. Все сачки в его подчинении.

- Хрюненко, - подтвердил Дрозд. - Есть у нас такой. Он из Жмеринки. У нас, в армии, все старшины из Жмеринки. Там, наверно, климат такой особенный, что старшины вырастают. И этот Хрюня был старшиной, а недавно ему младшего лейтенанта дали.

- Ага. Меня Хрюня вчера, после обеда вызвал и приказал идти в батарею лейтенанта Хаустова.

- Для оказания помощи и поддержки?.. - не удержался Дрозд.

- Оно так, - подтвердил солдат. - Для оказания... Я его спрашиваю: " Где эта батарея находится и как туда добираться?" А он, хоть ему и по звездочке и дали на погоны, как был старшиной, так старшиной и остался. Поставил меня по стойке "смирно" и стал мозги вправлять. Повправлял минут десять, потом выдал направление: "Иди, - говорит - на запад, там речка будет. А на том берегу батарея".

- Речка, как называется? - спросил Лихачев.

- Вот и я спрашиваю: "Речка как называется?" Хрюня уставился на меня, как будто я у него новые сапоги прошу, или военную тайну выпытываю и снова стал мозги вправлять. - "Умничаешь, рядовой?! - это он такое обвинение мне выдвинул. - Тебе что, адрес нужен? Письма писать собрался? Как речка называется ему знать нужно! Может тебе еще номер дома дать?" - Солдат пожал плечами, утверждая этим, что ерунду говорил Хрюня, не может быть у речки номера дома. - "Одна здесь речка. Пойдешь на запад и если мордой по сторонам вертеть не будешь, прямо в речку и упрешься. Как уперся - ищи мост. Возле моста батарея и стоит. Умник нашелся... Видели мы таких умников... Шагом марш!"

Двинул я на запад и верно, уперся в речушку. А моста нет. Пошел вниз по течению, но и там моста нет. Пришлось в степи заночевать. Утром пошел вверх по течению. И мост нашел, и батарею, а лейтенанта Хаустова не нашел. Там старший лейтенант. Он меня к вам и направил.

- А пожрать ты что-нибудь захватил? - полюбопытствовал Опарин, без всякой надежды разглядывая тощий сидор.

- Откуда. Я еще вчера все подъел.

- Связь он не тянет, сидор у него пустой... И идейный сачок. Он и у орудия сачковать станет. Нужен нам такой подарочек? Как думаете, братва? - спросил Опарин.

- Так я уже прибыл, - не смутился "подарочек".

Очень подходящим оказался солдат. Сам напрашивался, чтобы устроили цирк по полной программе. Но не было уже у Опарина для этого сил. И в машине его футболило - все кости сосчитало, до сих пор болят, и подковало на обе ноги - кровища потерял, аж в сапогах хлюпало, и Лихачев не подарочек, пока учил - умаялся. Скис Опарин.

- Нам теперь танцы устраивать от радости, что ты прибыл? - устало спросил он. - Так у нас танцплощадки еще не оборудована. Прибыл, так докладывай командиру и пусть он тебя пристроит к делу - Опарин кивнул в сторону Лихачева. - А я, братцы, пока подремаю, - и закрыл глаза...

Солдат еще раз посмотрел на замызганное лихачевское обмундирование, на голубые глаза и решил, что странный пошел нынче командир.

- Прибыл в ваше распоряжение для дальнейшего прохождения службы! - доложил он.

- Фамилия? - спросил Лихачев, невольно подражая Ракитину.

- Фамилия у нас будет Сидоров. Третий я.

- Прочему третий? - заинтересовался Лихачев. - Династия? Сидоров Третий? Из каких королей будешь?

- Не, я по другой части. Из школьных задач. Из самых первых. Там ведь как... "Было три товарища: Иванов, Петров и Сидоров. Каждый из них принес в класс по яблоку. Сколько яблок принесли ребята?" Иванов, Петров и Сидоров - почти в каждой задача. И Сидоров всегда третий. Так мне имячко "Третий" и прилепили, еще в первом классе. Думаете легко?

- Радоваться должен, - не согласился Лихачев. - С такой фамилией можно в любом роде войск служить. И никто тебя ни в автобат не отправит, ни генералам продукты возить. Мне бы такую фамилию, я бы и горя не знал.

Солдат машину водить не умел и был уверен, что ни в автобат, ни возить генералам продукты послать его не могут. А почему командир орудия возмечтал стать Сидоровым, не понял. Но спрашивать не стал. Не то место и не то время.

- К нам в полк ты как, Сидоров Третий попал? - спросил Лихачев.

- Так спросили: кто из связистов хочет в артполк? Я сам и напросился.

- Интересное кино... Ты думал нас что, медом кормят? - очнулся Опарин.

- Медом не медом, но служить в артиллерии хорошо.

- Чем же это у нас хорошо?

- Первое - пешком не ходите... Второе - на переднем крае в окопах не сидите...

- Еще как сидим, - просветил его Лихачев. - Сам видишь.

- Так я же в тяжелую попросился, - объяснил Сидоров. - Кто знал, что меня в противотанковую турнут.

- Понятно... А еще?

- А еще - кормитесь получше - на машине запас возить можно.

- Чего же ты в танкисты не попросился? - спросил Афонин. - Кто все время на колесах, так это танкисты. В танке и возить можно все, что захочешь. Не потеряешь.

- Нет, танк не подходят. Он железный. Зимой холодно, а летом в нем жарко и душно, - объяснил Сидоров.

Лихачев хохотнул:

- Хорош...

- Хорош, - подтвердил Опарин. - Повезло тебе, Сидоров Третий, в самое клевое место попал. Всегда на свежем воздухе и здоровый физический труд.

- Машину у нас разбили, а парень вроде не слабый. Пристроим его пушку таскать, - предложил Афонин.

- А один утащит? - усомнился Дрозд. - Пушка ведь тяжелая.

- Потренируется - привыкнет, - объяснил Афонин. - Парень крепкий, плечики широкие, силенка имеется. Потащит.

- Годится, - согласился Лихачев. - Берем тебя, Сидоров, в расчет, хоть ты и третий.

- Сейчас орудие на месте стоит, его возить нельзя, - напомнил Дрозд. - Скучать станет Сидоров, опять в сачки подастся.

- Верно, человек скучать не должен, - согласился Лихачев. - Человек - это звучит гордо. Ты как, Сидоров Третий, жить хочешь? Только честно признавайся. Так прямо откровенно и скажи: хочешь жить, или не хочешь?

- Хочу, - честно и откровенно признался Сидоров.

- Копать умеешь?

- А если не умею?

- Все равно копать придется.

- Тогда умею.

- Бери, Сидоров Третий, инструмент и в десяти метрах, справа от нашей позиции, копай пулеметную ячейку для Афонина. Он, если фрицы на орудие полезут, будет всех нас защищать. А сам копать не может. С ногой у него плохо. Польза от тебя произойдет и некогда тебе будет скучать.

Только сейчас Сидоров окончательно поверил, что Лихачев здесь командир. Раз заставляет работать - значит, командир. Копать ему не хотелось, но с командиром не спорят. Он снял шинель, положил на нее карабин и сидор, взял лопату и отправился копать.

* * *

- Знаете, ребята, - неожиданно сказал Лихачев, - я прикинул, так сегодня, оказывается, выходной.

- А что, выходные до сих пор бывают? Я уже и забыл, что выходные бывают, - признался Опарин.

- Как это ты вспомнил? - удивился Дрозд.

- Не знаю, само вспомнилось.

- Вот это кино! Выходной! - обрадовался Опарин. - Вечером девчата на танцы отправятся. Мне бы туда хоть на полчаса.

- Работают твои девчата по две смены, - напомнил ему Дрозд. - Не до танцев им теперь.

- Не скажи. Это у вас, наверно, такие девчата, что не танцуют. У нас, на Форштате, девчата красивые, веселые и без танцев не могут. Они и после двух смен на танцы побегут.

Он попытался представить себе, как танцуют девчата, но не получилось. Как они у станков стоят - видел: длинный цех, по две стороны вдоль прохода станки и у каждого девчонка. Другие ящики носят, вывозят стружку. Такое виделось.