Тщательно вымывшись, Женя бреется и чистит зубы. Теперь одеться и выпить как минимум литр кофе. Он несколько секунд колеблется, но все-таки приоткрывает дверь в спальню, натыкаясь взглядом на застеленную пустую постель. Насколько он помнит, со вчерашнего утра в ней ничего не изменилось, учитывая, что у Макса привычка по-другому застилать покрывало. Евгений оборачивается, бросая взгляд на шкаф-купе в коридоре, и чуть сужает глаза. Несколько пустых полок, предстающих его взору, после того, как он отодвигает дверь, неожиданно ударяют в голову кипятком и он непроизвольно сжимает челюсть. Их вчерашний утренний диалог был воспринят именно так? Разве не этого Женя хотел? Не пересекаться. Разве не об этом он говорил Косте с Игорем? Не получилось. Разве не было внутри последней крохотной надежды, что финал может быть другим? Уже нет.

Он делает несколько шагов в сторону кухни и замирает, останавливаясь на ее пороге. Тишина вдруг становится невыносимо-давящей, вязкой, превращаясь в пустоту. Все закончилось. Просто конец. Как последнее слово в титрах на экране, после которого в зале включается свет, возвращая в реальность, на столе лежит темно-зеленый кейс. Женя подходит ближе. Два щелчка и открывает крышку, натыкаясь взглядом на внушительный набор инструментов для дома.

— Весьма… символично, Макс… — Произносит он негромко, неосознанно проводя пальцами по разводным ключам. — Только ты так и не запомнил, что ремонт это не по моей части…

До чего нелепый, но логичный конец. Женя захлопывает кейс, вместе с той частью жизни, под которой гордость пытается подвести свою очередную жирную черту. Не пересекаемую?

***

Кто-то дергает Макса за ногу, пока он лежит под автомобилем, пытаясь сосредоточиться на работе и больше ни о чем не думать. В особенности о том, что он будет делать, когда рабочий день закончится. Максим переводит взгляд, замечая, как рядом приседает кто-то в цветастых с блестками фирменных кедах. Господи, ее только не хватало. Он упирается руками в днище и выезжает из-под него.

— Привет. — Улыбается Пашка, убирая рукой, падающие на глаза спиральки. — Чего на треке вчера не было? Пришлось врать папику, что ты отравился чем-то…

Макс игнорирует проявление такой нечеловеческой заботы о себе.

— Как ты меня нашла? — Не очень приветливо это прозвучало, особенно в свете того, что они видели друг друга без одежды. И не только видели, очевидно. Макс вытирает руки, вытащив, заправленную за комбинезон тряпку.

— Частного детектива наняла. — Хмыкает многозначительно Кристина. — Своя агентура. Ты утром так быстро слинял, на звонки не отвечаешь, на треке не было, поэтому я решила, что нужно тебя искать.

— Ясно. Я сейчас занят немного… — Макс пытается вновь скрыться под машиной.

— Он хочет пригласить тебя в команду… Попробовать поработать с тобой.

Макс выезжает обратно.

— В какую команду? — Переспрашивает он.

— Это пока не точно, но я слышала, как они о тебе говорили. Я же сказала, что у тебя есть все шансы, чтобы тобой заинтересовались. Если у тебя все получится — будешь усиленно пахать и набираться опыта — то уже через год сможешь попробовать участвовать в соревнованиях, как Сармат. У него же получилось, а ты чем хуже? А команда — это и менеджерская, и техническая поддержка при тренировках, подготовке и самих гонках. Просто будет жалко, если ты упустишь такой шанс, начав пропускать свои обязательные тренировки на треке. Папик просто так такими предложениями не разбрасывается. Правда, если все-таки сделает, то придется немного выложиться на оформление лицензий и профессиональную экипировку…

Макс недоверчиво сужает глаза.

— И почему вдруг мной так заинтересовались?

— Если ты намекаешь на то, что я имею к этому какое-то отношение… из-за того, что было…

Было все-таки? Макс напрягается и делает вдох.

— Пашина… спасибо за старания, но не стоило.

— Поверь, если бы папик узнал, вряд ли бы ты мог рассчитывать на такое предложение от него, пока не вышел бы со мной из ЗАГСа. — Смеется она. — Так что расслабься, — махает рукой Кристина. — С кем не бывает. Слишком много алкоголя, вот так и получилось… подумаешь, никакой катастрофы. — Философски пожимает плечами.

С Максом не бывает, вот с кем. А насчет катастрофы он очень даже мог бы поспорить.

— …и, по-моему, я очень старалась. — Улыбается она, договаривая.

— Если ты напрашиваешься на комплимент, то вряд ли его получишь. — Замечает Макс. — Потому что ни подтвердить, ни опровергнуть этого я не могу.

— А ты вообще ничего не помнишь? — Изумленно переспрашивает Кристина, и Макс отрицательно качает головой. — Офигеть… Что, совсем ничего? Или ты сейчас напрашиваешься, чтобы я освежила тебе память? — Хмыкает она.

— Пашина… иди уже, мне работать нужно. Давай потом как-нибудь поговорим.

— Во сколько у тебя работа заканчивается? В восемь?

— Угу…

— Отлично. До вечера. — Она поднимается и, неожиданно чмокнув его в щеку, направляется к выходу из мастерской.

Макс несколько секунд сидит, вперившись взглядом в противоположную стену и сосредоточено думая. Потом встает и идет курить, превозмогая в себе невесть откуда взявшееся желание позвонить Жене, несмотря на все еще живущую внутри злость и обиду.

***

— Евгений Александрович, Вас там спрашивают…

Женя оборачивается на звук голоса Нели, отвлекаясь от их с Лукасом диалога на кухне.

— Кто? — Уточняет он.

— Пожарные. — Растерянно пожимает она плечами.

— Какие пожарные? — Женя сегодня очень туго соображает. Очень. Он извиняется перед своим шеф-поваром и направляется следом за Нелей из кухни.

У двери своего кабинета замечает двух мужчин.

— Добрый день. Еремин Александр Борисович. Госпожарнадзор. — Представляется один из них первым.

Женя пожимает протянутую руку, представляясь в ответ и внимательно глядя на его визитеров. Ему показывают свои удостоверения, а затем Еремин открывает молнию на папке в руках и извлекает из нее какую-то бумагу. Евгений готов руку дать на отсечение — ему собираются показать приказ о проведении проверки. Либо Женя вступил в какую-то «армагедонную» фазу своей жизни, либо эти проверки имеют под собой какую-то иную цель, чем действительно добиться устранения возможных нарушений.

Женя приглашает их в свой кабинет, который еще даже и не думает освобождать налоговая и долго и внимательно перечитывает приказ, удостоверяясь, что перед ним те самые инспектора, имена которых указаны в направлении на проверку. В отличие от налоговой инспекции, им придраться у него будет не к чему. Наверное. До самого вечера он показывает все имеющиеся у них помещения, пока инспектора выясняют, соблюдаются ли нормы противопожарной безопасности, проверяют техническое состояние огнетушителей, автоматических установок пожаротушения на кухне и пожарной сигнализации. Дотошно осматривают территорию возле ресторана, пытаясь выяснить, обеспечен ли подъезд для пожарных машин на случай возгорания, как освещена территория, нет ли на улице мусора, который сможет затруднить эвакуацию людей…

В конце рабочего дня Евгений не без удовлетворения внимательно прочитывает акт проверки, который прошел практически безболезненно, если не учитывать его нервное напряжение, похоже, превратившееся в последнее время в перманентное состояние и всего одно нарушение. Подписывает акт и протокол, оставляя по одному экземпляру у себя.

После работы, как и обещал, заезжает к родителям. Семейный праздничный ужин, взаимные поздравления, обмен подарками. «Как дела у Максима?» от мамы. «Как дела в ресторане?» от отца. Ответ на оба вопроса одинаковый — все отлично. В попытке избежать деталей, Жене то и дело приходится ненавязчиво переводить разговор в другое русло, интересуясь маминым вдохновением и делами самого отца. Рассеянно выслушивает ответы, улыбаясь в ответ и пытаясь участвовать в легкой беседе, не выказав при этом разъедающих его внутри эмоций.