— Ушастого Кэрредина, — сказал низенький.

— Это из банды Роскау, — сказал Финни.

— Так ты работаешь на Барри Бейера, друг?

У низенького отвалилась челюсть.

— Господи, нет, конечно, — сказал он. Голос у него был высокий и пронзительный.

— А на кого же?

— На Эбердинскую фармацевтическую компанию, — сказал низенький. — Я у них химик.

— Ты у них кто?

Низенький снял перчатки и грустно повертел их в руках.

— Видно, так не пойдет, — сказал он печально. — Наверно, мне придется вам все рассказать, да?

Финни согласился, что это неплохая мысль. Низенький предложил, чтобы они сели в машину полицейских. Так они и сделали.

— Меня зовут Эдвард Фитч, — сказал низенький. — Вы, конечно, не могли обо мне слышать, но имя моего сына вам могло быть знакомо. Его звали Ричард Фитч. Я его звал Дик, потому что Рич Фитч не звучит. Я думаю, что вы согласитесь, что Дик Фитч звучит лучше.

— К делу, — сказал Маттера.

— Так вам ничего не говорит это имя? — спросил м-р Фитч.

Нет, оно им ничего не говорило.

— Он покончил с собой в августе, — сказал м-р Фитч. — Повесился на шнуре от электрической бритвы. Между прочим, я ему сам эту бритву подарил. На день рождения, давно, несколько лет назад.

— Теперь я припоминаю, — сказал Финни.

— В то время я не знал, почему он покончил с собой, — продолжал м-р Фитч. — А затем мне стало известно, что он проиграл фантастическую сумму денег в азартные игры.

— «Фантастическую»! — повторил Финни, закашлявшись в восторге: он услышал новое слово.

— Да-да, — сказал м-р Фитч. — Не менее пяти тысяч долларов, если не ошибаюсь. Денег у него не было. Он попытался их достать, но, по-видимому, сумма возрастала день за днем. Проценты, если можно так выразиться.

— «Если можно так выразиться», — как эхо, повторил Финни.

— Он чувствовал, что положение стало безнадежным. Он ошибался, но в его возрасте извинительно так преувеличивать. — М-р Фитч сделал многозначительную паузу. — Человека, которому он задолжал, — сказал он, — и который требовал чудовищные проценты, и который выиграл эти деньги в нечестной игре, звали Томас М. Кэррол.

У Финни отвалилась челюсть.

Маттера сказал:

— Вы имеете в виду «Везучего Тома»?

— Да, — сказал м-р Фитч. Некоторое время он молчал. Затем он робко поднял голову и выдавил из себя слабую улыбку. — Чем больше я узнавал об этом человеке, тем яснее мне становилось, что никаких законных средств отдать его под суд не существует. И мне стало ясно, что я должен его убить. И поэтому я...

— Вы убили «Везучего Тома»?

— Да, я...

— Шесть пуль. В затылок.

— Я хотел, чтобы это приняли за дело рук профессионала, — сказал м-р Фитч. — Я чувствовал, что мне лучше все же не попадаться.

— А Бейер ответил убийством на убийство в следующую же ночь, — сказал Финни, — и с тех пор идет война.

— Ну, не совсем так. Приходилось кое-что еще делать, — сказал м-р Фитч. — Я знаю, мои действия нельзя назвать законными. Но, видите ли, все получалось к лучшему. После того, как я убил м-ра Кэррола, я сообразил, что все будут это рассматривать как убийство из мести. Газеты называли это войной гангстеров. Я и подумал, как было бы замечательно, если бы две банды по-настоящему напустились друг на друга. Всех их убить я, конечно, не мог, но если один раз запустить всю машину в нужном направлении...

— Вы просто продолжали убивать, — сказал Маттера.

— Вы были, так сказать, армией из одного человека, — сказал Финни.

— Не вполне, — сказал м-р Фитч. — Конечно, я убил тех троих на Камерон-стрит и подложил бомбу в машину м-ра Спуна, но затем я просто предоставил событиям развиваться естественным порядком. Время от времени все успокаивалось, и мне приходилось активно вмешиваться.

— Сколько?

М-р Фитч вздохнул.

— Сколько вы лично убили, мистер Фитч?

— Пятнадцать. Я в общем-то не люблю убивать, знаете ли.

— Ну, если бы вы любили убивать, вы были бы очень опасны, м-р Фитч. Пятнадцать, а?

— Сегодня было бы шестнадцать, — сказал м-р Фитч.

Некоторое время никто не произносил ни слова. Финни закурил сигарету, дал другую Маттере и предложил третью м-ру Фитчу. М-р Фитч объяснил, что не курит. Финни хотел было что-то сказать, но передумал.

Маттера сказал:

— Я ничего такого не имею в виду, мистер Фитч, но все-таки, когда вы хотели остановиться?

— Я думаю, это совершенно ясно, — мягко сказал м-р Фитч. — Я хотел стереть эти преступные шайки с лица земли.

— «Стереть с лица земли», — сказал Финни.

— Я хотел дать им возможность перебить друг друга.

— «Перебить друг друга», — кивнул Финни.

— Вот именно!

— И вы думали, что ваша схема сработает, мистер Фитч?

М-р Фитч удивленно поднял брови.

— Но ведь она уже работает, разве нет?

— Ну-у-у...

— Я вроде анархистов начала века, — сказал м-р Фитч. — Конечно, люди они были довольно неприятные, но у них была любопытная теория. Они считали, что если убить достаточно много королей, никто не захочет вступать на престол.

— Интересная теория, — сказал Финни.

— Вот они себе убивали и убивали королей. Теперь королей осталось совсем мало, — спокойно продолжал м-р Фитч. — О, конечно, есть этому и другие причины, но все же...

— Пожалуй, тут есть над чем подумать, — сказал Маттера.

— Да, есть, — сказал Финни. — Мистер Фитч, а что бы вы стали делать, если бы доконали всех гангстеров в нашем городе?

— Думаю, что я переехал бы в другой город.

— В другой город?

— У меня, по-моему, призвание к этому роду занятий, — сказал м-р Фитч. — Но теперь ведь все кончилось, не так ли? Вы меня арестовали, и теперь меня, конечно, будут судить. Что, вы думаете, со мной сделают?

— Им следовало бы дать вам орден, — сказал Маттера.

— Или поставить вам статую перед городской ратушей, — сказал Финни.

— Я серьезно спрашиваю.

— А мы серьезно отвечаем, мистер Фитч.

Они снова замолчали. Маттера подумал о преступниках, которые еще три месяца назад были недосягаемы, а теперь все они в могиле, и без них на белом свете нисколько не хуже. Финни попытался сосчитать, сколько королей осталось на земле. Он решил, что совсем чуть-чуть, да и те, что остались, в общем-то все равно ничего не делают.

— Я полагаю, вы теперь отвезете меня в тюрьму, — сказал м-р Фитч.

Маттера откашлялся.

— Мне, пожалуй, следует вам кое-что разъяснить, мистер Фитч, — сказал он. — Полицейские — очень занятые люди. Они не могут тратить время на выслушивание всяких сказок. Мне и Финни... э-э... надо ловить жуликов. Вот так.

— Маттера хочет сказать, мистер Фитч, что такому симпатичному старичку, как вы, надо идти домой и лечь баиньки. Нам было приятно с вами поболтать, мне ужас как понравилось, как вы выражаетесь. Но Маттера и я — люди занятые, вот. Нам надо поймать фантастически много жуликов (ух ты!). А вам следует идти домой, если можно так выразиться.

— О! — сказал м-р Фитч. — О! О! Да благословит вас бог!

Они посмотрели, как он семенит прочь. Затем выкурили еще по сигарете и долго молчали. Наконец Маттера сказал:

— На такой работе, как наша, хоть раз в жизни надо выкинуть какой-нибудь номер.

— Ясное дело.

— Ну и полоумный же коротышка. Как долго, ты думаешь, он еще сможет продолжать в том же роде?

— Кто его знает!

— До сих пор их было пятнадцать. Пятнадцать...

— Ага. И прибавь сюда еще семьдесят, которых они сами укокошили.

В доме через дорогу вспыхнул свет. Открылась дверь, и какой-то человек направился к своей машине. Уши у него были прямо как у слона.

— Ушастый Кэрредин, — сказал Маттера. — Лучше перехвати его, прежде чем он сядет в машину.

— Сам его перехватывай.

— Черт возьми, тебе же ближе.

Кэрредин остановился и закурил. Он помахал спичкой и бросил ее на землю.

— Несколько лет назад я его буквально припер к стене по обвинению в разбойном нападении, — сказал Финни. — Было трое свидетелей, никакой надежды, что он вывернется.